Я была осторожна, ожидая подвоха, однако обошлось: и спускаться по частой плетенке из веток оказалось легко, и до калитки никто не встретил, а уж за ней — и вовсе. Труднее всего было сообразить, где нахожусь и как добраться до нашего постоялого двора, но — о, чудо! — я и с этим управилась довольно быстро. У входа невольно помедлила, поежилась — безопасно ли входить, не ждет ли кто там? Но тут же отругала себя за излишнюю мнительность — глупо бояться каждой тени и каждого собственного домысла! И зашла, уверенно распахнув дверь, кивнула приказчику, который было дернулся мне навстречу, но этим и ограничился. На втором этаже остановилась у нашей с Дином двери, прислушалась, не услышала совсем ничего, и стукнула в Шалину.
Дверь распахнулась, и Шала зашипела на меня, втаскивая в комнату:
— Где ты была?! Как мы волновались! Твой муж чуть с ума не сошел!
— Где он?
— Заходил утром, но уже ушел. По делам. Что с тобой случилось? В лавку вышла?
Я вкратце объяснила Шале, что случилось, попутно стараясь осмыслить: по каким делам мог отправиться Дин, узнав, что я вдруг исчезла? Впрочем, они не заметили, что меня не было всю ночь, ясно, что и Шала вернулась поздно ночью или утром. И плохого Дин не подумал, а всего лишь не вышла ли я в лавку. И тем не менее — что у него за дела такие? Не скрою, мне стало самую малость, но обидно. Я для Дина — вовсе не на первом месте. А на каком, на втором? Или еще дальше? Впрочем, такие мысли у меня нет-нет да и мелькали последние дни, насчет того, что он озабочен чем-то сильнее, чем мной, и с этим ничего не поделаешь. Я эгоистка? Да. Как и любая на моем месте…
Кажется, я сумела своим рассказом удивить ведьмочку.
— Сергур Вельд твой родной отец. Ничего себе, — заметила она, задумчиво покусывая губы. — Что же, все сходится. Теперь понятно, что у тебя за кровь, и про заклятье, и вообще. Даже не знаю… Я обещала Дину на площадь тебя привести. Он очень просил, чтобы ты была, если вернешься.
— Он ничего не объяснил?
— Нет. Джелвер вроде больше нас понимает, и не против, так что — ничего. И я рядом буду. Да и Джелвер не слабее Аспейра, если что.
Я услышала: 'чтобы была, если вернешься'. Это 'если'! Он сомневался, что я вернусь, и все равно ушел делать свои 'дела'! Да, обидно.
Джелвер не слабее Аспейра? Шала намекает, что, возможно, Джелверу придется защищать меня от королевского мага? От моего отца?..
Все правильно, если королева прикажет, отец сделает с мной что угодно. А Джелвер, значит, что-то там 'больше нас понимает'? О, Провидение. Как же надоело ощущать себя Ежиком в тумане! Это нечестно.
Так или иначе, мы отправились на площадь. Уже позже я спохватилась, что так и не сменила свой кусок занавески на нормальный платок, ну да ладно, на занавеске же не написано, что она — занавеска!
К площади было даже не подступиться, люди стояли в переулках.
— У нас есть купленные места, Дин мне амулеты оставил, — объяснила Шала, оглядываясь, — вот, отсюда и прыгнем.
К площади было даже не подступиться, люди стояли в переулках.
— У нас есть купленные места, Дин мне амулеты оставил, — объяснила Шала, оглядываясь, — вот, отсюда и прыгнем.
— Как это?.. — не удержалась я.
— Амулеты обмена. Ну, это тоже портал, простенький такой. Люди этим зарабатывают, покупают дешевые амулеты обмена, продают их, места хорошие заранее занимают. Мы сейчас окажемся на месте кого-то на площади, а он — на нашем. Не волнуйся, магия простенькая.
Ох, я слышала про такой бизнес. Бабушка рассказывала, что в девяностые так покупали места в очередях. А тут еще и с амулетами обмена, ну просто максимум комфорта.
— Столько людей, случись что — затопчут ведь, — пробормотала я.
Никогда не любила быть в толпе.
— Никогда никого не затаптывали, маги ведь за порядком следят, тут и толкнуть-то никого нельзя, и прижать нельзя, не получится, — утешила Шала. — Я тебя дымкой легкой прикрою, чтобы Аспейр не заметил. Все, прыгаем, — в ее пальцах мелькнули две монетки и пропали, а мы оказались посреди площади — я даже опомниться не успела, и голова не кружилась, настолько все получилось быстро.
Я огляделась. Мы оказались меньше чем в метрах в пятнадцати от помоста, видно все было отлично. Когда мы появились, Ардай, застывший на башне, взмахнул крыльями, явно приветствуя нас, а площадь ответила гулом — каждое движение дракона не оставалось незамеченным.
'Не говори по-соддийски! Ты пока не различаешь, тихо говоришь или громко, одному или всем', - поторопилась шепнуть мне Шала.
Похоже, мы успели к самому началу — на помосте вот-вот должно было начаться действо.
Королевская семья уже была там: молодой король со своей юной королевой и королева-мать, старший брат короля, еще какие-то люди, за спиной у королевы — Сергур Аспейр, рядом с ней, даже чуть впереди — Джелвер. В целом людей на помосте было намного меньше, чем вчера, на церемонии встречи дракона. На высоком столике на красной подушке лежала, вероятно, та самая корона, которая так подводила своего короля последние годы. Король был бледен, глаза блестели, губы сжаты, он не выпускал руки своей молодой жены. Даже жаль его было — так переживал.
Я не сразу поняла, что слишком уж хорошо его вижу, нереально хорошо — и блестящие глаза, и морщинку между бровей, совершенно лишнюю на лице этого почти мальчишки. И фарфорово-нежное личико его жены — тоже взволнованное, но по-другому, скорее, преисполненное важности момента. А у старшей королевы — тоже губы сжаты, взгляд тяжелый, даже какой-то отчаянный. Зато маг Сергур — спокойный, равнодушный к происходящему, он даже чуть-чуть улыбался и явно думал о чем-то своем. Джелвер — тоже спокойный, тоже равнодушный…
— Шала, почему-то я так хорошо вижу, это ты наколдовала? — шепнула я.
— Нет, не я. Это, наверное, у тебя драконье зрение открылось. Ты же соддийка, хоть и на четверть. Волнуешься, а у соддийцев сила и открывается во время душевных встрясок. Может, и слух открылся, но его потом проверишь, сейчас маги звук с помоста усилили.
Меня почему-то совсем не взволновала эта потрясающая информация про драконье зрение. Не
