Катарина…
Кривая ее судьбы затянулась смертельной петлей. Милый сердцу уголок обернулся загробной обителью. Мама больше не смеялась. Она смотрела на меня с затаенной болью и дрожащей влагой в глазах. Ресницы сомкнулись. Она отвернулась к окну, беззвучно оплакивая радость нашей встречи. Встречи, призванной стать последней…
Я потянула к ней руки и… на мои ладони опустился серый пепел.
Вдруг, резкий удар в стекло создал острое ощущение, что я совершаю непростительную ошибку, что открываю дверь, которую следовало держать закрытой. Страх иглами вонзился в тело. Тень, просочившаяся сквозь стену, оплывала мамины плечи, подрагивая клочьями черного тумана.
Стены, круглый столик и пол – все со скоростью ветра покрылось черной коркой и пыхнуло грибными спорами. Желтой сукровицей растеклась вязаная салфетка. Глиняные кувшины изошли трещинами и осыпались пылью. Уродливой плесенью заросла печь, тело маленького паучка вывернуло наизнанку. Отовсюду сочилась черная муть. Струящийся по полу непроглядный липкий туман все ближе подбирался к моим ногам и, собираясь в единое целое, обретал форму мужского тела. Странное месиво, словно потешаясь над моим бессилием, мигнуло змеиными глазками и обожгло своим дыханием.
– Ты виновата в ее смерти, – затрещал проклятый мрак, так что зашевелились все волоски на моем теле.
– Нет, – ужаснулась я.
– Если бы не ты, твоя мать была бы жива. Ты виновна в ее смерти.
В подтверждение его слов каркнул ворон, сидящий на плече Катарины, которая чистым видением с высоты опустилась в глухую и чуждую ей бездну.
– Нет. Нет, – кричала, отказываясь верить его словам. – Это не я. Это не моя вина!
Вскрыв мою душевную рану, заполнив сердце болью, а разум сомнениями, демон преисподней, крещеный кровью бесчисленных жертв, темный Лег, имя которого я знала, но боялась озвучить, с легкостью обрел надо мной власть.
…Келлах.
– …я могу ее вернуть.
По воле кукловода, умело вплетающего в сон нити грез, Катарина улыбнулась своей любящей улыбкой и протянула ко мне руки, желая покрепче прижать к сердцу.
– Это так просто, – мрак затрещал и отступил в сторону, позволяя мне без помех шагнуть к маме и упасть в ее объятия.
Грудь словно сдавило тисками и я тяжело выдохнула. Так нестерпимо захотелось почувствовать ласку маминых рук! На миг мне показалось, что только в ее объятиях я смогу обрести спокойствие. Больше не придется никуда бежать, прятаться, бояться. Исчезнет бессмыслица, переполняющая мою жизнь, и все будет как раньше…
– Как раньше уже не будет, – эхом вторила я своим мыслям. – Ведь даже самым сильным магам не повернуть время вспять.
Лег рассмеялся каким-то ненормальным ядовитым смехом.
– Все еще думаешь о хорошем? Ты никогда не найдешь покоя в этом мире. Ты обречена на вечные скитания. Травля, которую тебе устроит Совет, измотает твое тело, неизвестность сведет с ума, отчаяние разорвет сердце. С каждым следующим шагом ты будешь опускаться все ниже и ниже, пока не окажешься на самом дне пропасти и вот тогда ты пожалеешь, что отвергла мой дар. Ты обо всем пожалеешь, когда попадешь в лапы жестокого и расчетливого Совета. Но… пока тело твое чисто, а душа подобна белой лилии, я даю тебе шанс…
Он не успел договорить. Неожиданно уродливый мир взорвался и осыпался. Нечто необъяснимое стерло отвратную картину, выдергивая меня из мерзкого сновидения, и в ужасе я распахнула глаза. Уродливыми ветками по стене расползались трещины. Оглушенная и охваченная ужасом, я вскочила с кровати и тут же раздался второй, более мощный взрыв. Все здание общежития задрожало. Взвизгнув, я свалилась на пол. На голову посыпалась побелка, глаза резанул едкий порошок. Сердце ухнуло в пятки. Я, как была босиком и в ночной рубашке, рванула к двери, кутаясь в образ толстушки.
Плохо соображая, я что было силы навалилась на дверь, но она так и осталась закрытой. Нащупав в замочной скважине ключ, я трясущимися руками провернула его и настежь распахнула дверь, вываливаясь в коридор.
– С дороги!
Не успела я опомниться, как силач-тренер впихнул меня обратно. Я было открыла рот, как устремившись в конец коридора мимо меня пронеслись ректор в одних штанах и профессор Хидден в ночном колпаке и полосатом халате. За ними, шаркая слетающими тапочками, бежала госпожа Шилла.
– Здесь сиди и не высовывайся! – грубо приказал тренер, поднял руку и пригладил растрепанные волосы.
– Да что за чертовщина здесь происходит? – в страхе завопила я.
– Печать сработала! Дважды. Кто-то пытается своей кровью открыть двери в иной мир. Болваны, не думаете о последствиях… – упрекнул меня красавчик-тренер, будто моя вина в том, что кто-то решил нарушить запрет госпожи Шиллы, и поспешно скрылся из виду.
Выходит этот некто своей бездумной выходкой спас меня – оборвал кошмар, в котором я тонула.
Я тихо опустилась на пол и словно пьяная нервно расхохоталась.
***
Состояние сонливости не отпускало все утро. Ужасно хотелось спать, вот только ложиться в кровать я боялась. Плеснув в лицо прохладной воды, я немного избавилась от тяжести в голове. Промокнув влагу полотенцем, бросила взгляд на зеркало, где отражение полноватой розовощекой красавицы Роиль скрывало неотдохнувшую Элин.
– Вот и пришло время прощаться. Прости, что использовала твой образ и… попробуй меня понять, – не зная, что обычно говорят в таких случаях, прошептала я.
Оставив полотенце на раковине, я подошла к двери.
И надо же было Фицу подловить меня выходящей из купальни! Почему не ушла ночью? Наивная дуреха! Сердце болезненно пропустило удар, из горла вырвался тихий всхлип, «красноречиво» поведавший некроманту о безнадежности моего положения.
– Зачем ты здесь? – дрожащим голосом спросила я.
Зеленые глаза парня лукаво сверкнули.
– Фиц, – я нервно дернула ленту, стягивающую свой широкий пояс, никак не планируя ее развязывать. Выругавшись, затянула узел обратно, и подняла рассерженный взгляд, – Что тебе от меня нужно?
– Будем выяснять это здесь? В коридоре?
– Да.
– Считаешь это разумным?
– Да! – я едва не сорвалась на крик.
Парень схватил меня за локоть и потянул к двери моей комнаты.
– Открывай!
Милостивые Духи! Я совершенно не
