<p>
СУЩИЙ С НАЧАЛА ВРЕМЕН</p>
Подъем был крутым. Каменистые склоны кое-где поросли шиповником и жидким стлаником - редкая растительность сама по себе не была большой помехой, но и без нее восхождение давалось нелегко. Двое путников упорно карабкались все выше и выше, пока наконец не достигли седловины, вклиненной меж двух скалистых отрогов. И сейчас же перед ними открылся новый, широкий обзор - словно потусторонний мир, доселе отгороженный таинственной гранью. Один из людей, высокий широкоплечий бородач, с наслаждением распрямился и указал рукой вниз:
- Вот оно, то самое место.
Его спутник, седовласый, но еще крепкий старик, устало оперся на суковатый посох и молча глядел перед собой.
Был полдень, и солнце ненадолго выглянуло из-за облаков, нехотя озаряя окрестности. Склон полого сбегал вниз широкими уступами - а там резко обрывался, являя взору довольно обширную котловину с неровными, вздыбленными краями, точно отпечаток огромного конского копыта - уж не сам ли Кулуорр, Небесный Всадник, проезжал тут на своем могучем скакуне? На дне котловины виднелись россыпи и нагромождения больших и малых камней. Вокруг высились горы, тут и там прорезанные ущельями.
- Ну что, почтенный Сокран? - обратился бородач к старику. - Передохнем или сразу дальше двинем? На самом деле спуск там не настолько тяжел, как кажется отсюда.
- Ты не больно-то спеши, - старик потеребил тощую седую бородку, словно что-то прикидывая. - Обожди малость.
- Да я тебя разве подгоняю? - высокий пожал плечами. - Сам ведь требовал, чтобы я тебя сюда притащил. А коли устал, садись да отдыхай, сколько душе угодно. Есть-пить хочешь? - он уселся на камни и принялся развязывать котомку. Несмотря на молодость, бородач старался держаться со стариком на равных. Тот, впрочем, смотрел на дело иначе.
- Не о том у тебя заботы, Ниллес, - покачал головою Сокран. - Я не об отдыхе беспокоюсь.
Ниллес поднял на него вопросительный взгляд.
- Ну, чего смотришь? - проворчал старик. - Давай вынимай свои припасы.
Лицо Ниллеса скривилось в усмешке.
- А я уж боялся, ты побрезгуешь.
Старик не ответил: вместо этого он проворно нагнулся и подобрал небольшой плоский камень, потом еще один.
- Что это ты делаешь? - поинтересовался Ниллес.
- То, что следовало бы сделать тебе, - ответил Сокран.
Он продолжал подбирать камни, складывая их на возвышении в небольшую пирамидку. До Ниллеса наконец дошел смысл его действий.
- Подношение хочешь сделать?
- Ты на диво сообразителен, - старик глянул на него прищуренным глазом. - Ну, и где же твои обещанные харчи?
Ниллес достал из котомки пару лепешек, кусок козьего сыру и кожаную флягу.
Сокран подхватил флягу, крючковатые пальцы ловко вынули пробку, длинный нос сунулся внутрь.
- Перебродившее молоко, - хмыкнул он, явно довольный.
И не долго думая окропил возведенную пирамидку. Потом отхлебнул сам и передал флягу Ниллесу:
- Пей.
А сам уже схватил лепешку и с торжественным видом разломил ее надвое. Одна половина увенчала пирамидку, вторую Сокран разделил с товарищем:
- Ешь.
То же самое он проделал и с сыром.
- Прими, неведомый Хозяин, скромные дары наши, не откажись разделить с нами трапезу, - завел Сокран нараспев. - Молим тебя: впусти нас во владения свои, мы не несем с собою ничего дурного...
Ниллес молча стоял за спиной у старика. Закончив, тот обернулся.
- Ты, должно быть, и позабыл вовсе, что перво-наперво надобно заручиться поддержкой духа урочища?
- Ничего я не позабыл, - с достоинством возразил Ниллес. - Я в прошлый раз делал то же, что и ты сейчас. Только не здесь, а там, внизу, у самой пещеры.
- Ну и дурак, - заключил Сокран. - Граница-то пролегает здесь, дальше начинается урочище, вот тут и нужно было творить обряд. А ты, выходит, вторгся туда незвано, непрошено... Эх, а еще кузнец!
- А это тут при чем? - Ниллес приподнял брови. - Какая разница, кузнец я или корзинщик?
- Разница большая, и тебе самому прекрасно это известно. Люди считают тебя могучим чародеем: тебе подвластны огонь и вода, ты способен подчинить себе металл, придать ему любое обличие. Не пристало кузнецу допускать столь неразумные оплошности. - Сокран вздохнул. - Собирай котомку, нам пора.
...Можно было подумать, что спуск и в самом деле окажется нелегким: слишком уж отвесными казались стены на противоположной стороне котловины. Однако со здешнего краю обнаружилось большое нагромождение камней, образовывавших нечто вроде широких ступеней, по которым можно было довольно легко спуститься.
- И что за горный великан тут прежде хаживал? - пробормотал Ниллес, помогая Сокрану миновать очередную каменную ступень, высотой чуть ли не в полтора человеческих роста. - Неужели правду легенды сказывают? Мол, жил когда-то возле перевала косматый одноглазый громадина, таскал детей из деревни и пожирал их сырьем... Это не их ли души стонут на перевале по ночам?
- Не всякой легенде верь, - только и ответил Сокран, примериваясь к следующему уступу.
- Но ведь я в прошлый раз своими ушами их стоны слышал, когда назад возвращался, уже по темноте, - с жаром возразил Ниллес. - И по сей день стоны эти у меня из головы нейдут: заунывные, жалобные, полные какой-то мертвящей скорби... - кузнец сотворил в воздухе охранный знак. - Я едва ноги тогда унес...
- Ты поменьше болтай, - посоветовал ему старик. - Лучше прыгай давай, да мне пособи. А то, чего доброго, и сегодня задержимся дотемна. Худо нам тогда придется...
Наконец они достигли дна котловины.
Старик сейчас же принялся бродить взад-вперед, осматривая землю. Ниллес замер, прислушиваясь к собственным ощущениям: ему вдруг показалось, что внутри шевельнулся тревожный комок.
- Это ты здесь руду насобирал, что ли? - донесся до него оклик Сокрана.
- Да, здесь, - Ниллес пришел в себя. - Вон ее тут сколько. И что самое удивительное, я ее только на обратном пути обнаружил, сперва ни куска не видел. Но не мог же я ее не заметить, верно? Стало быть, не было ее раньше. Только после того, как я в пещеру дары занес, она и появилась. Видать, Хозяину здешнему мое подношение по душе пришлось, вот и явил он свое богатство целой россыпью кровавика. А ты говоришь: не там, где надо, обряд сотворил!
Старик пожевал губами.
- Почему ж тогда ты решил, что это то самое место, ежели тут, как ты толкуешь, поначалу никакой рудой и не пахло?
- Да сколько раз тебе повторять: я эту котловину во сне видел, как наяву. Ко мне явился этот... ну, о котором я тебе рассказывал... я тогда думал, что это сам Кулуорр снизошел до меня, простого смертного. Он и выдавал себя за Кулуорра, этот выползок из преисподней, - Ниллес еще раз осенил себя защитным
