- Понятно, - ответил старик.
Он ухватил в кулак бородку и некоторое время о чем-то размышлял.
- А ну-ка, - сказал он наконец, - подбери кусок руды. С собой возьмешь.
Ниллес ковырнул носком сапога ближайшие красновато-бурые выросты, нагнулся, вынимая из-за голенища нож. И спустя несколько мгновений выпрямился: в руках у него был небольшой кусок камня цвета запекшейся крови.
- Такого хватит?
- Вполне. А ты уверен, что это кровавик?
Ниллесу вопрос старика показался нелепым.
- А что же еще? - фыркнул он. - Это тебе, может, неведомо, какой из себя кровавик бывает, а я его с закрытыми глазами отличу, уж будь покоен.
Старик усмехнулся, и по его хитрым глазам Ниллес понял: все-то он знает, небось еще куда больше кузнеца. И то сказать: лишь самым малым детям невдомек, что такое кровавик, ведь из этого камня не только железо выплавляют, но и украшения делают, и обереги, и в лечении используют, и даже краску из него готовят. Одно было Ниллесу непонятно: к чему клонит старый знахарь?
Но Сокран, как видно, не собирался ничего объяснять.
- Идем, - коротко сказал он.
Посредине котловины возвышалась груда каменных глыбин, образовывая подобие кургана высотой самое малое в четыре человеческих роста. Огромные, серые, они громоздились в величественном беспорядке и при этом настолько плотно прилегали друг к другу, что казались сколоченными или спаянными. Путники направились туда. Ниллес опять почувствовал себя неуютно и вынужден был признаться себе: ему отчего-то очень не хотелось приближаться к каменному кургану.
Сокран искоса глянул на него и, кажется, приметил его беспокойство.
- Расскажи, как обнаружил вход, - велел он.
- Да что рассказывать? - начал кузнец, собираясь с мыслями. - Ну, сперва я подумал, что это просто курган, и решил взобраться на вершину, чтобы там воздать честь Хозяину. Ну, пошел в обход, чтобы отыскать, где сподручнее вскарабкаться. И тут заметил пещеру...
Они обогнули курган, и у основания каменной груды открылся чернеющий провал. Кузнецу почудилось, что очертания серых глыб, образовывающих вход, напоминают морду чудища с жадно разинутой пастью: среди каменных складок можно даже различить глаза и ноздри... У Ниллеса захолодело внутри, и он глянул на Сокрана. Ему казалось, что и на старика вход в святилище должен был произвести столь же сильное впечатление. Но если так и было, то знахарь не подавал виду. Он лишь отвел кузнеца в сторонку, подальше от пещеры.
- Рассказывай, что было дальше, - спокойно сказал он.
Ниллес тряхнул головой. Перед глазами упорно стояло воспоминание почти годовой давности.
Страх охватил его. Казалось, что перед ним - сам Хозяин урочища, грозный, могучий, устрашающий. Однако отступать было нельзя: Ниллес понимал, что без благоволения каменного владыки не видать ему чудесной руды, а без руды не выковать меча для своего сына, который уже скоро явится в этот мир. Сам Кулуорр поведал Ниллесу во сне, что сыну его суждено стать великим воином, и велел кузнецу изготовить для мальчика меч... Нет, без руды Ниллес нипочем не уйдет отсюда.
Пересилив трепет, Ниллес опустился на колени перед немым провалом. Изнутри дохнуло стылым поветрием. Кузнец вынул из мешка вышитое полотенце, расстелил его на плоском камне, а поверх выложил лепешки и вяленое мясо.
- Отец седовласый, сущий с начала времен! - начал кузнец, обращаясь к духу как к прародителю. - Молю тебя смиренно: яви милость младшему из рода! Ты владеешь россыпями горных богатств, позволь отъять у тебя малую часть на нужды наши! Подношу тебе взамен плоды рук человеческих. И жертвую кровь свою на благо незыблемой связи.
С этими словами Ниллес вытащил нож и, полоснув себя по левой ладони, окропил подношение кровью. Затем, быстро обмотав ладонь загодя приготовленной полосой ткани, подобрал обеими руками полотенце с покоившимися на нем дарами и направился прямиком в раскрытый зев пещеры. Так и затрепетал от волнения, проходя под каменным сводом: обряд обрядом, а вдруг дух пожрет его сейчас вместе с дарами? Его обволокло знобящим мраком - казалось, курган и впрямь засасывает его в свое чрево. Даже свет за спиною померк. Дальше кузнец идти не посмел - в темноте положил подношение наземь и развернулся, чтобы направиться к выходу. Внезапно сзади раздался какой-то шелест и вместе с этим негромкий, тонкий свист. Ниллес судорожно встрепенулся и ринулся прочь. Что бы ни случилось, нельзя оглядываться - не будет возврата в мир людей! Перед глазами вдруг потемнело, и свет впереди на мгновение померк. Над головою что-то стремительно пронеслось, обдав холодным веянием, - и кузнец выбежал наружу вслед за большой летучей мышью. Обернувшись в воздухе, нетопырь коротко просвистел, точно обращаясь к Ниллесу, - и устремился прочь, ввысь, за пределы урочища...
Ниллес перевел дух. Рассказ получился на редкость сбивчивым.
- Так ты, стало быть, и кровь свою пожертвовал? - Сокран окинул кузнеца пристальным взглядом. - Зачем, позволь спросить? Неужто одних даров было бы мало?
- Я рассудил, что так будет вернее, - ответил Ниллес.
- Вернее! - проворчал старик. - На границе об обряде даже не позаботился, нахрапом полез, а тут расщедрился!
- Мне кажется... - неуверенно проговорил кузнец, - мне кажется, что именно этого и хотел тот... ну, который выдавал себя за Кулуорра в моих снах.
- Оно и понятно, - криво усмехнулся старик. - Что может быть надежнее, чем заполучить кровь жертвы, особенно если жертва сама добровольно отдает себя на заклание! Ты огонь-то хоть позаботился зажечь, когда внутрь входил?
- Да у меня ведь руки заняты были, - сказал Ниллес.
- Тьфу! - Сокрана так и передернуло. - Ты же кузнец, тебе покровительствует дух огня, который мог бы тебя оборонить, а ты даже кресалом не удосужился постучать, полез в пещеру очертя голову! Всему-то вас, молодых, учить надо!
Ниллен дернул плечами: нападки старика начинали раздражать. Спору нет, знахарь во многом прав, но зачем же через слово попрекать кузнеца его же ремеслом! Уж в чем другом, а в кузнечном деле Ниллен, как ему мнилось, разбирался не в пример лучше старого знахаря, даром что был молод. Но он сдержался и ничего не сказал.
- Ладно, - махнул рукой Сокран, - словами делу не поможешь. Ну, чего стоишь столбом? Зажигай факел. Внутрь пойдем, нечего козла за хвост тянуть.
Ниллес молча достал огниво и запалил один из прихваченных заранее смоляных факелов. Старик тут же, без лишних разговоров, завладел им и, мотнув головой: мол, следуй за мной, - направился к темному зеву пещеры.
Ниллес немного задержался: зажег еще один
