Никогда в жизни не хотел бы я больше чувствовать себя так, как в тот день.
— Расскажи, Дакота, каково это жить в Нью-Йорке? — спросила Аннализа, заставляя её отвести от меня взгляд.
— Захватывающе, — мечтательно вздохнула Дакота. — Всегда в движении, будто весь город бодрствует. Постоянно. Это впечатляет. Своего рода волшебство.
— Я всегда мечтала когда-нибудь отсюда уехать. Убраться из этого дурацкого города, — простонала Аннализа. — Молодец, что сделала это.
— Что тебя останавливает? — спросила Дакота, похлопав её по плечу. — Знаешь, Эддисон тоже там живёт. Между нами говоря, мы могли бы помочь тебе встать на ноги, если ты решишься когда-нибудь переехать. Эддисон владеет риэлторской компанией. Ей всегда нужны новые агенты. А я могу передать твоё резюме на наш канал. Мы всегда ищем сотрудников-аналитиков и ассистентов.
Я наблюдал со стороны, как лицо Аннализы засияло при мысли о переезде в Нью-Йорк, а Дакота оживлённо жестикулировала, пока разглагольствовала о том, почему она любит Нью-Йорк.
Возможно, она пустила там корни намного глубже, чем я думал.
Мне доводилось бывать в Нью-Йорке бесчисленное количество раз. Он был удушливым и серым. Вечное столпотворение на тротуарах и грубые люди, толкающиеся и спешащие добраться туда, куда им нужно. Меня никогда не привлекали крысиные бега, но туда тянуло таких людей, как Дакота. Город был символом надежды и новых начинаний, предлагая обещание нового тем средним американцам, кто находил свою жизнь совершенно неудовлетворительной. Он притягивал к себе всех, кто хотел сбежать, таких людей, как Дакота.
Наверное, я не в состоянии конкурировать с Нью-Йорком, но мог предложить ей новое начало. Она могла бы начать всё с чистого листа – со мной. Вернуться домой. Туда, где её место.
— О, чёрт, — вскрикнула Аннализа, глянув на неоновые часы позади Вэйлона. — Мне пора идти. Я просто хотела зайти и поздороваться.
Аннализа наклонилась, обнимая Дакоту. Мне уже начало казаться, что улыбка навсегда останется на её круглом лице. Девушки обменялись номерами телефонов, и когда Аннализа ушла, Дакота повернулась ко мне.
Наши глаза встретились, мы не отводили взгляды, ожидая кто первый сдастся. Это буду не я. Я никогда не сдамся. По моему глубочайшему убеждению, на всей Земле не было девушки, более достойной ожидания, чем она.
— Тебе здесь нравится? — спросил я, нарушив молчание.
— Думаю, да, — ответила она сладким голосом, слетающим из вишнёвых губ. Её ногти барабанили по столешнице.
— Ты думаешь? — повторил я за ней. — Скажи мне, дорогая, что я могу сделать, чтобы ты действительно наслаждалась?
Она облизнула губы и склонила голову набок.
— Ты можешь снова меня поцеловать.
Я правильно расслышал?
Я почесал подбородок, одарив её хитрой улыбкой.
— Детка, ничего не доставило бы мне большего удовольствия, чем поцеловать тебя прямо сейчас, но ты не в том состоянии.
— С чего ты взял?
— Потому что ты только что выпила две рюмки текилы и смотришь на меня так, будто ещё одна рюмка – и ты просто на меня запрыгнешь, — ухмыльнулся я. — С тех пор как ты здесь, ты только и делаешь, что напоминаешь мне, что ты здесь по работе и не собираешься вступать со мной ни в какие физические отношения.
Она перекинула ногу за ногу, скрестив их, и наклонилась ко мне.
— Вэйлон, ещё выпивку, пожалуйста, — сказала она, глядя мне в глаза. — Грязный мартини. Я в настроении для чего-то классического.
Внутри меня зашевелилось желание, сжимая рёбра и посылая дрожь в ладони, что заставило меня сопротивляться ему немного больше. Дакота была сильной, умной женщиной, которой нравились дерзкие вызовы, и внезапно меня осенило, что я всё ещё знаю её лучше, чем кто-либо другой. И если забыть о дорогой одежде и модной прическе, то она осталась всё той же целеустремленной, амбициозной и невероятно упрямой девушкой, какой была всегда. Я должен был догадаться, что давить на неё – плохая идея.
— Ты понятия не имеешь, во что себя втягиваешь, Кота, — сверкнул я предупреждающей улыбкой.
— Может быть, да. А может, и нет, — она опёрлась локтем о стойку, её тёмные волосы рассыпались по плечам. — Может быть, я сейчас не в настроении беспокоиться. Может быть, я чувствую... ностальгию. И может быть, тебе стоит воспользоваться этой возможностью, пока у тебя ещё есть шанс. Знаешь, ведь говорят: сегодня здесь, завтра там.
— О, это просто говорит выпивка.
— Не совсем, — покачала она головой.
Вэйлон поставил бокал с мартини на салфетку и отошёл обслужить другого посетителя. Дакота опустила палец в прозрачный напиток, и, вытащив его, засунула в рот и попробовала коктейль, после чего занялась зелёной оливкой.
— Не знаю, почему ты сейчас притворяешься, что тебе это не нравится, — засмеялась она, её рука скользнула по моей и послала электрический разряд по коже. — Ведь ты получаешь от этого удовольствие.
— Я не притворяюсь. Мне нужно время. Хочу заставить тебя за меня побороться, сладкая, — я допил пиво, и в ту секунду, как последняя капля скатилась по горлу, понял, что должен отвезти её домой, пока она не передумала.
Мы кружили у тонкой грани, между нами искрилось напряжение, усиливаясь с каждым брошенным взглядом, с каждой грешной улыбкой и каждой поднятой бровью. Секунда за секундой её прочная броня исчезала, а моя решимость снова сделать её моей становилась всё твёрже.
— Не хотелось бы вас прерывать, но вы двое заставляете меня чувствовать себя очень неловко, — Айви спрыгнула с барного стула, и я уловил лёгкий румянец на щеках Дакоты, когда мы оба осознали, что Айви всё это время сидела рядом с нами. — Я не гадалка, но вижу, к чему всё идёт, а девушка понимает, когда слишком засиделась.
Дакота опустила голову, чтобы её тёмные волосы упали на лицо, в попытке скрыть улыбку.
— Спокойной ночи, сестрёнка, — сказал я. — Поцелуй за меня детишек.
Айви подмигнула мне, перекинула сумочку через плечо, поцеловала в щёку и, коснувшись спины Дакоты, направилась к выходу.
— Вэйлон, — позвал я бармена, поворачиваясь к нему. Вытащив из кармана бумажник, бросил на стойку несколько банкнот и подвинул к нему. — Нам пора идти. Большое спасибо за прекрасно проведённое время.
Глаза Дакоты расширились, когда я взял её за руку и потащил к машине.
— Мы же только что приехали, — сказала Дакота.
— Ну, да, а теперь я отвезу тебя домой.
Как только она потянулась к дверной ручке, я накрыл её руку своей, останавливая. Подойдя сзади, припечатал её тело к машине, провёл пальцами по её темным
