Помиловали ее на четвертый день. Когда в столовую ввалилась стайка инженеров, каждая из которых во всю мощь легких отстаивала собственную точку зрения, Ревна, подняв глаза от так и не написанного письма, углядела в самой их гуще Магдалену. Девушка выглядела мрачно.
– Что заморозить пушку, что сжечь, она одинаково станет бесполезной. – говорила Нина. – К тому же при замораживании пушек можно заодно заморозить и солдат. Чтобы использовать их в бою, нам надо усовершенствовать систему холодного режима.
– Заморозь сегодня пушку, и завтра она вновь будет в рабочем состоянии.
– Но если уничтожить ее огнем, эльдам придется неделями ждать замены, если она вообще придет, – возразила ей Оля.
– Но замороженные солдаты Эльды никак этой заменой воспользоваться уже не смогут, – вставила слово Нина.
Почему они не заткнутся? Обычно их споры казались Ревне забавными, но сегодня ей хотелось схватить каждую из них за плечи и долго трясти. Неужели они не понимают, что следующим человеком – замороженным или сожженным – может стать совсем не эльд?
Магдалена отошла от них и с обеспокоенным видом направилась к столу Ревны. На секунду та подумала, что подруга идет ей посочувствовать, но девушка пожала ей руку и сказала:
– С тобой хочет поговорить Тамара.
Первым делом в душе Ревны вспыхнула надежда. Возможно, Тамаре удалось узнать что-то о ее семье? Но потом в голову пришла другая мысль – что ее, наконец, решили отправить на север, к папе. Так или иначе, но для нее вскоре все окончательно прояснится.
Когда Магдалена вызвалась проводить ее до кабинета Зимы, Ревна возражать не стала. На пороге они остановились.
– Хочешь, я пойду с тобой? – спросила инженер.
– Нет, – ответила Ревна.
Надо быть сильной.
Тамара сидела за столом, в одной руке сжимая телефонную трубку, другой небрежно делая какие-то пометки. Когда Ревна вошла, она кивнула ей и махнула в сторону стула. Договорив по телефону, она повесила трубку, скрестила на груди руки и посмотрела на Ревну – без улыбки, хотя в ее взгляде сквозила доброта.
– Полнедели уже прошло.
Ну и что? Ревна постаралась обуздать свой гнев.
– Я чувствую себя намного лучше.
Это было совсем не так, хотя вспышек злобы у нее больше не было, а это что-нибудь да значило.
Тамара перегнулась через стол и сжала ей руку.
– Я хочу тебе кое-что объяснить. Моим родным городом был форпост Горева.
Ревна сочувственно поморщилась.
– Во время отступления чей-то меткий выстрел сразил моего штурмана. Когда мы подсчитывали потери, у меня в голове билась только одна мысль: отомстить. Я жаждала схватить ружье и вместе с парнями пойти воевать, чтобы увидеть страдание на лицах эльдов, чтобы сжечь их дома точно так же, как они сожгли мой. И даже хотела геройски умереть, лишь бы не жить без того, что было мне так дорого. Так что я знаю, каково это.
С той лишь разницей, что Тамара пыталась защитить свой дом, а Ревна стерла его с лица земли.
– Эта ярость может преследовать тебя всю жизнь. Но при этом не должна собой эту жизнь подменять. Ты меня понимаешь?
– Думаю, да.
Зачем Тамара все это ей говорит?
Зима закрыла руками лицо.
– Я вынуждена допустить тебя к полетам раньше намеченного срока, – произнесла она сквозь пальцы.
В мозгу Ревны расцвел буйным цветом огонь. Месть.
– Я готова.
– Ревна, ты не имеешь права потерпеть неудачу при выполнении очередного задания. Иначе нам придется прибегнуть к другому варианту решения проблемы…
– К какому варианту?
Тамара опустила руки. На мог она показалась такой молодой, словно первокурсница университета.
– Врач заявил, что физически ты можешь летать. Если я не допущу тебя сейчас к полетам, у Контрразведывательного отряда булет право проверить твою психику.
Ревна с трудом удержалась, чтобы не захохотать. Рано или поздно, но все неизменно заканчивается скаровцами. Она почти видела невидимую петлю, которую они затягивают вокруг ее шеи. Может, не брыкаться и дать им победить? Что еще у нее может отнять эта война?
Но Союз требовал, и она даст ему все, чего он хочет. Если ее семья действительно погибла, то кроме этой базы и сослуживцев у нее больше ничего не осталось. К тому же она лично от себя пропишет Эльде дополнительную дозу мести.
– Я могу воевать. И не сломаюсь.
Они пристально посмотрели друг другу в глаза. Тамара медленно кивнула.
– Если ты говоришь, что готова, я тебе верю. Этой ночью мы сможем тебя задействовать. Если только ты полетишь с Линне.
– Вы с ней говорили? – спросила Ревна, стараясь не допустить презрения в голосе.
Это ей явно не удалось. Тамара неодобрительно поджала губы.
– Твой штурман поистине бесценен, как и аэроплан. И ты бесценна, веришь ты сама в это сейчас или нет. Клянешься, что с вами тремя все будет хорошо? Клянешься честью и родным городом?
Тамара не отрицала, что говорила с Линне, и это, по всей видимости, имело самое прямое отношение к допуску к полетам, который Ревне предстояло вот-вот получить.
– Клянусь честью, клянусь родным городом.
Она сжала руки в кулаки и держала их так до тех пор, пока переполнявшая ее злость не ушла из слов и не перекочевала в ладони. Она обязательно вновь сплотит их в команду. Хотя бы для того, чтобы доказать Линне, какая она эгоистичная ведьма и как глупо упорствует в своих заблуждениях. Хотя бы для того, чтобы скаровцы еще немного подождали.
Тамара вздохнула.
– Не заставь меня об этом пожалеть, мисс Рошена.
16
Огонь и слава
Когда пробило девять склянок и Ревна, с трудом доковыляв, переступила порог кабинета Тамары, во все стороны пополз шепот. Она ни на кого не посмотрела, даже когда Катя, перегнувшись через Надю, взяла ее за плечо и сжала.
– Этой ночью у нас особое задание. – сказала Зима. – Я знаю, многие из вас хотели бы нанести удар непосредственно по эльдам, особенно после того, что случилось в Таммине. Для нас это может стать огромной удачей. Бои в степи затухают, и нам приказали разведать обстановку вдоль южного фронта. Наземная разведка Сорок шестой и Семьдесят седьмой ночных армий подтвердила слухи о том, что возле линии фронта готовят новое оружие, возможно, новый летательный аппарат, превосходящий размерами Дракона.
Со всех концов комнаты донесся недоверчивый гул.
– Не может быть, – прошептала Катя.
– Они называют его Змеем. Его, вероятно, прячут недалеко от фронта. Лазутчики сообщают, что он находится где-то между Корплином и Тавгардом. Мы определили три цели, и к
