— Так он сразу к себе домой то и уехал, — улыбнулась Вася, — говорит, внуки да дети заждались его за три года-то. Небось и похоронили уже дедушку.
Мы повеселились до самого утра. Когда ноги уже отказывались держать, а утренняя зорька медленно рассеивала ночную темноту, Максим устало поцеловал меня и велел идти собирать вещи. Один из колдунов должен был открыть нам портал через полчаса.
Вещей у меня было немного. Подаренный Васей сарафан я решила не снимать, а свои потрепанные футболку и джинсы сунула в походный мешок. Туда же отправились кроссовки (я по-прежнему ходила босиком), сменная одежда, которую Максим достал для меня в Русалочьих Слезах, и маленький дубовый амулет в форме расправившей крылья горящей птицы. Его мне подарила Царевна-Лягушка после того, как узнала о произошедшем в ледяной пещере. Велела в своем мире всегда на шее носить, чтобы быть под защитой.
— Я не буду с тобой прощаться, Руслана, скоро увидимся, — Яга крепко обняла меня и чмокнула в щеку.
Я радостно закивала в ответ. Девушка пообещала изобрести способ, который позволит мне проходить в Лес без помощи Максима. Правда, Хранитель взял с меня клятву не злоупотреблять этой возможностью, на что я с готовностью согласилась. Все-таки, при моем таланте находить проблемы на пустом мете, соваться одной в бескрайний Лес, кишащий сказочными героями, было бы безрассудно.
— Спасибо тебе за все, Руслана, — Илья Муромец широко улыбался, пожимая своей огромной ладонью мои пальцы, — Рад был свидеться с тобой, познакомиться. Хорошая ты девица!
— Да мне то не за что, — улыбнулась я в ответ мужчине. — Вы берегите себя, пожалуйста!
Илья согласно закивал.
— Рада была познакомиться с тобой! — Царевна-Лягушка от души обняла меня и расцеловала в обе щеки. — Береги подарок мой, в нем волшба защитная. И не забывай обо всем, что приключилось с тобой здесь!
Да уж захочешь, не забудешь. Я еще раз поблагодарила хозяйку терема за доброту и гостеприимство и пообещала всегда носить подаренный ей амулет. Та радостно кивнула, а мне в ноги ткнулась усатая морда.
— Котяра, — я присела на корточки и обняла кота за шею, зарываясь в пушистую шерсть. Тот лизнул меня в щеку, будто собака, и пощекотал усами:
— Удачи, Р-р-руслана.
— Постарайся уж поменьше вляпываться в неприятности, — добавил Колобок.
Я даже не обиделась, крепко обнимая вредную выпечку. Он решил временно остаться с Ягой, поэтому с нами в портал идти не собирался.
— Ты скоро к Василисе с Кощеем вернешься? — грустно спросила, чмокнув хлебушек в горячий лоб.
— Скоро, — фыркнул он и ехидно поинтересовался, — а ты скучать что ли будешь?
— Буду! — искренне кивнула я, — очень-очень. Возвращайся скорее.
Кругляш смутился, а его щечки заметно подрумянились.
— Кстати, — неловко кашлянул он, отводя песочные глазки в сторону и пытаясь скрыть довольную улыбку, — я все спросить хотел, что же ты там такого на земле начеркала, когда Горыныча увидела? Никто ж послание твое так и не понял.
Я задумалась. День, когда я выпила приворотное зелье казался далеким безумным сном.
— Кажется, я написала, что-то про книгу. — протянула, неуверенно пожимая плечами. — Или про Жар-Птицу.
— На китайском, судя по всему, — фыркнул Максим.
Я виновато улыбнулась:
— Помочь же вам хотела.
— В следующий раз лучше рисуй, — хмыкнул Колобок, а я передернулась:
— Давайте обойдемся без следующего раза…
Попрощаться подошли почти все, с кем я познакомилась во время путешествия по сказочному Лесу. Разве что занятой Горыныч не смог явиться (обещал к Васе с Кощеем залететь на днях, свидеться). На сердце было тепло и радостно. Не знай я, что смогу вернуться снова, обревелась бы, наверное, горючими слезами и никто бы успокоить не смог. А тут обнимаю всех, руки пожимаю и улыбаюсь счастливо, понимая, что не закроется для меня Лес Сказок.
Проходить через портал сознательно, когда тебя не толкают в спину и не грозят оттяпать острыми зубами пол пятки, оказалось легче и приятнее. Правда, тошнило, как после сильной турбулентности в самолете, но это мелочи жизни. Из прозрачной воздушной воронки, открытой незнакомым колдуном, мы вышли на неровную лесную полянку, оставив позади шумный двор терема Царевны-Лягушки. Уши тут же заложило от тишины, а я с удивлением оглянулась и поняла, что узнаю поляну. Это было то самое знакомое место, где мы с Максимом застали убитого горем Кощея, когда Иван похитил его жену. Именно здесь мы приняли решение двинуться к отряду Ильи, и именно отсюда началось наше путешествие.
— Ох, отдохнуть бы нам надобно. — Василиса устало потянулась и облокотилась на мужа. Кощей с готовностью обнял девушку со спины и нежно улыбнулся. — Руслана, Максим. Спасибо вам за все.
Я по очереди обняла обоих, а Максим пожал руку Бессмертному и поцеловал Василису в щеку.
Мы попрощались, пообещав в скором времени навестить сказочную парочку в их замке и, взявшись за руки, двинулись в сторону деревни. Я последний раз оглянулась на друзей, не в силах поверить, что сказочное путешествие и правда закончилось. Махающие вслед Вася и Кощей скрылись из виду, а мы оказались на тропинке, что вела к моему дому.
Старенькие жигули по-прежнему стояли у дороги. За время нашего отсутствия местные работяги подлатали мне крышу, но лестница и окна все еще зияли черными дырами. Вот только избушка уже не пугала, а воспоминание о дне, когда я впервые зашла в нее, вызывали смех. Максим даже не тормознул рядом с моим законным жилищем, направляясь к своему дому. Я противиться не стала, послушно следуя за Хранителем и крепко сжимая его ладонь.
У меня было очень странное чувство, что все, что происходило до этого момента было странным сном. Сначала мне приснилась вся моя жизнь в Москве, увольнение, выселение из квартиры и переезд в Зорино, а после приснились странные приключения в Сказочном Лесу. Да, если честно, мне даже сейчас казалось, что я все еще сплю, а не в реальности иду с Хранителем за руку к его дому.
— Вернулись! — радостное привидение слетело с лестницы, как только мы переступили порог.
Максим привычно увернулся, а я снова оказалась в призрачных объятьях. Передернувшись от холода и пронзивших кожу колючих мурашек, я кое как выбралась из рук неосязаемого дедули.
— Руслана! — отчаянно всплеснуло руками привидение, — Боже! Что случилось? Что с твоей рукой?
