Теряев быстро подтвердил мою догадку. Никак не отреагировав на провокацию, парень печально вздохнул и протянул:
— Да я хотел бы, правда. Но не могу пока на работу устроиться — у меня пенсия тогда социальная пропадет. Честное слово, как только появится возможность, я для Лили сразу все…
Денис моментально к Теряеву интерес потерял, как только понял, что парень слишком прост, чтобы быть подобным тайным почитателем. Вася же погрузился в глубинные думы по поводу своей неразделенной любви и выходить из них не собирался. По крайней мере, пока мы шли к нужному кабинету, он больше не произнес ни слова.
Последующий час подарил прекрасное настроение. Мы весело дурачились, наряжая маленькую искусственную ёлку на подоконнике и придавая аудитории праздничный вид. Наша группа была довольно дружной, и мы всегда хорошо общались. Разве только Денис выбивался из общей массы, но сегодня и он с удовольствием контактировал с другими ребятами. Кажется, даже узнал, наконец, их имена. Видеть на лице Князева искреннюю улыбку было как-то странно, но чертовски приятно.
— Нет, Денисова, у тебя точно что-то не в порядке с головой, — дернула меня за руку Игнатьева, когда я в очередной раз зависла, наблюдая за смеющимся Князевым. — Очнись уже, и повесь эту мишуру куда-нибудь. Ты с ней десять минут из угла в угол ходишь.
Девушка недовольно покачала головой и отошла, а вместо нее подошла Лиля.
— Дырку в нем прожжёшь, — прошептала она, улыбаясь и забирая из моих рук блестящее новогоднее украшение темно-синего цвета. Девушка тут же водрузила мишуру на бюст какого-то известного деятеля науки, обернув на манер шарфа, и снова повернулась к покрасневшей мне.
— Заметила, да? — так же шепотом поинтересовалась я, прижимая к щекам руки.
— Трудно не заметить, — вместо Синицкой отозвалась снова появившаяся рядом Ника, — Весь пол уже слюной закапала. И, главное, было бы из-за кого…
Игнатьева, в отличии от подруги, голос понизить не удосужилась, поэтому я тут же бросилась к подруге, зажимая ее рот рукой.
— Ника, — прошипела ей на ухо, — еще слово, и я обижусь.
— Пуфти, шумафедшая, — вцепилась мне в руку ногтями девушка. Я вскрикнула и разжала захват.
— Это мы сейчас на тебя обидимся, — все-таки снизила тон Игнатьева, — подруга называется, а шифруется как разведчица. А то мы тебя не знаем.
Я понуро опустила голову.
— Простите, я собиралась рассказать.
— Собиралась она, — передразнила меня Игнатьева, — вечно ты собираешься. А потом раз, и уже приглашение на свадьбу. Или вообще на крестины детей. А ты все собираешься.
Я поперхнулась и подняла на Игнатьеву большие глаза.
— Да ну тебя, Ника! Какие крестины? — моему возмущению не было предела, а Ника только покачала головой и проворчала:
— Втрескалась в своего Князева и ходит вздыхает. Татьяна Ларина, блин, 21 века. Надеюсь, письма хоть писать не будешь? Учти, у них там это ничем хорошим не закончилось.
Лиля рассмеялась:
— Вообще-то, Онегин все-таки в нее влюбился.
— Ой, какой вздор, — на театральный манер махнула рукой Игнатьева, — не в нее он влюбился. А в ее новый образ, крутой и продвинутой леди. А когда она там томно вздыхала ходила и слюни подолом подтирала, ему на нее было плевать.
— Зато она была искренней.
— И глупой! — категорично заявила Ника. — Так что, Денисова — учись у классиков. Сразу прокачивайся до уровня продвинутой леди, чтобы всякие там Князевы в тебя сразу влюблялись, а не кусали локти спустя года.
Мы рассмеялись, а Вероника под наш громкий смех изобразила реверанс и, схватив со стола тот самый бюст, начала вальсировать с ним.
Закончили мы часа через полтора. Университет уже опустел, гардеробщицы не работали. Парни, игнорируя открытые двери со стороны служебного входа, просто перемахнули через стойку и принялись раздавать куртки, изображая недовольный тон двух работниц.
— На тебе, Денисова, — Костя Черных забрал мой номерок и теперь протягивал пуховик, специально сделав голос гнусавым: — Ни стыда, ни совести. Что куртка такая бесстыдная? Профурсетка.
Шутка одногруппника и вид моего пуховика, достигающего мне почти щиколоток, вызвал дружный громкий смех окружающих.
Ребята один за другим покидали холл и только мы с девчонками задержались. Ждали Веронику, которой вдруг срочно захотелось подправить макияж. Ника провозилась с ним минут десять не меньше, за которые мы с Лилей уже успели вынести ей мозг.
— Никакого терпения к подруге, — бурчала она, облачаясь, наконец, в свой полушубок. — Я красоту, между прочим, наводила. Понятно вам? Кра-со-ту!
— Да кто тебя увидит то в темноте? — закатила глаза я.
— Не увидит, а почувствует! — со знанием дела заявила Игнатьева. — Красота — она внутри!
— Так, если она внутри, что ты торчала перед этим зеркалом? — захихикали мы с Лилей.
— Ой, ничего вы не понимаете, — отмахнулась Игнатьева, — если ты хорошо накрашена, и сама уверена, что ты сейчас отлично выглядишь, то и все вокруг это чувствуют. Тут и видеть никого не надо.
Смысл в словах Вероники определенно был, но мы не стали над ним задумываться. Попрощались с полусонным охранником и вышли, наконец, на улицу.
Три фонаря освещали пустую площадку перед университетом. Все уже разошлись, но прекрасное настроение и атмосфера чудесного вечера все еще витала вокруг нас. Мы взяли друг друга под руки и, весело переговариваясь, двинулись в сторону университетских ворот. Тем более прямо за ними стояла большая иномарка, рядом с которой курили Марк и Денис. Парни явно ждали нас.
— Привет! — Золотов дружелюбно помахал нам рукой. — Девчонки, вы чего так долго? Красоту наводили?
Мы с Лилей засмеялись, а Ника только недовольно фыркнула. Подойдя к парням, мы нестройно поздоровались с Марком. Парень, хоть и пытался уделить внимание нам всем, взгляда не отводил именно от Синицкой, чем изрядно ее смущал. Пока девушка смущенно благодарила Золотова за помощь в поиске владельца браслета, Игнатьева наклонилась к моему уху и зашептала план. Видно, игривое настроение сейчас было не только у меня.
Дружно заулыбавшись, мы с девушкой обе отошли на пару шагов назад и, скатав в руках пару больших снежков, одновременно запустили их в стоящую у машины троицу. Мой снежок попал Князеву точно в грудь. Снежок Ники пролетел в миллиметре от уха Марка, чему девушка очень расстроилась. Впрочем, ненадолго. Игнатьева быстро исправила ситуацию и залепила опешившему Золотову очередной снежный заряд, попав в плечо.
Парни дружно взревели и кинулись нам мстить.
— Лиля! — весело захохотала
