«Это конец!» – подумала я и беспомощно усмехнулась.
Озадаченный моим весельем, Фиц мельком нахмурил брови:
– Что тебя так развеселило?
– Да я тяжелее тебя раза в два буду!
– Не волнуйся, не оплошаю, – с каким-то ненормальным удовольствием протянул некромант. Он украдкой раскрыл ладонь, по которой пугающе и завораживающе с одного пальца на другой скользнуло несколько лент, окрашенных зловещими химеричными переливами.
Фицион, Фицион, касаясь своей сути, ты даже не представляешь, какой механизм запускаешь, ведь не рассчитав силу, ты чего доброго умудришься лишить меня дыхания, а вместе с тем и судорожно удерживаемой иллюзии. Что тут тогда начнется – страшно представить…
Атакованная мыслями одна ужаснее другой, я достигла той точки кипения, когда отбрасываешь страхи. Мне хватило наглости украсть чужую жизнь и примерить ее на себя, словно поношенное платье. И чтобы это платье не пошло по швам, а этот день не остался в памяти как последний день в академии, я вынуждена была прибегнуть к не совсем честным методам.
– Приняли стойку, – скомандовал тренер.
Приняли.
– Схватили противника.
Схватили.
– Потянули.
Сдавленный хрип разнесся по округе, некромант упал на колени, уткнувшись лбом в газонную траву. Обнявшиеся пары так и замерли, повернув в нашу сторону головы с одинаково ошалевшим выражением на лицах. Ну, хоть картину пиши! Била я от души, так, чтобы наверняка. А что мне еще оставалось делать?
– Роиль. Что. Это. Значит? – убийственным тоном потребовал объяснений тренер.
– Он меня… схватил… э-э-э за грудь!
Услышав такое объяснение, некромант, не разгибаясь, рвано выдохнул, но опровергать мою ложь не стал.
– К ректору! Оба!
Гора с плеч! Хух, я развернулась и гордо пошла прочь, некромант был не в состоянии передвигаться, оно и понятно.
Получив разрешение секретаря, я вошла к ректору.
Встретил меня залитый светом просторный кабинет. Сделав шаг, я опустила взгляд и замерла. Как зачарованная я смотрела на пол, всю площадь которого занимала карта города Табел с прилегающей к нему территорией. Под моими ногами, будто за стеклом, своей жизнью жил волшебный мир, где по синей глади, словно улитки, тянулись корабли, и если присмотреться, то можно было разглядеть спущенные паруса. Портовый город представал бессчетным количеством черепичных крыш, оплетенных паутиной дорог. Я скользила взглядом по районам, щедро разбавленным хлопьями сочной зелени и зарыбленными прудами, придающими городу особый колорит. Внимательно присмотревшись, я удивилась отсутствию всяких одушевленных объектов на улицах, переулках и площадях. Взгляд упал на отрезок реки, берущей свое начало в неприступных скалах, купающихся в густом тумане… Проскользнула мысль, что не мешало бы прикрыть рот и вернуться в реальность, потому как вполне может статься, что в прошлом учебном году Роиль уже входила в эту дверь. А раз так, то столь явное удивление с моей стороны, тесно перемежаемое с восхищением явно излишне.
К слову о двери, ее велели закрыть, пройти и сесть.
Внутренне сжавшись, я переплела пальцы и взглянула на ректора, восседающего в кресле напротив. Это был крупный мужчина с серьезным выражением лица, ценитель эстетики и вместе с тем практичный человек.
– Представьтесь.
– Роиль Чансе – адептка второго курса.
– Что у вас, Роиль?
Причину своего появления на пороге его кабинета я объяснила сухо, не вдаваясь в подробности произошедшего недоразумения. Ректор неодобрительно покачал головой, на что я выдала: «издержки воспитания, нечего покушаться на чужое добро!» Выговор меня более чем устроил. Извинившись за то, что отняла ценное время, я распахнула дверь и лоб в лоб столкнулась с некромантом.
Под буравящим взглядом изумрудных глаз меня пробрал лихорадочный озноб, но успокоив себя тем, что при свидетелях он не посмеет совершить убийство, я поспешила в общежитие. Заперев за собой дверь на два оборота (был бы шкаф и его бы придвинула к двери, не знаю как, но… нашла бы силы!) я стала ждать.
Попытка отвлечься и прочесть, к примеру, теорию сопротивления стихиям с треском провалилась. Как можно постичь смысл значения сопротивления, уменьшающего или увеличивающего вред, произведенный атакой стихии, когда в голове они скелеты бегают и костями гремят…
Дверь содрогнулась, но не открылась, да, ждать меня не заставили.
– Роиль, открой, поговорить надо, – неожиданно дружелюбно просил некромант.
– Уходи, я себе не враг!
– Я понес наказание за преступление, которого не совершал! Как думаешь, справедливо будет открыть мне… причину твоей лжи?
– Может и справедливо, только я не готова открывать ни дверь, ни правду!
– Обещаю, что не причиню тебе физического вреда.
– Я тебе не верю! – мы людей по себе судим, что уж там про нелюдей говорить…
– Роиль, будь умницей, в твоих интересах не затевать войну, в которой ты заведомо обречена на поражение.
Если я не имею возможности продемонстрировать врагу свою силу, это не значит, что я заведомо в списке проигравших!
– Хорошо, дождемся ужина.
На ужин я благоразумно не пошла – уж лучше я останусь голодной. Кто знает, какую отместку он мне уготовил! Выходить по нужде тоже боялась, терпела, пока меня совсем уже не придавило. Пулей метнулась в уборную и несясь обратно поймала себя на мысли, что стоило бы подружиться со своими призрачными соседями, хотя бы для того что бы знать, не стоит ли кто у меня за дверью.
Завалившись на кровать, я впервые за несколько часов расслабилась и с облегчением глубоко вздохнула. Как мало мне нужно для счастья!
Еще бы убрались все эти наивные барышни со своим бормотанием.
Некромант успокоился.
Приведения рассосались.
Да окно открыть и койки лишние оттащить, да… в общем, здесь все ясно.
Из вяло текущих мыслей меня вывело журчание. Самое натуральное журчание! В моей комнате в углу, задрав заднюю лапу, метила территорию наглая псина.
Мне не понять их чувства юмора!
Я вскочила с кровати и разъяренной фурией бросилась на несчастного ссыкуна, благополучно ускользнувшего сквозь стену. Видимо, сыграли инстинкты… у пса, разумеется!
Глава 19
Сытый зевок вызвало у меня очередное повторение истории одной
