Гермиона не смела признаться даже себе, что прилив сумасшедшего желания вот-вот накроет ее с головой. Поэтому, чтобы окончательно не потерять рассудок, из последних сил старалась сдержать нарастающее возбуждение.
Казалось, Рон уже забыл о своей просьбе: перехватив инициативу, он вновь припал к ее губам.
Руки Гермионы опустились к его брюкам и принялись медленно расстегивать пуговицы, в то время как его губы проложили влажную дорожку от ее щеки к ушку. Он весь дрожал от возбуждения, покусывая ее за мочку. Гермиона блаженно охнула. Так приятно, необычно. Так не похоже на его привычный грубый натиск. Что бы ни послужило причиной его странного поведения сегодня, она совершенно не возражала.
— Рон…
И он замер неподвижно, как статуя.
— Что-то не так? — обеспокоенно спросила она.
— Г-гермиона? — его голос был едва различим.
— Да?
Вздрогнув, он резко отстранился. Воцарилась тишина.
</p>
* * *
<p>
Драко в шоке уставился туда, где стояла Люси. Нет, не Люси. Это определенно была не та
шестикурсница с Когтеврана, сделавшая ему на вечеринке недвусмысленное предложение. Перед ним стояла грязнокровка Гермиона Грейнджер. И она приняла его за Рона Уизли.
Неудивительно, что Грейнджер была в замешательстве от его напора. Люси — привлекательная блондинка с копной кудряшек и обманчиво-наивным взглядом карих глаз — всегда знала, чего и когда хочет. И судя по их последней близости, Драко знал: Люси любит грубый секс, без особых прелюдий. Вечно же растрепанная Грейнджер, как он предполагал, напротив, была еще той ханжой, предпочитающей делать «это» только в постели и обязательно с выключенным светом. Вероятно, Уизли приходилось ее даже уговаривать. Драко понять не мог, что она здесь забыла.
Ему не нравилась Грейнджер. Нет, не так — он терпеть ее не мог. Но порой… когда она была особенно невыносима… Драко представлял, как прижимает Грейнджер к стене и, грубо ею овладев, имеет до тех пор, пока его тяжелое дыхание не растворится в ее сладостных стонах.
И его фантазия вот-вот станет реальностью — Драко никогда еще не был настолько возбужден.
</p>
* * *
<p>
— Что-то не так? — повторила встревоженная Гермиона.
— Нет, все в порядке, — все тем же тихим голосом, боясь быть узнанным, произнес Драко: он не мог позволить Грейнджер уйти, прекрасно понимая, что такой шанс выпадает раз в жизни.
Она уже была готова возразить (ведь что-то определенно было не так), но не успела — от жаркого поцелуя перехватило дыхание, и все мысли тут же вылетели из головы. Облокотившись одной рукой на дверь, а другой обнимая ее за талию, он целовал Гермиону жадно и страстно.
— Прикоснись ко мне, — прошептал Драко ей в губы. — Пожалуйста, я так этого хочу.
Он хотел. Действительно хотел. Как можно было отказаться от того, что само шло в руки? Ему было плевать, что она не знала, кому отдается. Драко был слизеринцем и не собирался отказываться от воплощения в жизнь своих фантазий.
Неожиданно осознав, что ее руки до сих пор покоятся на полурасстегнутой ширинке, Гермиона, сбросив оцепенение, продолжила освобождать его от тесных брюк. Она так и не поняла, что изменилось, но Рон стал вести себя по-другому: ласковее, что ли. Агрессия исчезла, но в то же время он возбудился пуще прежнего. Казалось, его желание достигло апогея. Странно: они же еще толком не начали.
— Прикоснись ко мне, — повторил он, когда последняя пуговица на его штанах была расстегнута.
Как только Гермиона рванула его брюки вниз, Драко тут же схватил ее руку и прижал к боксерам, заставив сквозь ткань почувствовать твердость его возбужденного члена.
Громко застонав, Драко содрогнулся всем телом. И Гермиона, ощутив заметный рывок под ладонью, не спеша обхватила пальчиками напряженную плоть и ласково ее погладила. Она знала, что довела его практически до исступления, однако кончить не позволила.
Его голова склонилась на грудь, а дыхание участилось. И это развеяло последние сомнения в том, насколько сильно он ее хочет. Осознание сего простого факта пришлось Гермионе по душе, породив ответную жажду. Как же хорошо! Чертовски хорошо! Но не стоит сходить с ума.
— Я так долго мечтал о тебе, — прошептал Драко охрипшим от возбуждения голосом.
Из-за окутавшей комнату темноты он не видел, как Гермиона удивленно приподняла брови.
— Долго — это «всю ночь»?
— Каждую ночь.
Гермиона слегка покраснела — сегодня он определенно знал, что говорить. Она шагнула к нему ближе и нежно поцеловала, наслаждаясь охватившей его нетерпеливой дрожью. Затем одним ловким движением спустила боксеры и высвободила разгоряченную плоть, заставив Драко судорожно выдохнуть.
— Так нечестно, — совладав с собой, прошептал он. — Ты все еще одета.
— Ты знаешь правила, — парировала Гермиона.
— Правила?
Ей показалось, или он действительно не понимал, о чем она говорит?
— Ах, да. Правила.
— Ты ведешь себя странно…
На этот раз пауза была недолгой.
— Кажется, я слегка перебрал с выпивкой, — прошептал он. — Прости.
— Я тоже, — пожав плечами, ответила Гермиона. — Давай не думать об этом.
— Ты? — спросил он и сам удивился вопросу: в конце концов, она собиралась переспать с Уизелом — точнее думала, что с Уизелом — в чужой спальне, проникнув сюда тайком, так что, кажется, ей не чуждо безрассудство.
Кто бы мог подумать!
— М-м-м, — подойдя ближе, она прильнула губами к его шеи и, опустив руку, снова погладила член.
У Драко перехватило дыхание.
— Знаешь, мне кажется, сегодня все ощущается по-другому, — добавила Гермиона.
Он инстинктивно подался назад, однако не отстранился.
— Ну, знаешь... необычная обстановка заставляет поволноваться.
— Хм, — пробормотала она. — А тогда в чулане ты не был столь взволнован.
Драко в шоке уставился на Гермиону, но темнота не позволила увидеть ее лица.
«Она что, занималась сексом в чулане?»
Драко чувствовал, что уже возбужден до крайности, до безумия.
— Должно быть, спиртное на тебя так подействовало, — сказала она, словно самой себе, блуждая губами по мужской груди.
Да он с ума сойдет, если не отымеет Грейнджер сейчас же! Нет. Нужно быть предельно осторожным, чтобы не выдать себя, не нарушить правила. Знать бы еще какие…
— Ты уверена, что не хочешь снять блузку? — прошептал он, голос предательски дрогнул. — Мне бы действительно хотелось…
— Нет-нет-нет, — предостерегла она.
Драко мысленно чертыхнулся, готовый проклясть кого угодно, и, не повышая голос, дабы не быть узнанным, взмолился:
— Гермиона, пожалуйста, не дразни. Я безумно тебя хочу.
Ничего не ответив, она опустилась на колени — его глаза расширились от удивления, в рту пересохло. Она же не
