– Но почему я должен отдавать рудники? – возразил Ардван. – Это мы нашли золото, и мы посылали людей строить дороги и рыть шахты. А вы живёте столетиями на этой земле и не приложили ни капли усилий, чтобы разведать полезную руду у себя под боком.
Когда Гуштесп перевёл слова графа, тёмный метнул на того полный гнева взгляд и пренебрежительно фыркнул.
– Айерн утверждает, – перевёл мобад последующую тираду, – что это нейтральные горы, и никто не имеет право посягать на них – так гласит обычай.Князь весьма зол, милорд, в его глазах люди поступили бесчестно.
– Бесчестно – требовать то, что вам не принадлежит, – спокойно ответил Ардван. – Бесчестно тайно посылать головорезов грабить и убивать беззащитных земледельцев. Древний обычай – это хорошо, но мир не стоит на месте. А вы вместо того, чтобы сразу решить вопрос, два года ждали, пока отстроятся рудники, и только теперь заявляете претензии и выставляете требования. Но почему? Хотите придти на всё готовое?
Князь вёл себя слишком импульсивно и надменно. Ардван видел, что Айерн несдержан, да ещё, судя по всему, жаден: о священности нейтральных гор тот завёл речь лишь в качестве предлога забрать золотые прииски. Но уступить не мог – слишком важны были рудники для графства, да и не позволяли честь и достоинство лорда добровольно отдать врагу собственное имущество.
Ответ князя звучал грозно.
– Айерн полагает, шахты должны стать платой за нарушение нами границ нейтральных земель, – перевёл Гуштэсп. – Князь предрекает гнев богов в случае, если вы продолжите упорствовать.
Бровь Ардвана приподнялась, демонстрируя лёгкое удивление. Похоже, тёмный перешёл к угрозам.
– Не стану возражать, если решите построить собственные шахты в Восточных горах, – голос графа звучал по-прежнему властно и спокойно. – Места хватит на всех. Это не помешает обычаю: хребет продолжит оставаться нейтральной территорией, не принадлежащей никому, просто каждая сторона будет держать там свои прииски. Но мои рудники останутся при мне – посягать на них ты не имеешь никакого права.
Ардван понимал, решение это временное: рано или поздно жадность заставит схлестнуться катувелланских лордов и тёмных за единоличное обладание золотоносными горами, но в данный момент только оно могло обезопасить восточную границу графства. Однако Айерн оставался непреклонен: князь во что бы то ни стало желал прибрать к рукам пять шахт. «До чего ж упёртый ублюдок, – злился Ардван, – неужели у него нет ни капли благоразумия?»
– Это моё последнее слово, – заявил граф, – советую хорошо его обдумать, прежде чем решишься пойти на дальнейшие шаги. Неизвестно, окажутся ли ваши боги сильнее нашего. Я предлагаю справедливое решение для нас обоих.
Айерн снова фыркнул, его физиономия выражала надменность и презрение.
– По ту сторону гор стоит стотысячная армия, – перевёл Гуштесп слова Айерна, – и не нам рассуждать о справедливости.
Ардван кивнул:
– Да будет так.
Айерн бросил последний гневный взгляд на людей, а затем встал и быстро зашагал к своим, после чего отряд тёмных ускакал прочь.
Ардван тяжело вздохнул: над графством Вестмаунт нависла ещё одна угроза – сомнений быть не могло. Голод, преступники, шайка Бадагара, а теперь и тёмные! Похоже, всё добытое золото придётся тратить на защиту самих же шахт. В стотысячную армию у князька полудикого народа Ардван не верил, скорее опасность представляли небольшие отряды, которые вскоре начнут рыскать повсюду, сжигать деревни и убивать сервов, тем самым больно ударяя по поставкам продовольствия. Где найти столько людей, чтобы отлавливать мелкие манёвренные группы всадников? И, главное, как проконтролировать постоянно растущий контингент наёмников, которые порой и сами ведут себя не лучше иноземных захватчиков? Будущее представлялось в чёрном свете.
***
В тот же день Ардван со своими людьми, не теряя времени даром, отправились обратно в Нортбридж. Они ехали по лесной дороге, царило молчание. Серая рвань туч ползла по небу, накрапывал мелкий дождь. Лошади медленно ступали по прибитой дождём пыли. В лесу лежал изъеденный, почерневший снег в память об ушедшей зиме. Сумерки опускались на землю.
Ардван уже несколько часов предавался мрачным раздумьям.
– Послушай, Гуштесп, – наконец, обратился он мобаду, – ещё одна беда скоро обрушится на нас. Почему Господь позволяет происходить такому? Мы Его верные слуги, храним чистоту веры, а разбойники и варвары-язычники угрожают нам со всех сторон.
– Его мудрость и воля неподвластны человеческом разуму, – ответил канцлер. – Кто знает, быть может, мы прогневали чем-то Всевидящего? В любом случае, на земле нам уготованы тяготы и страдания, дабы мы заслужили вечное блаженство в Небесных Чертогах.
– Да, да, я всё это слышал. Ладно, забудь. Скоро сам предстану перед Ним, вот тогда и спрошу.
– Все мы предстанем когда-нибудь, – пожал плечами Гуштэсп.
– Я подумал насчёт нашего прошлого разговора, – сказал Ардван. – Нитхард побудет в замке до моего возвращения.
– Милорд?
– Да, он никуда не поедет. Наследник останется в графстве, а вы должны его защищать. Я не могу положиться на Берхильду: неизвестно, что у неё на уме. Не могу положиться и на некоторых своих людей, а теперь ещё и братец вертится под боком. И если что… В общем, таково моё решение. А когда война закончится, посмотрим, как быть. Если же мне не суждено вернуться из похода, Нитхард должен стать графом Вестмаунта. Пусть лучше ребёнок-калека наследует титул, чем бестолочь Хадугаст.
– Но сможет ли он, милорд?
– А вы зачем? Ты, Тедгар, Адро? Уверен, парень не глуп, и быстро поймёт, что к чему, особенно, если его учить как следует. А мечом любой дурак может махать. Наследник своим присутствием объединит людей в этот трудный час.
– Ваша воля, милорд. Я тоже не в восторге от происходящего. Но Всевидящий сможет больше благословить вас, если…
– Достаточно, – Ардвану было не до споров. – Я решил. Не подведи меня.
Он снова погрузился в раздумья, и ещё какое-то время отряд ехал в тишине, которую нарушали только мерные шаги лошадей и позвякивание брони.
Подозрительный шорох заставил насторожиться. Дорога, как и прежде, шла по лесу, петляя между холмов. На улице почти стемнело, и впереди ничего не было видно. Ардван огляделся по сторонам и жестом приказал воинам усилить бдительность: в воздухе витала опасность, пожилой лорд это чувствовал, хоть и не мог себе объяснить, как именно. Опасность пахла, её приближение нельзя было не заметить. Едва различимый щелчок донёсся справа. Ардвана инстинктивно натянул поводья. Что-то мелькнуло перед глазами, и в придорожное дерево
