– Откуда тебе знать, на кого похожи святые? Как дитё малое! Думаешь, святым есть дело до нас с тобой? Нет уж, ради нас с тобой никто не станет спускаться из Небесных Чертогов.
Монахи, которых охотники встретили сегодня на лесной дороге, произвели сильное впечатление на деревенского парня: бледные, как у мертвецов, лица, пустой взгляд не моргающих глаз, устремлённый сквозь все предметы этого мира, голос с отсутствующей интонацией. Словно духи загробного мира предстали наяву в телесном обличии. Берт сразу определил, что это не простые смертные, но вот кем именно являлись странные незнакомцы, он понятия не имел. Начал вспоминать слышанные когда-то истории и легенды, пытаясь найти в них соответствия увиденному. В голове всплыли рассказы деревенского мобада(1) о святых и посланцах Всевидящего, через которых Он доносит до людей Свою волю. «Наверное, именно так выглядят посланцы или святые», – решил для себя Берт. Оставалось только понять, что именно хотел сказать Всевидящий двум самым обыкновенным сервам(2). Берт никогда не отличался особой религиозностью. Здесь, в северных областях, многие ещё помнили старых богов и в большинстве своём равнодушно относились к религии, принесённой катувелланскими лордами и мобадами менее сотни лет назад. Однако, в отличие от более старшего поколения, молодой человек уже был воспитан в духе почитания Всевидящего и Его воплощения на земле – пророка Хошедара, и очень серьёзно воспринимал рассказы и проповеди священнослужителя.
В той стороне, где по утрам восходит солнце, далёкой синей полоской тянулась гряда Восточных гор – именно там, у их подножья, заканчивалась власть короля Катувеллании Годрика Второго Железноликого, и начиналась нейтральная территория, испокон веков служившая границей между людьми и тёмными – загадочным народом, жившим за скалистым хребтом. Берту нравились горы: они манили неизвестностью и суровой красотой, до которой было не дотянуться. Парень с детства лелеял мечту о странствиях и приключениях, как и любой мальчишка, выросший на сказках о далёких краях, великих героях и славных подвигах. Вот только дальше соседней деревни, что находилась в десяти милях от дома, ему так и не удалось побывать за свою недолгую жизнь.
Берт и Ман спустились с возвышенности и подошли к лесополосе, за которой расположилась деревня Обернвиль, проглядывая деревянными постройками сквозь паутину голых ветвей. «И чего я переживал? – дивился про себя Берт. – Так всегда и бывает: боишься-боишься, а ничего не происходит. И правда, глупо это». Он повеселел, предвкушая сочный кусок оленины, который сегодня дополнит надоевшую пустую похлёбку.
Однако радость сменилась новым приступом испуга, когда из-за деревьев показались четыре всадника. Они скакали рысью по направлению к охотникам. Берт сразу понял –солдаты: под их плащами виднелись коричневые стёганки(3), на поясах позвякивали фальшионы(4), а из-за спин торчали луки. Среди них выделялся скачущий впереди полный мужчина, одетый в фиолетовую котту(5) с вышитым на ней гербом замка Блэкхилл.
Берт и Ман встали, как вкопанные, глядя на приближающихся всадников. Берт почувствовал, как дрожат колени, он судорожно огляделся вокруг, выискивая, куда удрать от несущейся навстречу погибели, но лес был далеко, а вокруг простирались голые поля, укрытые подмёрзшей коркой снега – бежать от конного отряда представлялось бессмысленным.
– Ты говорил, нас никто не поймает! – срывающимся голосом пробормотал Берт. – Бросай тушу, Ман, надо что-то делать.
– Заткнись! – огрызнулся приятель. – Ты, главное, рот не разевай и не лезь на рожон, я всё улажу.
Всадники подскакали к двум охотникам и стали кружить вокруг них, едва не задевая корпусами лошадей.
– Лесничие графства, – представился человек с гербом, являющийся, по всей видимость, командиром отряда. – Регалия на охоту имеется?
– Попались! – злорадно оскалился другой. – Правильно засаду возле деревни устроили – так и знал ведь!
Берт весь сжался. Четыре вооружённых человека глядели на него сверху вниз с наглыми усмешками на бородатых лицах. Ман, так храбрившийся несколькими минутами ранее, сейчас тоже выглядел напуганным кроликом.
– Думали, сможете безнаказанно воровать в графском лесу? – продолжал зубоскалить всадник. – А мы вас прижали. Допрыгались!
– Послушай, господин, – Ман силился предать себе уверенный вид, – мы не сделали ничего противозаконного, у меня есть разрешение на охоту.
– Показывай! – скомандовал человек с гербом.
Охотник осторожно уложил тушу оленёнка на землю, полез за пазуху и к великому удивлению Берта вынул свёрнутый лист бумаги и протянул лесничему.
Тот внимательно изучил документ, а потом, прищурившись, посмотрел на Мана:
– Ты, должно быть, за дурака меня держишь? Или думаешь, я читать не умею? Это прошлогодняя регалия!
– Не может быть! – Ман попытался сделать удивлённое выражение лица. – Только на прошлой неделе же покупал. Там наверняка ошибка! Или я не ту бумагу взял. Точно! У меня дома лежит разрешение, я просто перепутал! Я никогда…
– Хватит дурака валять, – прервал его всадник с гербом, – в замке разберёмся. Посмотрим, вспомнит ли главный лесничий твою рожу.
Он приказал своим людям связать браконьеров.
– Стойте, но ведь можем же договориться! – Ман попытался прибегнуть к последнему доводу. – У меня дома лежит бочонок отличного вина! Клянусь, вы не пожалеете!
Удар в лицо от одного из спешившихся всадников заставил замолчать. На губах Мана выступила кровь. Берт даже не думал сопротивляться, не желая получить по зубам, он стоял с обречённой покорностью, пока лесничие связывали его руки.
Оружие и добычу, отобранные у незадачливых браконьеров, погрузили на лошадей. Берта и Мана, обмотав длинной верёвкой, привязали к седлу одной из лошадей так, чтобы они могли идти следом. И процессия двинулась в направлении леса, из которого приятели только что пришли. Берт печально посмотрел на шпиль колокольни, торчащий над деревьями, где остались родной дом и семья – даже попрощаться с ними не успел. А в душе зрела обида и злость на Мана, на его разглагольствования о храбрости, укоры и обвинения, из-за которых Берт и потащился за ним в лес.
– Всё из-за тебя! – обиженно прошептал он приятелю, идущему впереди, – Тоже мне, храбрец! Что теперь делать?
Но Ман даже не обернулся. Следовало полагать, ему и самому было паршиво на душе. Всадник, скачущий позади, приказал заткнуться, и Берт больше не делал попыток заговорить.
Несколько часов Берт и Ман семенили за лошадью лесничего. Широкая спина командира отряда по-прежнему маячила впереди, а замыкающий то и дело подгонял пленников бранными окриками, стоило кому-то из них попытаться размять гудящие ноги. Берт, проведший в пути большую часть дня, чувствовал, что скоро свалится от усталости, а Ману приходилось тяжко из-за рваного башмака, сильно мешавшего ходьбе. Но всадники даже не думали делать привал. «Им-то
