Артан рассмеялся:
– Не беспокойся, брат, зерцала никогда не показывают людей без одежды. Право слово, Сириен, ты меня удивляешь. Хочешь быть чище солнца и светлее светлейшего? Речь идет о моей женитьбе! Точнее, о безопасности твоего короля и государства. Учитывая, что мои невесты сплошь ведьмы, пользующиеся всем темным арсеналом, начиная от приворотных зелий и заканчивая косметическими заклинаниями… Я не хочу наутро после брачной ночи обнаружить в своей постели не красавицу, а страшилище. Клянусь, это тайное оружие против женского коварства я буду использовать исключительно на отборе.
Сириен насмешливо фыркнул, отчего взвилась пружинкой золотистая прядь, перечеркнувшая высокий лоб. Дэйтар скептически поднял смоляную бровь.
– Что? – смутился король. – Я держу свои клятвы. Да и зачем мне этот альбом невест после женитьбы?
– А потом понадобится приглядывать за юной супругой, – предположил хаор суафитов. – Особенно во время военных походов.
Сириен согласно кивнул. Эти двое с самого первого дня знакомства демонстрировали удивительное взаимопонимание и согласие, что рождало в сердце Артана легкую досаду и ревность.
– А не потому ли, Артан, был казнен создатель артефакта, что наш отец благодаря этому изобретению заподозрил в чем-то твою мать, а она как-то сумела доказать, что зеркало ее оболгало? – спросил ректор. – Ты уверен, что оно исправно?
– Там была темная история. Но исправность легко проверить, и я знаю самую необычную кандидатуру для проверки. – Король сдернул перчатку, положил ладонь на пластину и произнес: – Леди Тиррина Данира, графиня Барренс.
Долгую минуту ничего не происходило. И вдруг пластина вспыхнула ослепительным белым светом. Через миг сквозь него, словно на фоне освещенного ярким солнцем окна, проступила тень. Массивная, нечеловеческих очертаний.
Артан отнял ладонь, и свет погас, а на пластине осталось изображение чудовищного черного зверя с огромной рогатой головой, клыкастой пастью, чешуйчатыми лапами в кольце чешуйчатого хвоста.
– Действительно неисправно, – разочарованно вздохнул Сириен.
– Нет, дружище, это как раз доказательство, что артефакт работает, – сказал Дэйтар, внимательно изучавший изображение. – Видишь, один рог в короне сломан? Я лично видел, как это произошло. Это, несомненно, леди Тиррина.
– Вот это чудовище?
– О, там удивительная история, я тебе потом расскажу. Это один из ее обликов. Теперь она может принимать форму дракона или форму человека.
Дракон на живой картине тяжело вздохнул и внезапно распахнул огромные янтарные глаза с черным вертикальным зрачком. А из уголка полных муки глаз скатилась крупная черная слеза и растаяла на бугристой чешуйчатой морде.
Мужчины переглянулись.
– Как же ей больно, – прошептал Артан.
– Надеюсь, это муки совести, – процедил хаор Воронов. – Она жива и вполне здорова. Даже почти стала айэни, как и мечтала. По крайней мере, имеет тело айэ, когда захочет. А тем несчастным, кого она убила, уже никогда не будет больно, и их мечты превратились в дым пожарища. – Дэйтар, не обладавший светлейшим королевским сердцем, жестко сжал губы. Увы, всепрощение тоже не входило в число достоинств некроманта.
– Та трагедия была горькой случайностью, – напомнил король.
– Артан, суд уже все выяснил. Ты хочешь оспорить приговор? Помиловать? Давай, у тебя же власть.
Король и суафит померились раздраженными взглядами, но вмешался бастард:
– Ну что, начнем по списку? Или еще одну проверку артефакта сделаем? У меня тоже есть любопытная кандидатура для тестирования зеркала. Интересно, какой облик оно нам покажет у леди Асгерд?
Два петуха – светлый и темный (хотя и Ворон) – мгновенно сдулись, и раздражение сменилось азартом ученых магов.
– Хорошая задача, – одобрительно пробормотал король и провел ладонью по погасшей пластине, словно очищая ее от пыли. Потом, задержав руку на серебряной поверхности, попросил: – Покажи нам леди Асгерд, маркизу Ривз.
Зеркало мигнуло, посветлело, и увиденная картина заставила магов снова переглянуться. На пластине проступило изображение сосредоточенно нахмурившейся зеленоглазой девушки, одетой в походное облачение черной магистрессы: потертая кожаная куртка с гроздью подвязанных на шнурки костяных и серебряных амулетов, штаны, к которым с боков крепились ножны.
– Неожиданно. Это точно леди Асгерд? – удивился король. – А хороша! Почему я ее не помню? Мне ее должны были представить еще на балу дебютанток.
– Точно она. Герцог прислал мне ее портрет.
– Почему тебе? – с подозрением прищурился Артан.
– И куда это она собралась? – нахмурился Сириен, проигнорировав ревнивый выпад младшего брата. – Половина четвертого, еще даже солнце не выглянуло!
Дэйтар, оглянувшись на бессовестно отсыпавшегося начальника мэйс Асси Лиртан, позвал:
– Эрвид, подъем! Твоя подчиненная, похоже, собралась смыться. Задержи.
Бессердечно разбуженный некромант зевнул, прикрыв рот кулаком, и безропотно направился… к окну. Распахнул его, вдохнул свежий предутренний воздух, запрыгнул на подоконник… и сорвался в полет огромной черной птицей.
А зеркало, мигнув, погасло. И на повторный призыв короля сообщило звонким, как серебряный колокольчик, женским голосом:
– Договор был ровно на сто показов, маги. Я свободна и покидаю якорь!
– Не так быстро, дух, – мгновенно сориентировался некромант Дэйтар Орияр и ответил вместо ошеломленного короля: – Нам необходимы сведения о тех, кого вызывала королева Риата. Ты моей властью мастера Пути будешь призвана на допрос как посредник королевы и свидетель ее преступлений. Благодарим за службу.
Зеркало исторгло тяжкий вздох, но согласилось свидетельствовать.
Глава 10
Книга рода
Нет ничего хуже для ушедших за Грань темных ведьм, чем призывать их дух с утра пораньше, да еще и в помещении, пропитанном светлой магией. Последствия могут быть неожиданными. Самое безобидное – если родовые духи не откликнутся. А то ведь и наказать нерадивого потомка могут жестоко.
Потому я не стала рисковать, поднялась еще до рассвета, когда небо только начало наливаться мягким сумеречным серебром, и привела себя в порядок. Бабушки, даже мертвые, загрызут, если покажешься перед ними неумытой и непричесанной.
Кстати, о внешности: спросонья показалось, что новые волосы стали не такими жгуче-черными и кожа посветлела. Неужели яд зловредных айэ так быстро выводится? Или тому виной сила рода, которой меня вчера предки так щедро накачали, что вечером у меня даже хватило сил постирать и высушить походную одежду, почистить куртку и наполнить амулеты амуниции?
Переодевшись в подсохший за ночь костюм, я проверила охранное плетение на двери и окнах. К моей досаде, за шесть часов моего короткого сна оно почти истаяло. То ли я вчера от усталости плохо замкнула контуры, то ли я не все источники светлой магии заблокировала в апартаментах и они подточили мои заклинания, как ржа точит железо. Или – третий вариант – опять устроители отбора какую-нибудь ночную каверзу темным магичкам подсунули.
Пожалуй, зря я отказалась от идеи переехать в темную половину общежития. Но одной сидеть на половине крыла как-то не особо комфортно. Я девушка не трусливая, но осторожная. Особенно после известия о том, что на меня открыта охота.
Кажется, настал тот особый случай, о котором предупреждала тетя Летиция.
Обновив охранку и оставив маячок на случай, если кому-то понадоблюсь с утра, я завернула родовую реликвию в походную куртку и воспользовалась оставленным для меня портальным амулетом.
Сначала мне показалось, что амулетный камень Ворона сработал неправильно и меня выкинуло где-то в незнакомом месте.
В зыбком свете арки перехода высвечивался интерьер чистой, просторной и красиво обставленной комнаты. Но
