- Неплохо, Джеймс, очень хорошо, - одобрила она. - Это гораздо лучше, чем пытать меня в подвале. Но лишь на самую капельку лучше. Сам подумай. На поиски уйдут годы. Большую часть поисков предстоит вести в России. А Россия - это не просто далекая страна. Это агрессивная химическая среда, враждебная ко всем чужакам. Особенно здешняя, сатанинская Россия. Если хотя бы одного агента схватят, и он заговорит - пиши пропало. Тайна перестанет быть тайной. И ты получишь нового опасного врага в лице русских сатанистов. Смертельного врага, Джеймс. Так что придумай что-нибудь получше.
- Я могу совместить оба варианта, - предложил коварный альбионец. - Бросить тебя в подвал и одновременно отправить агентов по твоим следам.
- То есть умножить недостатки первого варианта на недостатки второго, - фыркнула Надежда. - Провальный план в квадрате.
Хеллборн не спешил отвечать, поэтому Надя продолжала:
- Семнадцать лет, - повторила она. - Но я не сидела здесь безвылазно. Время от времени я посещала другие альтернативные планеты - или возвращалась в наш с тобой родной мир, где продолжала наслаждаться твоими страданиями. Я все видела. Все эти новые вторжения, раз за разом разрушавшие твой дом. Твой дом горел, и этот пожар согревал меня. И я все знаю. И про Вирджинию, и про болезнь Мэгги, и про того мальчика - как его звали?
- Не играй с огнем, Надя, - Хеллборн потемнел лицом, а его голос превратился в альбионский вечный лед. - Не гневи Создателя. Быть может, я виноват перед тобой, но Вирджиния, Мэгги и все остальные - они ни в чем перед тобой не провинились.
- Мой брат тоже ни в чем не провинился! - вспыхнула Надежда. - Но ты все равно его убил. А меня ты заставил страдать. Dolg platezhom krasen, Джеймс, - она произнесла эти слова по-русски.
- Ты снова хочешь вернуться к этому разговору? - еще больше нахмурился Хеллборн. - Ты хочешь отомстить всем солдатам, которые случайно убили твоих друзей или близких на войне?
- Знаешь, - задумчиво сказала она, и ее глаза как-то странно затуманились, - однажды я задала точно такой же вопрос одному парню в другом мире. Он жил в стране, которая называлась Индоокеания. Приходилось слыхать?
- Продолжай, - насторожился Джеймс.
- Он был полицейским, детективом, работал в Порт-Миссоне, - охотно принялась рассказывать Надя. Как будто давно и специально готовила рассказ как раз для такой встречи. - Союзники проверили его, признали чистым и разрешили остаться на службе во время оккупации. Но мой индоокеанский приятель занимался не только своими прямыми служебными обязанностями. Он вел собственное расследование. Он хотел найти убийц своего брата. Понимаешь, его брат погиб на войне. Тогда я и спросила его - неужели он действительно собирается отыскать того самого драконского солдата, который выстрелил в его брата - и отомстить? "Нет", - ответил детектив. - "Будь его убийцей простой драконский солдат, я бы не стал его искать. Бог ему судья. Но его убили не драконцы. Его убили не враги. Его убили кто-то из своих. Его предали собственные товарищи. Предали и убили. А предателей я прощать не собираюсь". Вот такая история.
- И где мораль? - поинтересовался Хеллборн. - В чем заключается глубокий смысл этой несомненно поучительной истории?
- Мораль заключается в том, что убийцу найти не удалось, - сообщила Надя. - И знаешь, почему? Потому что преступник вернулся на свою родную планету. Между прочим, - небрежно добавила она, - убитого звали Патрик Мак-Диармат. Знакомое имя, Джеймс?
"Еще бы".
- Ты собираешься судить меня за все мои поступки во всех мирах?! - огрызнулся Хеллборн. - Патрик Мак-Диармат получил по заслугам. Он не был невинным барашком. И уж точно он не был моим товарищем. Твой детектив все перепутал. Патрик Мак-Диармат получил по заслугам, - повторил Джеймс. - Этот мерзавец собирался использовать меня, использовать и выбросить.
- Если ты ни в чем не виноват, - прищурилась она, - почему ты все время оправдываешься?
- Да, кстати, твой братец тоже заслужил пулю, - Джеймс Хеллборн закусил удила и уже не мог так просто остановиться. - Если ты забыла, он заковал меня в наручники и конвоировал в подвалы вашего распрекрасного СМЕРШа, где меня ждали допросы, пытки и весьма вероятная смерть. Поэтому я и убил его. Что ты на это скажешь, Надя?!
- Ты пытаешь сделать мне больно, - спокойно сказала она, - но только напрасно сотрясаешь воздух. Боль - это обоюдоострое оружие. Она давно притупилась на моем конце. И стала острее булатного дамаска на том конце, который направлен в твою сторону!
- Сколько пафоса, - усмехнулся Хеллборн. - Побереги пафос, Надя, он тебе еще пригодится. Лучше скажи, зачем пришла. Да, я слышал - поиздеваться надо мной. Но не только. Я по твоим глазам вижу.
- Правильно видишь, - не стала отрицать она. - Я пришла предложить выгодную сделку. Как я сказала раньше, я не могу помешать твоей неизбежной гибели. Но все-таки буду огорчена, если твои мучения закончатся раньше времени. А они закончатся, е сомневайся. У Патриции есть немало сторонников, которые пожелают отомстить. Еще больше сторонников оставил после себя бедняга Мартин. Знаешь, как говорят у нас в России - "власть тирана ограничена тяжелым портсигаром". Еще и война. Ты мечешься, делаешь ошибки...
- Как будто ты не делаешь ошибок! - взорвался Джеймс. - Как тогда, в ночь переворота. Кому принадлежит Гренландия, шведам или датчанам?
- Ты прав, - кивнула она. - Все никак не привыкну...
- Короче! - рявкнул Джеймс.
- Я не могу и не хочу спасать тебя. Но ты можешь спасти себя сам, - сказала Надя.
- Как?
- Я покажу тебе дорогу к ближайшему порталу. Только тебе придется дорого за это заплатить, - сообщила она.
- "Я не буду тебя спасать, но покажу дорогу", - передразнил ее Хеллборн. - Знаешь, я даже не собираюсь понимать твою извращенную логику. Хорошо. "Дорого заплатить"? Чего ты хочешь? Мою бессмертную душу?!
- Она и так принадлежит мне, - рассмеялась товарищ Стеллер. - Нет, в этот раз я попрошу кое-что другое. Отдай мне твою рыжую подружку.
- Что значит "отдай"? - Джеймс даже не пытался скрыть своего удивления.
- Очень просто. Как отдают любимые игрушки или личные вещи? Отдай ее мне, - повторила Надя, и в ее глазах отразился пресловутый нездоровый блеск.
- Но... зачем?!
- Не беспокойся, я что-нибудь придумаю, -
