— Ну-ну, не бойся, этот дядя хоть и выглядит страшно, но добрый. Кстати, тот парень в черном плаще, что спас тебя — наш хороший друг. Не бойся, пойдем, я с тобой поиграю!
Девочка тут же оживилась. Было видно, что Стого стал ее героем, и она хотела все про него разузнать. Зава с Вамени так и ушли куда-то вглубь лагеря, а Кассетто остался один. Пусть он сейчас не в силах отомстить «Драксону», но за девочку обязательно отомстит.
Часть четвертая. Справедливость. Глава 42
Довольно скоро Контовар оказался на окраине города, чтобы докопаться до правды. И теперь он был в замешательстве. Сначала он представлялся Исполнителем, но это пугало горожан. Они заверяли в своей верности королю, но по делу ничего не рассказывали. Потом Волко попробовал представляться сержантом, но жители почему-то стали еще более скрытными. Он не сразу понял, что горожане боятся стражников и протектора куда больше, чем задержанного утром преступника. Сообразив, что взрослые ничего толкового не скажут, Волко решил сменить тактику. Он подошел к стайке мальчишек и расспросил, что они знают об утреннем происшествии. Оказалось, двое из них лично все видели и описали случившееся в мельчайших подробностях. Оба мечтали вырасти такими же сильными и храбрыми как Стого, а на стражников походить никто не хотел. Тревожило то, что их рассказ точь-в-точь повторял историю Столсена. Эти дети еще слишком юны, чтобы умело врать. Они чувствуют, что такое добро и зло, их мысли не затуманены жадностью, долгом и прочими условностями взрослой жизни. Дети чисты и видят суть вещей, это Волко уяснил еще в столице. Исполнитель понял, кого в городе боятся и ненавидят. Своими действиями протектор Царус подрывал доверие людей к королевской власти. Да, ситуация не из легких: за пределами города бесчинствуют Недовольные, внутри — злоупотребляющие властью чиновники. Да еще этот парень в тюрьме. Нужно что-то делать, вот только что? Ведь этот Царус неплохой человек, Волко видел его! Контовар решил поговорить с ним, может, что и прояснится. С такими мыслями он вернулся к кабинету протектора и постучал в дверь. Стражники только вытянулись в струнку и остановить его не посмели.
— Войдите! — послышался сухой голос Царуса.
В этот раз внутри оказался только он, офицеры куда-то ушли.
— Я хотел поговорить с вами об утреннем инциденте, — хмуро начал Волко.
— О, конечно! Присаживайтесь! Что изволите выпить, чай устроит? Лимон, мята? Хорошо!
Протектор позвонил в колокольчик и отдал распоряжение прибежавшей девушке:
— Два чая, пожалуйста. Моему гостю обычный, а мне мятный!
Служанка испуганно кивнула и выбежала, а взгляд протектора вернулся к Волко.
— Итак, молодой человек, я вас слушаю!
— Я поговорил с людьми об утреннем инциденте. Они сказали, что вы приказали избить кнутом пятилетнюю девочку!
— Увы, — развел руками Царус. — Мне несказанно жаль, что пришлось поступить так, но закон есть закон, а она нарушила его.
— И что это было за нарушение?
— Из-за Недовольных мы сейчас на военном положении, понимаете? А она вышла из дома, принадлежавшего одному из бунтовщиков. Кто знает, что она хотела достать оттуда? А вдруг это нечто жизненно необходимое Недовольным, а она им помогает? Поэтому я ввел суровый закон, запрещающий заходить в эти проклятые дома, чтобы нам было попроще управиться с этой заразой.
— Ваши меры предосторожности мне понятны, но все же она еще ребенок…
В этот момент в кабинет опять вошла служанка. Она принесла две чашки с чаем, поставила одну из них перед Царусом, вторую перед Волко, бросила на него затравленный взгляд, молча поклонилась и вышла из комнаты.
— Я понимаю ваши чувства, но закон… перед ним все должны быть равны. Если мы будем делать исключение для того, исключение для этого… Он потеряет силу. Законы перестанут работать, судьи и правительство погрязнут в коррупции, и народ захлебнется от насилия. А справедливость, которой так жаждут люди и добивается король… Я верю, что достичь ее можно только суровыми методами.
— Король не хочет страданий подданных, — отрезал Волко, делая несколько глотков чая, вкус которого оказался изумительным. — Он не хочет, чтобы людей запугивали, чтобы они боялись Его Величества и вздрагивали при одном виде стражников. А в этом городе жители боятся и слово дурное сказать в ваш адрес!
— А разве это плохо? Это и есть настоящая дисциплина!
— Здесь вы будете делать то, что прикажет король, а на данный момент — я его законный представитель!
— Простите, но вы никогда не приходили сюда, — печально покачал головой протектор.
— Что? — не понял Волко и хотел в гневе вскочить, но вдруг понял, что не может — ноги не слушались. — Что это со мной?
— Вы выпили чай со снотворным, и оно уже начало действовать, — тихо пояснил Царус. — Простите, но справедливость должна торжествовать, даже если для этого мне придется казнить и вас.
— Тогда почему снотворное, не яд? — поинтересовался Контовар, теряя сознание.
— Я не убийца! — возмутился Царус. — Вас будут судить и приведут приговор в исполнение! Все будет по закону!
Это было последнее, что услышал Волко перед тем как отключиться и упасть головой на стол. Средство оказалось сильным. Царус довольно хмыкнул — какая же умница эта новая служанка, выучила все коды. Он начал опасаться, что придется прибегать к какому-то крайнему средству, но хватило и чая с «мятой». Произошло то, чего Царус опасался — Исполнитель оказался слишком глуп, чтобы оценить его методы. Что ж, хорошо, что удалось его остановить, пусть пока полежит в камере. Самому протектору предстояла более важная задача: усмирить Недовольных!
Волко очень долго куда-то падал. Мимо него проносились чьи-то лица, обрывки фраз, но как Контовар ни силился, разобрать ничего не смог. Наконец, сознание начало возвращаться. Волко приоткрыл глаза и обнаружил, что лежит на сыром холодном полу. Полностью придя в себя и оглядевшись, Исполнитель понял: его кинули в тюремную камеру.
— Проснулся, наконец? — послышалось откуда-то сбоку. — Да, не ожидал от тебя такого, братишка, нужно быть поосторожнее! Эх, Исполнители пошли в наше время, не то, что раньше…
Волко вспыхнул, резво сел и взглядом принялся искать говорившего. Им, конечно же, оказался неугомонный Стого.
— Сам сидит в соседней камере и нотации читает, — пробурчал он в ответ.
— Я-то хоть обычный путник, а не слуга короля, мне можно!
Контовар хотел продолжить перепалку, но остановился — толку в этом немного. Если уж он все равно тут сидит, нужно хотя бы раздобыть информацию. Как выбраться Контовар еще успеет придумать.
— Ты так и не сказал, кто такой, и что вы с приспешниками затеяли.
— Я — Стого Столсен, сын знаменитого Повара. А воюем мы с «Драксоном».
— Если ты действительно сын Повара, то должен знать,
