Баба-Яга захохотала.
— Насмешили, — проговорила она, вытирая слезу, — Крыша не течёт, потому что мне её Леший каждый год перестилает. А грызунов Кот истребляет.
Недельщик снова повернулся к лысому и тот с улыбкой выдал несколько бумаг.
— Значит, говоришь, Леший незаконной трудовой деятельностью занимается? А налоги не платит. Разберёмся.
Яга выругалась.
— А что же насчёт коммунальных платежей, старая? — продолжил Недельщик, — Ни разу не оплачивала ни за свет, ни за воду.
— Вода в ручье течёт, — возмутилась Яга, — А ручей тут без Государственного участия образовался!
— Мы это проверим.
— Да и свет, знаешь ли, тоже не Государственная заслуга! Солнце задолго до вас всех светить начало!
— Глупости какие, — засмеялся Недельщик, — Раз не хочешь платить, ограничим доступ. Не будет тебе Солнце светить больше.
Он просмотрел бумаги и протянул одну из них Яге.
— Это за всё остальное. Плати, или мы имущество опишем в счёт Государства.
Недельщик подошёл к Коту, спящему в кресле и поднял его за шкирку.
— Вот это что? Кот? Вот его и опишем. Тем более, что у него нет разрешения на истребление грызунов.
— Сволота! — закричал Баюн, — Пусти!
— И нужно выяснить, — продолжал Недельщик, — Куда он шкурки девает? Почему не сдаёт Государству?
Только он договорил, как превратился в мышь, а лысый человечек в крысу.
— Надоел, — Яга отряхнула ладони, — Баюн. Баюн! Как поймаешь, целиком не жри. Шкурки оставь. Я их Государству сдам.
Профсоюз
— Ты чего мой чепчик на себя напялил? — удивилась Баба-Яга, — А ну сымай!
— Не указывай мне, женщина! — презрительно ответил Кот Баюн, — Я — личность! А значит…
Тапок прилетел ему в лоб и он свалился за печку. Яга приготовила второй.
— Сволота! — заворчал Баюн из-за печки, — Как ты смеешь! Я был на собрании и теперь очень умный! У меня права есть!
— Блохи у тебя есть, — со вздохом парировала Яга, — Ты чего несёшь, окаянный?
Баюн аккуратно выглянул из-за печки и нахмурился.
— Я отказываюсь вести диалог, находясь под давлением! — выкрикнул он.
— Чего? — не поняла Яга.
— Тапок убери.
Баба-Яга бросила тапок в сторону. Баюн вылез, отряхнулся и спрыгнул на лавку.
— Отныне тебе запрещено применять ко мне физическую силу, — объявил Баюн, — Иначе я буду жаловаться!
— Куда это? — заинтересованно спросила Яга.
— В профсоюз! — гордо ответил Кот.
— Понятно, — Яга села на табуретку, — А что это?
— Ну это такое объединение, — объяснил Баюн, — Там все наши: Учёный Кот, Домовые, Серый Волк…
— Это с каких пор Серый Волк вашим стал?
— С тех самых, как начал страдать от тебе подобных!
— Ясно, — улыбалась Яга, — Значит вы собираетесь в кружок и жалуетесь друг другу, как с вами плохо обращаются?
— Не жалуемся, а фиксируем случаи жестокого обращения! — фыркнул Баюн, — Мы — личности! У нас есть права!
— Хорошо, хорошо, — согласилась Яга, — Значит, давай-ка, личность, собирай вещи и возвращайся на свой столб.
— Это ещё почему? — обомлел Кот.
— Потому что надо тебя оградить от жестокого обращения с моей стороны, — развела руками Яга, — Так тебе будет лучше, страдать перестанешь.
Баюн насупился и молчал.
— Схожу к Царевичу, — продолжала рассуждать Яга, — Пускай Серого Волка обратно в лес отправляет. Да и Учёному Коту тоже надо бы с Дуба съехать.
— Нельзя так! — возмутился Баюн, — Я не хочу обратно на столб! Это же издевательство!
— А ты в профсоюз пожалуйся.
Баюн молча снял чепчик и аккуратно положил его на край лавки.
— Я сам-то не в восторге от профсоюза, — сказал он, — Это всё Учёный Кот. Мол, люди ущемляют наши права.
— Ну так ты же с ним согласен, — язвительно заметила Яга.
— Вовсе нет! — Кот замотал головой, — Я ему так и сказал — моя бабушка очень хорошая! Она мне всегда и рыбку даёт, и молочко, и сметанку. Курей разводить разрешила.
— Так я ж к тебе физическую силу применяю, — насмешливо напомнила Яга.
— Вот и Учёный также сказал. А я ему сразу сказал, как отрезал: моя бабушка относится ко мне просто замечательно! А то, что я по ушам получаю, так то не из-за её жестокости, а исключительно из-за своей глупости и пакостей. Заслуженно.
— А как же твои права?
— Да какие у меня права? — отмахнулся Баюн, — Я же Кот! Зачем они мне?
Он осторожно подошёл к Яге, запрыгнул на колени и замурчал.
— Ой подхалим, — засмеялась Яга, — Так уж и быть, оставайся. Но чтоб я больше ни о каких профсоюзах не слыхала, понял?
Бунтарь
Баба-Яга, нахмурившись, подкралась к спящему Баюну и схватила его за хвост.
— Это не я! — заорал он, пытаясь освободиться, — Я ничего не трогал!
— Цыц, сволота! — Яга потрясла Кота, — Где сметана, ирод?
Она метнула его в окно, но Баюн зацепился за штору и быстро забрался на гардину.
— Какая непозволительная дерзость! — заворчал он, умываясь.
Яга кинула в него тапком, но Баюн невозмутимо увернулся.
— Только и можешь, что маленьких и несчастных обижать, — фыркнул он.
— В мышь превращу, — пригрозила Яга, — Кончилось моё терпение.
Баюн картинно схватился за сердце и шлёпнулся с гардины.
— За что? — театрально воскликнул он, — Чем я заслужил такое?
— Переигрываешь, — Яга поставила котелок на огонь, — Что я, кормлю тебя мало? И рыба тебе и молоко! А ты тайком сметану жрёшь, окаянный!
— Сметану? — Баюн поднялся, как ни в чём не бывало, — Так сметану не я сожрал. Я бы не посмел покуситься, слишком велика моя к тебе благодарность и уважение.
Яга удивлённо вскинула брови.
— Как не ты? А кто ещё-то?
Баюн горестно вздохнул.
— Меня просили не выдавать. Но видит Бог, я вынужден это сделать, под угрозой превращения в мышь. Но если бы…
— Кто?!
— Домовой.
— Врёшь? — прищурилась Яга.
— Чтоб мне облысеть! — торжественно заявил Баюн.
Яга выждала две минуты, но шерсть с Кота никуда не исчезла.
— Надо же, — пробормотала она, — А я в тебя тапком…
— Я готов простить, — ответил Баюн, продолжая держать пальцы крестиком, — За, скажем, двойную порцию рыбы.
Баба-Яга кивнула, подошла к печке и засунула за неё руку. Вытащив оттуда недоумевающего Домового, она выкинула его в окно.
— Правильно! — Баюн похлопал лапками, — Так ему и надо, расхитителю частной собственности!
Съев выданную ему рыбку, он залез на печку и проспал до вечера. Проверив, на месте ли шерсть, он спрыгнул с печки и забрался Яге на колени.
— Мне приснилось, что я у Кощея живу, — пожаловался он и зевнул, — Домовой-то вернулся?
— С чего бы это? — удивилась Яга, — Нечего ему тут делать, негодяю.
— Полностью согласен, — кивнул Баюн, — Просто ночь скоро, куда он пойдёт-то?
— А мне всё равно. Раньше думать нужно было.
— Верно говоришь, бабушка, верно. А вдруг он замёрзнет там?
Яга спрятала улыбку и нахмурилась.
— А тебе-то что с того? — поинтересовалась она, — Ты из-за него чуть сам на улице не оказался.
— Да мне без разницы, что с ним там, — заявил Баюн, — Просто интересно.
— Не замёрзнет он, — сказала Яга, — Волки раньше сожрут.
Баюн спрыгнул с колен и забрался на окно.
— Как волки? — испуганно спросил он, — Как сожрут? Так ведь нельзя!
— Почему же? Можно. Мы же Злодеи, не забыл? Да и что нам этот Домовой? Сначала сметану сожрал, а потом и до рыбы твоей бы добрался.
