Все это долгое лето она только изучала модель, думала и гадала. Она следила за перемещениями всех стай устузоу – одна из самых крупных двигалась к востоку. Когда эта стая оставила горы и направилась на берег моря, Вейнте’ ничего не сказала. Она молчала даже тогда, когда они остановились в месте, удобном для атаки с моря. Терпение, больше терпения. Сталлан рассказывала о тревожных разговорах среди иилане’, обнаруживших устузоу в такой близости, о всеобщем неудовольствии по поводу того, что устузоу оставили в покое. Эти речи, конечно, доходили до Малсас<, и она тоже изучала снимки, а значит, должна была что-то предпринимать. Всеобщее внимание было теперь обращено к Малсас<, а потому Вейнте’ могла сдерживать свое нетерпение. Впрочем, это ей удавалось с трудом. Но терять ей было нечего, а приобрести она могла многое. И когда за ней явилась фарги, возбуждение свое она спрятала за мрачной неподвижностью.
– Сообщение, Вейнте’; сообщение от эйстаа.
– Говори.
– Необходимо твое присутствие на амбесиде.
– Возвращайся. Я иду.
Этот момент Вейнте’ тщательно обдумала: нужно было решить, когда ей выйти, получив приглашение… Слишком медлить не следовало, чтобы без причины не возбуждать гнев Малсас<. Она обдумывала формальные жесты, потом оставила эту идею. Ничего наигранного быть не должно. Она только капнула несколько раз на ладони душистым маслом и натерла им гребень, так что он слегка залоснился. Остальное ушло на предплечья и тыльную сторону ладоней. И посчитала приготовления завершенными. После чего она отправилась в путь и, хотя не торопилась, выбрала кратчайшую дорогу до амбесида. Там, в сердце города, когда-то восседала она как эйстаа. А теперь возвращается туда – но… как просительница? Как кающаяся грешница? Нет, нет, конечно, лучше умереть, чем выпрашивать милости. Она шла, готовая повиноваться, служить Алпеасаку, и не более. И решение это виделось в каждом ее движении.
Теперь амбесид стал больше. Ведь Инегбан, пришедший в Алпеасак, увеличил число титулованных иилане’. Они стояли группами, разговаривали или медленно переходили от группы к группе. Заметив появление Вейнте’, они уступали ей дорогу, но словно не замечали и не приветствовали ее. Да, она пришла на амбесид, но до разговора с Малсас< ее словно бы и не было там.
Стоявшие вокруг эйстаа расступались, как бы случайно шагнув в сторону, и давали пройти. Этих дерзостей она не замечала, а просто шла, чтобы предстать перед Малсас<. Возле эйстаа стояла Сталлан. Охотница поглядела на Вейнте’, и по ладоням ее побежали цвета узнавания. Вейнте’ ответила на приветствие, решив запомнить смелый в своей простоте поступок. Это когда все отворачивались… Она остановилась перед Малсас<, безмолвно ожидая, пока эйстаа медленно повернет один глаз в ее сторону.
– Я здесь, эйстаа.
– Знаешь ли ты, что я приказала Сталлан отправиться в путь и убить их?
– Этого я не знала… Но мне известно, что Сталлан принесет верную смерть устузоу.
– Рада слышать, что ты говоришь это. Но Сталлан не согласна. Она утверждает, что не сумеет возглавить преследование устузоу в качестве сарн’еното. Ты согласна с нею?
Ответ следовало взвесить: говорить приходилось с великой осторожностью. Вейнте’ грозила опасность, и снисхождения ожидать не приходилось. И когда она заговорила, в движениях ее виделась искренность и уверенность.
– Сталлан очень искусна в уничтожении устузоу, все мы учимся у нее. А что до того, быть ли ей сарн’еното или нет, судить не мне. Только эйстаа может возвести в сарн’еното, только эйстаа может низложить.
Так она сказала. Ни возмущения, ни попытки спорить, ни лести не было в ее словах – только констатация факта. Решение всегда принимает эйстаа. Ей можно советовать, но решает она одна.
Все присутствовавшие молчали. Малсас< переводила взгляд с Вейнте’ на Сталлан. Сталлан застыла словно дерево, невозмутимая и безмолвная, готовая повиноваться любому приказу. Всякая иилане’, увидев ее, сразу поняла бы, что возражать эйстаа она не будет. И если эйстаа решит, что Сталлан не по плечу быть сарн’еното, спорить она не будет.
И Вейнте’ тоже не обнаруживала неудовольствия, она пришла, чтобы повиноваться. Поглядев на обеих, Малсас< сделала выбор:
– Устузоу должны быть истреблены. Я, эйстаа, именую Вейнте’ сарн’еното, чтобы она выполнила это. И как ты будешь выполнять мой приказ, сарн’еното?
Вейнте’ постаралась скрыть всю радость, все рвущееся наружу ликование. Она молчаливо отсалютовала. А потом заговорила:
– Все устузоу сейчас стараются держаться подальше от берегов, где мы истребляли их. Однажды их стая устроила для нас ловушку на берегу моря. И когда я вижу, что на берегу опять обосновалась какая-то свора этих зверей, я усматриваю в этом намерение обмануть нас. Значит, необходимо сделать две вещи: избежать новой ловушки и перебить устузоу.
– Как ты поступишь?
– Город мы оставим двумя группами. Сталлан поведет в лодках на север первый отряд, чтобы напасть на устузоу так, как мы это делали прежде. Они заночуют на берегу и нападут утром. Второй отряд вместе со мной направится в быстром урукето по морю далеко от берега. Мы высадимся к северу от устузоу и нападем неожиданно, прежде чем они заподозрят наше присутствие.
Малсас< жестом показала понимание… и удивление.
– Мы уничтожим стаю устузоу, но разве не смогут тогда другие их своры затаиться и ночью перебить всех фарги вместе со Сталлан во время сна?
– Мудрость эйстаа очевидна в таком сложном деле. Если устузоу будут следить за высадкой Сталлан, то они увидят только, что мы выгружаем мясо и воду, но под покровом тьмы мы достанем и новое ночное оружие. А когда это будет сделано, иилане’ погрузятся на ночные лодки – на пляже останется только гибель для устузоу.
Подумав, Малсас< сделала жест согласия:
– Пусть будет так. План хорошо продуман. Вейнте’, ты много размышляла над ним.
В ее словах слышалось недоумение: как это Вейнте’, которой так долго приходилось только сомневаться в своем положении, ухитрялась строить далеко идущие планы? Но сомнение было не столь уж сильным и совершенно уместным, и Вейнте’ не возражала. Она вновь была сарн’еното – остальное не столь существенно. Сдерживая ликование, она проговорила так спокойно, как только сумела:
– Я должна сказать тебе и еще кое-что об отряде Сталлан. Когда мы разрабатывали ночное оружие, мы обнаружили, что только некоторые иилане’ могут управляться с ним в темноте, даже при искусственном свете. И только они, подготовив оружие к действию, пойдут потом к лодкам по световым маякам. А всем остальным фарги придется остаться на берегу. И если случится атака, очень возможно, что их перебьют.
– Это скверно, – ответила Малсас<, – и так погибло слишком много фарги.
– Я знаю, эйстаа; кому это знать лучше меня? А потому очень хочу, чтобы фарги не гибли более, и предлагаю заменить их Дочерьми Смерти. Они не будут сражаться, но хоть на что-то эти паразитки
