— Неужели ты видишь это впервые? Я думал, что ты бывал тут.
— Не пришлось. Места, подобные этому, встречаются и в других Мирах. Я читал про них, но сведений было немного. Но главное, что я запомнил, — это сделанная рукой пометка на полях одной из книг почерком моего учителя. Она гласила: «Никоим образом, кроме как в отчаянной нужде, ходящий не может вступить под мертвый колпак. Природа его мне неизвестна, и что он несет — я не ведаю».
— То есть? — Арлазар даже остановился.
— То и есть. Тут спокойно. Нейтраль всегда в движении. Я обычно могу видеть, как она дышит, живет, гневается. Вижу, если ей тревожно или больно. И уж всегда вижу, когда окружающий Мир вступает с Нейтралью в контакт. Это происходит постоянно в большей или меньшей степени, и это есть порядок вещей. Но тут мы словно под чашей. И Нейтраль совершенно нема и бездеятельна. Но такие изменения, как мы видим, должны вызывать колоссальные ее возмущения, а такого нет. Представь, что деревья раскачивает сильный ветер. И ты видишь, как они гнутся от его порывов. А теперь представь - сильный ветер есть, но ты не видишь гнущихся деревьев. Так и здесь.
— Умеешь ты поднять настроение, — вздохнул Арлазар.
— Я могу напугать тебя еще больше. Нам нужно пройти эти земли как можно скорее. Я-то по глупости своей не придавал значения байкам. Люди соврут — не дорого возьмут. И никак не ожидал, что ваши Пустоши — это именно тот мертвый колпак. Отец, видать, догадывался, но говорить бездоказательно не хотел. Лишь настаивал, чтобы я обходил эти земли стороной… Аарк задыхается.
— Сейчас не понял.
— Это мертвое место. Аарк задыхается. Это аналогия, но она самая понятная.
— И что дальше? — осторожно уточнил Арлазар.
— Ходящий и аарк связаны неразрывно. Смерть одного повлечет смерть другого, — невозмутимо пояснил ходящий.
— Но один из твоих аарков…
— Да. Но обычно у ходящего только один, — ходящий усмехнулся, — «паразит». У меня их было два.
— Понятно. И сколько у нас есть времени?
— Не беспокойся. По местным меркам, дней пятнадцать-двадцать. Я бы даже не волновался. Просто ты должен знать, раз уж мы в одной связке. Глупо скрывать свои сильные или слабые стороны, находясь в опасности. Ты согласен?
Кйорт внимательно глянул на Арлазара.
— Безусловно, — лаконично бросил в ответ зверовщик. — Остановимся вот там.
Он указал рукой на большой и совершенно голый синий холм.
— Это безопасно.
Арлазар и Кйорт снова дежурили по очереди, но в это раз Амарис даже не стала протестовать. Быстро съев свой ужин, она улеглась на теплое одеяло, накрылась плащом и заснула, использовав кулак вместо подушки.
— Она ведет себя странно, — заметил Кйорт, прежде чем уйти спать: Арлазар настоял, что он будет дежурить первым.
— Я вижу, но все будет хорошо, — грустно ответил эдали.
— Смотри. Если что-то произойдет, я не стану ей помогать.
— Она просто растеряна и напугана.
— Она почти перестала хотеть жить. Ей почти все равно, — безжалостно сказал ходящий. — Там, когда в нее впился кгнолль, она безумно хотела жить и боролась. И потому тебе удалось уговорить меня. Сейчас она просто кусок мяса. Она уже смирилась с неизбежным. Потеряла веру.
— Она своими руками закончила страдания Бельчонка. А он ей был вторым отцом. Многих из тех, кто остался лежать непогребенным, она знала лично. Для нее это страшный удар. А за меня не бойся. Я не готов отдать мою жизнь и мой Мир на растерзание.
— Твой Мир? — йерро сощурился.
— Конечно.
— Но люди, я слышал, иного мнения.
Арлазар странно посмотрел на Кйорта, и тому показалось, что в его глазах мелькнуло безумие.
— Это земли моего народа. Всех, кто остался, — ответил он и отвернулся.
Утро не изменило ничего. Лиловые тучи и корявые сталагмиты. Все те же угловатые пауки и жужжащая помесь стрекозы и скорпиона. Впрочем, и тем и другим не было никакого дела до вторгшихся в их мирок неизвестных существ. Одни ползали между сталагмитов и обгрызали с них зеленовато-серый мох, другие зависали над землей, высматривали неосторожных и пикировали вниз. На этом жизнь жертвы заканчивалась: стрекозоскорпионы не промахивались. Отряд вышел, когда солнцу удалось подняться до половины над горизонтом, а потом его снова съели пухлые облака. Идти среди этих странных наростов оказалось даже легче, чем по обычному лесу. Почва не дрожала и не хлюпала под ногами и больше напоминала один сплошной кусок камня.
Когда тучи неожиданно расплылись в высоком нежно-голубом небе, оказалось, что уже полдень. Сталагмиты вдруг стали рассыпаться в прах, будто пересохшие под солнцем песочные куличики, а вместе с ними исчезли и их обитатели.
— Не двигаемся. Преображение лучше переждать, — остановил отряд Арлазар.
Ходящий заметил, что Амарис остановилась лишь после того, как эдали взял ее за плечо, но ничего не сказал.
Перед ними, впрочем, как и позади них, теперь расстилалась бескрайняя пустыня, насколько хватало глаз. Путники просто в какой-то момент поняли, что стоят не на жестком синеватом камне, а на вершине дюны. Свистел сухой, колючий ветер. Солнце выжигало пески раскаленной лавой. Вдали одиноко катилось перекати-поле, без устали штурмуя бархан за барханом. Кое-где пробивались из-под земли сухие странные растения. Вдали виднелась узкая темная полоска: редкие желтые кустарники образовывали там небольшой островок. Наверное, где-то под землей была вода. Мимо промчался геккон, высоко задирая лапы. Остановился, по очереди поднимая то одну, то другую пару ног, чтобы избежать ожогов от нагретого песка, и вдруг опрометью бросился в сторону. Арлазар усмехнулся и показал на плавно скользящую грациозную змею: темно-коричневая, с серыми полосами и разноцветными ромбами по телу.
— Трещотка, — воодушевился он. — Ядовита и злопамятна.
Змея грозно затрещала погремушкой на хвосте.
— Веселишься-то чего? — спросил ходящий.
— Как чего? Тут я все знаю. Можно смело идти. Похоже на пустыню Нари. Вон, видишь то растение с двумя огромными листьями?
Кйорт увидел нечто, больше похожее на гигантскую редиску конической формы диаметром в два аршина и возвышающееся едва на локоть над землей.
— Это тумбоа. Насколько я знаю, растет только в этих местах.
— Снова никаких нитей, — мимоходом заметил ходящий, снимая куртку и оставаясь в одной рубахе. — Рассказать кому — не поверят. У нас под ногами появился из ниоткуда кусок Нари, а Нейтраль молчит.
Первое желание путешественника, в первый раз попавшего в пески Нари, — раздеться. Да так большинство и поступает, стремительным шагом приближаясь к собственной смерти. Хотя каждому страннику следует знать, что полностью снимать одежду в знойной пустыне нельзя. Наоборот, следует укрыть от палящих солнечных лучей каждую пядь кожи. Даже на нос, если нет ничего другого, приспособить хоть чахлый листок. Этим путники и
