– Поторопитесь, мэйс, – усмехнулась я. – Распорядитель не будет ждать опоздавших. Ваша подготовка может оказаться напрасной.
А она молодец. Использует все преимущества дружбы, во-первых, а во-вторых, не поленилась встать пораньше и сбегать на разведку. И наверняка обменяется сведениями с подругой. Пожалуй, дам ей место в десятке лучших.
Я развернулась и поспешила на первый этаж. Леди Аретта заперла дверь, накинула охранку и бегом догнала меня.
– Я слышала, вы вчера пострадали при проверке трассы, мэйс. Примите мое соболезнование.
Я чуть не споткнулась. Она точно темная? Соболезнование от некромантки! Подумать только.
– Кто вам сказал?
– О вчерашнем прорыве диких все говорят. У меня есть друзья среди боевых магов.
– Беневий или Марчес? – покосилась я, придержав шаг. Вот болтуны!
Она удивленно распахнула глаза.
– Оба. Откуда вы знаете?
Я насмешливо фыркнула:
– Нетрудно догадаться. Они всю ночь стояли в охране. Очень симпатичные, кстати. Помолвлены небось?
Некромантка вспомнила о том, что она леди, и скривилась на мое нарочитое просторечие и манеры деревенщины.
Я рассмеялась:
– Не нервничайте, леди Аретта. Любые внеслужебные отношения на территории школы запрещены, а ваши друзья не настолько меня впечатлили, чтобы я нарушила правила ради кого-то из них. Обычное женское любопытство, не более.
– У Беневия есть невеста, и они любят друг друга, – смягчилась девушка. – А Марчес влюблен… безответно. Она… предпочла другого.
Уфф, от души отлегло. Значит, оба адепта – не моя судьба.
А почему это у нашей смуглянки вдруг щеки запунцовели? Я остановилась и загородила дорогу кандидатке в королевские невесты.
– Марчес точно влюблен безответно? – прищурилась я, стараясь поймать взгляд некромантки.
– Точно! – фыркнула девица и рванула вперед.
Двери столовой так не вовремя открылись, выпуская толпу претенденток, с которыми Аретта тут же смешалась. Придется вычеркнуть ее из десятки лучших. Негоже разлучать влюбленных в угоду их же амбициям.
Понаблюдав за общением Аретты с ее подругой, я решительно вписала имя последней в столбик «не Тиррина». У графини Барренс никогда не было подруг, насколько мне известно, а леди Элика наверняка распознала бы подмену, если бы айэни взяла облик виконтессы. В графе «Тиррина» осталось семнадцать имен.
Глава 19
Прорыв
Баллы за испытание силы и ловкости не ранжировались. Каждая девушка вне зависимости от мастерства либо получала десять очков, либо отчислялась. Но магистры придумали еще систему штрафов, чтобы жизнь медом не казалась.
Штрафовали за нетоварищеское поведение на трассе (подножки, удары в спину, попытки столкнуть в яму и даже за то, что кандидатка прошла мимо и не помогла сопернице в бою с нежитью), за сокращение пути и обход ловушек, которые надо было обезвредить, за неправильный выбор заклинаний или использование в схватке с зомби порталов, то есть за бегство от опасности.
Выложиться надо было по полной, чтобы магистры могли оценить уровень владения магией. Объединяться не возбранялось. Наоборот, подразумевалось, что будущая королева обладает организаторскими навыками и способна действовать в команде, а еще лучше – сплотить людей и возглавить. За это давались призовые очки. Хороший ход. Индивидуалистки, а это большинство темных магистресс, на объединение не способны: они не умеют думать в рамках общего дела. Между тем государство – это именно общее дело главенствующей династии и их приближенных.
К трассе меня не допустили, там рассредоточились наблюдатели из конкурсного совета. Ворон тоже надел оперение и умотал в лесок. Ассистировать оказалось некому, но мое место определили в штабном пункте. Я должна была протоколировать ход испытаний.
Девиц распределили на три группы, стартовавшие с интервалом в час. Интервал понадобился, чтобы заменить разгромленные ловушки и уничтоженных зомби. К обеду все три группы должны уложиться, начали мы рано, часов в восемь.
Никаких неожиданностей испытание не принесло. Заведомо слабые не показали чудес. Разве что некоторые потенциально сильные магистрессы явно приберегли силы и не стали раскрывать весь потенциал.
В штабном пункте кроме меня находились ректор, архимаг Махен, магистр Онрик, леди Диор и дежурные целители. К третьему старту Махен и Онрик ушли, зато вернулся Ворон.
В какой-то момент леди Диор и целители были вызваны к невезучей конкурсантке, попавшей в ловушку, и мы остались втроем.
Ректор глаз не спускал со схемы, горевшей десятками движущихся разноцветных огоньков.
– Ничего не понимаю, – сказал он. – Абсолютно все девушки действительно темные магички и уверенно проявили дар. Это невозможно подделать. Но ведь магистры были уверены, что Тиррина его потеряла. Особенно после того, как ее душа попала в тело айэни. Да и никогда не было, чтобы перерожденцы сохраняли обе магии, это невозможно, там каналы преобразуются.
– Ничего удивительного. Очередное подтверждение, что магия – это душа, Сириен, – отозвался некромант. – Тиррина – не перерожденка, она – переселенка. И что в итоге получилось, никто не скажет, даже вещие Вороны.
– Жаль. Я на вас надеялся.
– Мы не боги.
– Может быть, ее нет среди конкурсанток?
Я не выдержала:
– Есть. Она просила, чтобы я заранее сообщала ей подробности испытаний. Я отказалась.
Лорд Сириен откинулся в кресле, устремил взгляд на оконный проем, в котором виднелась чахлая елка – штаб был устроен в шатре в полусотне метров от начала трассы.
– Зря. Надо было согласиться. Аккуратная дезинформация быстрее привела бы ее в наши руки.
– И что вы собираетесь с ней делать? – насупилась я.
– Еще не знаем. Но оставлять такое опасное существо на свободе и без магических ограничителей неразумно.
– И чем она опасна?
– Да хотя бы тем, что идеальный метаморф. Она может взять внешность любого существа. Вы только представьте, какие открываются возможности для разума без совести и морали? А леди Барренс… Я слишком много плохого слышал о ней.
– И все эти слухи бездоказательны! – Не знаю, что на меня нашло и почему захотелось защитить девчонку, до которой мне не должно быть никакого дела.
– Да, ее запретные опыты и жертвоприношения не доказаны. Но она виновна в пожаре, который унес жизни ее родителей и сестры.
– Трагическая случайность.
– Ты ее жалеешь?
– Да. Нельзя винить во всех грехах пятнадцатилетнюю девочку, какой она тогда была. Пусть даже такую вредную, мстительную и несносную. К тому же она после трагедии потеряла память и силу. И вдруг через три года каким-то чудом вернула магию. Разве небеса допустили бы ее возвращение, будь Тирра такой злодейкой, как рисуют?
– Не знаю, что и как решают небеса, но мы не должны допустить, чтобы она стала королевой Риртона.
– Даже если король до сих пор любит ее? Это чувствуется, знаете ли.
– Даже если. Асси… мэйс Асси, – поправился лорд, – вы должны знать, что это последствия приворота.
– Магистр Сириен, я тоже дипломированный магистр и прекрасно знаю, что после снятия приворота иллюзорные чувства исчезают практически мгновенно. Более того, происходит откат, и навязанный объект страсти начинает внушать бывшей жертве отвращение. Но этого не произошло.
И получается, что королевское сердце занято и Артан – тоже не моя судьба.
– Нельзя любить чудовище, – возразил синеглазый лорд.
– Для вас, светлых, любая чернокнижница – чудовище! – разозлилась я.
Эх, женская солидарность, до чего ты меня довела. Я ссорюсь с мужчиной, который мне нравится, защищая малознакомую некромантку, да еще и ставшую айэни, которая мне не нравится!
– У меня пока не было
