– Это ещё ерунда, – заметил третий, – позапрошлый раз десять человек не дошло.
– А тут постоянно кто-то не доходит, – ворчал первый, – горы, будто плату берут, чтобы нас пропустить. Удивительно, что в этот раз ещё не сдох ни один.
Следующая остановка произошла уже высоко в горах, и снова заключённые начали перешёптываться, гадая, что произошло.
– Какой-то старик дух испустил, – передали с задних рядов.
Этот перевал оказался самым высоким из всех пройденных, и когда на него взобрались, перед Бертом предстала удивительная картина: в обе стороны тянулась гряда с покрытыми снежными шапками вершинами, а в долинах между гор, зеленели леса.
– Красиво тут, – вырвалось у Берт, на что Ульв скептически усмехнулся:
– Хорошо, что нравится: как-никак, остаток жизни провести здесь придётся. А лично мне больше по душе внизу.
На перевале было холодно. На равнины уже пришло весеннее тепло, а здесь, среди гор, гуляли пронизывающие ветра, и местами, особенно там, куда редко заглядывали солнечные лучи, лежали снежные сугробы. Если внизу в тёплом плаще и котте, которые Берт не снимал с момента поимки лесничими, становилось уже жарко, тот тут даже они не помогали от яростных порывов холодного ветра, задувающих под одежду.
Объявили привал, и, наконец, Берт мог дать отдых измученным ногам и насладиться минутами покоя. Он снял башмаки: носки давно порвались, и ступни покрывали отвратительного вида мозоли, парень вытянул ноги, подставляя их холоду и чувствуя временное облегчение.
Крики горных орлов наполняли тишину. Большая хищная птица кружила совсем недалеко от места стоянки. Берт с завистью смотрел на парящих в небе пернатых. Они были свободны и с вершин своего полёта с презрением смотрели на человеческие тяготы. «Если б только отрастить крылья и улететь отсюда!» – с горечью подумал Берт.
– После смерти будем так же парить над миром, как эти орлы, – задумчиво произнёс Снелл, провожая взглядом гордую птицу
– Мобады обещают адские муки за наши преступления, – сказал чернобородый Тэлор, – но кто знает…
– Нас всех ждёт обитель бога смерти, – возразил светловолосый каторжник Ульв. Он говорил спокойно и размеренно, по привычке поглаживая длинные усы, – там темнота и больше ничего нет. Только погибшие на поле боя попадут в Пиршественный Зал бога Гамалдальва. Но мы-то умрём не на поле боя.
– Мрачные у вас верования, – заметил Снелл.
– Какие есть, – развёл руками Ульв.
– Не волнуйтесь, когда вас сбросят со скалы, станете свободными, как птицы. Даже полетать получится! – вставил сидящий неподалёку весёлый бугай и басовито хохотнул. – Правда, недолго.
Звали его Эд – Берт ещё не видел более беззаботного и оптимистично настроенного заключённого. Здоровяку, казалось, были совершенно ни по чём тяготы пути и ожидавшая впереди каторга, шагал он бодро, а на привалах постоянно шутил и подтрунивал над собратьями по несчастью. Эд обладал массивным торсом, короткими конечностями и широкими лапищами, величиной с две ладони Берта. Оба уха у него отсутствовали: громила не первый раз попадался за мелкое воровство, а когда больше не осталось ушей, его сослали на рудник. Берту шутки здоровяка не казались смешными, скорее наоборот, они навевали грустные мысли, но вот со Снеллом Эд сдружился быстро, они сразу пришлись друг другу по душе: оба не унывали и смотрели с надеждой в будущее. А потому здоровяк Эд с первого дня пути прочно обосновался в компании Снелла и на каждом привале развлекал парней своими, как казалось Берту, неуместными остротами и глупой болтовнёй.
И снова конвоиры подняли заключённых и погнали дальше. Впереди ждал очередной выматывающий спуск. Солнце клонилось к закату, но прежде чем наступит ночь, заключённым ещё предстоит пройти несколько миль, которые покажутся бесконечными.
– Пошевеливаемся, осталось немного! Завтра будем на месте, – подбадривали конвоиры, и людей это воодушевило. Арестанты оживились, будто их не ждали впереди пожизненные изнурительные работы и смерть в шахтах. Они надеялись на отдых после долгого пути, да на крышу над головой – так мало оказалось нужно, чтобы заставить несчастных воспрянуть духом.
Колонна двигалась по одному из самых сложных участков: справа гора, поросшая редким кустарником, уходила в небо, а слева тянулась пропасть, в которую даже смотреть было страшно. Люди инстинктивно держались подальше от края обрыва.
– И кто додумался проложить здесь дорогу? – воскликнул Тэлор, косясь на пропасть, разверзшуюся в нескольких шагах от него, – тут и убиться недолго.
Берт тоже не чувствовал себя в безопасности и желал сейчас только одного: поскорее пройти это неприятное место.
– Ты это слышишь? – вдруг спросил его Тэлор.
– Что?
– Шум какой-то.
До Берта действительно донёсся глухой, отдалённый рёв, будто исходящий из самых недр земли, а дорога начала слегка подрагивать. Заметили это и остальные.
– Землетрясение, – пояснил Снелл, – в горах такое бывает. Ерунда.
Берт много раз слышал о землетрясениях, разрушающих города и замки, но сам пока что являлся свидетелем только одного, во время которого у соседа, Гаста Толстого, завалился сарай из подопревших досок.
Поначалу чувствовалась лишь мелкая дрожь под ногами, но постепенно толчки стали усиливаться, и вскоре со склона горы посыпались камни. Довольно крупный булыжник ударил по голове одного из идущих впереди арестантов, и тот свалился на дорогу, на его белом чепце выступило кровавое пятно. Люди начали ругаться, лошади беспокойно заржали, а камни продолжали падать, травмируя заключённых. Берта охватил ужас, он весь сжался и закрыл голову руками, стараясь защититься от сыплющегося сверху смертоносного града. То там, то здесь раздавались болезненные возгласы.
Конвоиры приказали остановиться, арестанты припали к земле. Гора тряслась всё сильнее, а сверху доносился быстро нарастающий гул.
– Что это? – вырвалось у Берта, и он взглянул вверх. Со склона спускалась лавина: туча пыли с огромной скоростью неслась на людей. Впереди на дороге заметалась лошадь. Всадник изо всех сил старался удержать животное, но летящий на бешеной скорости обломок скалы ударил ей в бок, и животное полетело в обрыв, увлекая за собой человека. Позади раздались панические вопли, а хруст ломающихся досок возвестил о том, что вниз посыпались телеги из обоза. В следующий миг дорогу накрыли клубы пыли, и уже ничего нельзя было разглядеть. Крики людей и лошадиное ржание потонули в диком грохоте.
Пролетающий камень больно ударил Берта по тыльной стороне ладони, которой он закрыл голову. Совсем рядом падали валуны, грозящие в любой миг раздавить молодого заключённого, и он беспомощно прижался к склону горы. Взглянув вперёд, Берт обнаружил, что там, где минуту назад пролегала дорога
