Тейт медленно кивнул.
– Ладно. Я понял твою мысль. – Он провел рукой по волосам и вздохнул. – Итак, с чего начнем?
Фостер направилась в Бэт-пещеру, крикнув ему через плечо:
– Я начала раскладывать папки из картотечных шкафов. Одна стопка материалов, думаю, поможет нам найти остальных детей, а в другой полно всякой научной хрени, и я не могу в ней разобраться и решить, насколько она нам полезна.
– Ладно, я купил лапши быстрого приготовления. Можем сварганить себе обед, а потом приступим к делу.
– У нас нет времени на такие изыски.
– Это просто лапша. Никаких изысков.
Фостер продолжала, словно и не слышала его.
– Эти сумасшедшие одержимы идеей захватить не только нас, но и еще шестерых ребят, которые, возможно, и не догадываются о том, что они полные уроды. Тебе, может, и плевать на меня, но подумай о них.
– Мне не плевать на тебя.
Фостер повернулась и встретилась с ним взглядом. Ее изумрудные глаза были непроницаемы.
– Я имею в виду, что люди мне не безразличны, и ты тоже человек, стало быть… – Чувствуя себя неуютно под ее пристальным взглядом, Тейт прошел в сейфовую комнату и заговорил самым рассудительным тоном: – Послушай, дело пойдет быстрее, если мы поедим. Можем даже взять папки с собой на кухню. Один из нас будет готовить еду, а другой – читать вслух и делать заметки.
– Полагаю, ты хочешь, чтобы готовила я.
– Не-а. Я – отличный повар. А лапша – мое фирменное блюдо. К тому же, если тебя кормить, может быть, ты не перейдешь на темную сторону.
Фостер закатила глаза, но встала и прошла мимо него, покидая Бэт-пещеру и подхватив один из пакетов с продуктами.
– Орлан, постарайся не быть таким придурком.
– Что ни делай – все не так, – по привычке буркнул он в ответ. Фостер шла впереди, поэтому Тейт не мог сказать с уверенностью, но ему показалось, что на мгновение он расслышал ее смех.
10
ФОСТЕРСолнечный свет заливал комнату, согревая Фостер восхитительным теплом. Она вытянула руки над головой, сгибая и разгибая пальцы, как делала это каждое утро. А нынешнее утро было таким же, как и все остальные. Так и должно быть. Все, что случилось за эти дни, – Тейт, торнадо, все, – было лишь дурным сном.
Фостер прижала руки к груди и уютно устроилась на подушке. Да, дурной сон. Другого объяснения и быть не могло. Она бы никогда не пошла на футбольный матч, и глупо думать, будто она и в самом деле способна укрощать людей или торнадо словами.
А потом – Кора. Ее Кора. Она бы никогда не оставила Фостер. Она не могла уйти.
Осознание прорвалось тихим всхлипом, стискивая горло, и Фостер еще крепче зажмурилась.
Может, если я не проснусь, если никогда не встану с этой кровати, все это развеется, как дым. Кора будет здесь, рядом, и все вернется на круги своя.
Тейт зевнул, чихнул и снова зевнул, на мгновение напомнив Фостер о толстой рыжей полосатой кошке из ее детства, когда она еще жила с биологическими родителями.
Почему все, кто рядом со мной, уходят?
Но нет, не все. Оставался доктор Рик и шестеро других невинных детей, которых он использовал в качестве подопытных кроликов для своего дурацкого эксперимента. Ей позарез нужны ответы. Фостер резко выпрямилась, и бумаги разлетелись в разные стороны от внезапного порывистого движения.
Она была в кабинете Коры на Земляничных Полях. Кора умерла. Никакой это не сон.
– Ты проснулась. – Тейт сонно улыбнулся ей, вытягивая руки над головой, сгибая и разгибая толстые пальцы в точности как это делала она, и от этого Фостер стало не по себе.
– Ты что… – Фостер оглядела его самодельную лежанку на полу. – Спал здесь? Я думала, ты ушел к себе.
Тейт пожал плечами.
– Я ушел. Было уже очень поздно. Потом проснулся часа в три ночи, не знаю. Просто не мог спать. Я видел, как ты вырубилась здесь, на полу. И подумал, что тебе не захочется быть одной. – Он потеребил уголок одеяла, которое, должно быть, приволок из своей комнаты. – Я не хотел оставаться один. – Его шепот, казалось, просочился сквозь нее и исчез в ноющей пустоте, что зияла в груди.
Они были повязаны не только своими способностями, неважно какими. Их с Тейтом соединяла общая боль. Ей захотелось сократить дистанцию между ними, обнять его так, как обнимала ее Кора, и она нуждалась в ответном объятии. Им обоим не хватало добрых слов и заверений в том, что они не одиноки в этом мире. Но она не могла заставить тело и рот двигаться и говорить.
Фостер так и сидела, застыв в лучах солнца.
Она почти не знала этого парня и едва ли могла доверять ему. Риск получить душевную травму и новые раны перевешивал желание выплеснуть боль.
– Кстати, ты храпишь. – Он встал, стряхивая крошки со спортивных штанов. – Как Большой Слонопотам. Короче, храп из категории «прибей мебель гвоздями к полу, иначе ее засосет». – Для наглядности он запрокинул голову и разразился громким ворчанием и фырканьем.
Фостер, не задумываясь, запустила в него подушкой.
– Я не храплю! – воскликнула она, подавляя смешок. Она не могла позволить себе смеяться. Во всяком случае, сегодня. А может, и никогда больше. Как смеяться, когда Кора только что… – Короче, я ничего нового не нарыла за ночь. – Она собрала разбросанные бумаги. – Но думаю, если мы…
– А я думаю, тебе надо поесть. – Тейт запихнул обратно в коробку наполовину пустую пачку крекеров Грэма[17].
– Это же для сморов[18], – выпалила Фостер, вскакивая на ноги. – Эти крекеры не уплетают просто так. – Она бросила бумаги на стол и выхватила у Тейта коробку. – Мы едим их только со сморами и только дома.
А здесь не дом. Не твой и не мой. Это всего лишь оболочка дома, мысленно добавила она.
Желваки заиграли на его скулах, а глаза сузились.
– Ладно. – Он глубоко вздохнул и расчесал пальцами спутанные вихры. – Хочешь сморов на завтрак?
Фостер нахмурилась. Она хотела ссоры. Жаждала стычки. Это отвлекло бы ее от того, что приходилось переживать сейчас.
– Нет, я просто… – Она прикусила нижнюю губу, пытаясь отогнать воспоминания о Коре и вечерних посиделках на крыше дома, где они разводили костер и жарили сморы, наблюдали за прохожими, считали собак. Кора всегда говорила, что крекеры Грэма на вкус как старый картон, если не покрыты темным шоколадом и не сдобрены маршмеллоу.
– Хотя это мои любимые крекеры, я больше никогда не буду грызть их просто так. Подожду сморов, – продолжил Тейт. – Но, Фостер, тебе все равно надо поесть. Сделай перерыв. Обещаю,
