– Не до такой степени все равно, чтобы лишать себя общества интересной девушки.
– Скорее забавной, – усмехнулся Сириен.
– Хоть что-то необычное! – возразил Артан. – И потом, чем больше у меня выбор, тем выше шанс, что будет найден компромисс между интересами государства, Совета Ока и моими личными.
– Знаю я твои личные интересы, – вмешался Дэйтар, – и леди Асгерд никогда не входила в этот круг. Собственно, никто не входил с тех пор, как твоя мать…
– Хватит о ней! Даже слышать не хочу! – Король резко, со стуком поставил свой бокал, содержимое выплеснулось, залив список багряным, как кровь, вином. – А, демоны!
Щелчок ухоженных королевских пальцев, и испорченный список вспыхнул белым пламенем.
Дэйтар поморщился от запаха жженой бумаги с отчетливой винной ноткой. Еще один щелчок, и сквозняк пронесся по комнате, окончательно приведя в беспорядок мужские прически.
– Я лишь хотел сказать, что мне непонятно твое возмущение, – продолжил хаор сферы Суаф. – Леди Асгерд не в твоем вкусе, уж тебя-то мы достаточно изучили за эти годы, пока ты грезил об одной белокурой бестии.
– Этот вкус был навязан мне точно так же – преступно, с какой-то дрянью вроде богомерзких приворотных духов. И противоядие моя мать до сих пор держит в секрете!
Для присутствующих не было тайной, что одним из преступлений королевы-матери было опаивание родного сына зельем, чтобы тот выбрал нужную ей девушку, оказавшуюся такой же жертвой коварных интриг коронованной колдуньи.
– И ты решил бороться методом от противного? Выбрать полную противоположность наколдованному вкусу? Вместо белокурой – чернокудрую, вместо голубоглазой – кареглазую, вместо злобной некромантки – доброжелательную… хм… чернокнижницу?
В глазах Дэйтара мелькнуло сочувствие, но король, к счастью, не заметил, в этот момент он аккуратно снимал магические печати с небольшого сейфа, имевшего вид непритязательной деревянной шкатулки, украшенной полустертыми рунами.
– А почему нет? – Король пожал плечами. – В этом есть смысл. Если ничего не действует, остается экспериментировать.
– Ожоги не лечат обморожением, Артан. – Сириен покачал головой. – Именно поэтому я вывел из твоей игры леди Асгерд. Но не только поэтому. Я уже говорил, что ей пока безопаснее скрываться.
– Скрываться? У всех на виду?
– Именно. Прятать лучше на виду. Даже завистливая сводная сестра ее сегодня не узнала. Я отслеживал. И знаешь, очень уж вовремя айэ ей то зелье испортили.
– Думаешь, в Асгерд их кровь? – с азартом спросил Дэйтар.
– Нет. Точно нет. Я их грязную кровь чувствую, и до сих пор сбоев не было.
«Вот еще одна тайна Сириена, – отметил Дэйтар про себя. – Кто может чувствовать кровь айэ, кроме самих айэ? Но невозможно даже предположить, что отец Артана и Сириена, король с осколком Ока Истины в сердце, мог связаться с нелюдью и дать ей свое семя!»
– Но в девушке что-то есть необычное, не могу понять, – между тем продолжил Сириен. – И это еще одна причина, почему ее необходимо отстранить от королевского отбора и спокойно разобраться.
– Кстати, ты сообщил герцогу, что его дочь найдена? – спросил Дэйтар.
Сириен отставил бокал, взял из вазы виноградину и задумчиво покрутил в пальцах.
– Пока нет. И не буду сообщать, пока не уверюсь, что охотой на его наследницу не руководят из герцогского дворца.
Король, во время разговора терпеливо, слой за слоем снимавший защиту со шкатулки, поднял голову:
– Подозреваешь ее мачеху? Леди Ганнет – та еще змея, из одного гнезда белых кобр Риаты, – зло бросил он. Все еще не мог простить предательства матери, но его руки уже не дрожали, как в первое время при упоминании ее имени.
– Подозревать – это дело твоих дознавателей. – Сириен качнул головой, и прядь светлых волос вырвалась из прически и упала на лоб, придав суровому лицу легкомысленный юношеский вид. – Я лишь наблюдаю и делаю выводы.
Усилия Артана увенчались успехом: руны на лакированной шкатулке вспыхнули, рассыпались искрами и исчезли, крышка щелкнула и приоткрылась. Маги прищурились, готовые к неожиданностям, на их пальцах уже вились сполохи защитных заклинаний.
– А это то, что я хотел вам показать, друзья мои! – торжествующе воскликнул король. – Страшный секрет моей матери, найденный у нее при обыске.
Он надел тонкие белые перчатки, откинул крышку и осторожно извлек завернутый в изукрашенный рунами пергамент прямоугольный предмет величиной с небольшую книгу и толщиной в три пальца.
Сириен подался вперед.
– Дневник королевы с кровавыми тайнами ордена Белой цапли? – предположил он.
– Не такой кровавый секрет и куда более уникальный. Кстати, Риата не вела дневников – не доверяла свои секреты чернилам. Но теперь мне понятно, как она за короткое время выстроила свою преступную сеть, накинула ее на все королевство и ловила своих белых цапелек шантажом и угрозами. Вы тоже сразу поймете, тем более что похожий предмет ты, Дэйтар, уже видел.
Король начал разворачивать пергамент, но тут раздался хриплый, похожий на кашель возглас четвертого участника ночных посиделок, перешедший в невнятное бормотание:
– Рука рока… раскроет око… выйдет боком…
Артан обеспокоенно покосился в сторону дивана, на котором крепко спал умаявшийся и обессиленный Эрвид Стейр.
– Надеюсь, это не пророчество? – спросил король у повелителя суафитов.
Дэйтар пожал плечами:
– Вряд ли. Не похоже на транс, он просто спит. Да и не замечал я у него прежде пророческого дара.
– Что ж… – Король решительно развернул пергамент.
В его руках оказалась массивная серебряная пластина, тусклая и невзрачная, без каких-либо украшений на шероховатой поверхности.
– Что это? – удивленно спросил Сириен. – И в чем ценность этого слитка не очень чистого серебра?
Артан насмешливо взглянул на него блестящими от предвкушения глазами.
– Знаешь, почему я король, а не ты, брат? Потому что ты всегда слишком торопишься, начиная с того, что первым появился на свет.
Дэйтар улыбнулся краешком губ: давно он не видел такого воодушевления на лице Артана, который за последние недели осунулся, потускнел и почти не спал после того, как был раскрыт заговор и арестована королева-мать, предавшая и сына, и королевский долг, и вступившая в преступный сговор с демонами.
Король провел ладонью в перчатке по поверхности пластины.
– Это запечатляющее зеркало, братья.
– Еще одно? – спросил Дэйтар. – Такое же, как хранится у тебя и в Совете Ока?
– Не такое же. В Совете Ока поврежденный экземпляр, в моей сокровищнице – неполный. А это – считавшийся уничтоженным альбом невест в целости и сохранности. И работает он по другому принципу, чем мужские.
– Любопытно. – Дэйтар провел рукой над артефактом, не касаясь его. – Здесь заперт дух, как в наших чеерах. Так вот как осуществляется синхронизация портретов, а я все время голову ломал. Не потому ли артефакт в Совете Ока сломан, что кто-то из некромантов освободил духа от якоря? Артан, это большая удача, что одно из зеркал уцелело полностью! Проверим?
Но не все присутствующие разделяли энтузиазм.
– Подождите, господа владыки. Я наслышан о вашем удивительно реалистичном каталоге женихов Риртона. – Сириен взглянул на артефакт с опаской. – Но, ваши величества, не
