В комнате наступила тишина, пока аристократы переминались с ноги на ногу и поглядывали друг на друга. Прошло около минуты, и тут за моей спиной кашлянули.
– Я, э-э… Кажется, у меня есть при себе колода, ваше величество, – сказал грубый голос.
Королева приподняла бровь.
– Маршал Харрекс, если я правильно поняла, вы держите при себе колоду карт?
– О нет, ваше величество… В смысле, да… В смысле – я, наверное, конфисковал их у кого-то и забыл от них избавиться.
Не обращая внимания на маленький скандал, королева сказала:
– Тогда нам повезло. Кто-нибудь, принесите стул для господина Келлена и стол. И ради бога, кто-нибудь, снимите с него наручники. Вряд ли он попытается меня убить, когда вы все здесь готовы меня защитить, верно?
Среди собравшихся послышались бормотание и ропот, но слуги всё-таки принесли маленький простой столик и стул, в то время как Харрекс расстегнул мои наручники.
Я сел на стул и, гадая, что делать дальше, посмотрел на колоду карт, лежащую между мной и королевой. Проблема заключалась в картах. Если я начну их тасовать, порошок с моих рук осыплется, и все мои попытки сохранить на пальцах достаточно крупинок, чтобы воспламенить своё заклинание, пойдут прахом.
Азартные игры приводят в действие вероятности. К несчастью и для меня, и для королевы, с точки зрения статистики лучшим ходом было её поджарить и надеяться, что благодаря этому я кому-то понравлюсь. Но перспектива переиграть предположительно двухтысячелетнюю правительницу Дарома, чтобы выйти отсюда свободным человеком и показать нос самой могущественной империи мира – немалое искушение. Я всегда оказывался на стороне проигравших сил. Всегда. Единственное, что помогло мне остаться в живых так долго, это то, что время от времени я рисковал.
– В какую игру сыграем, ваше величество? – небрежно спросил я.
– Прошу прощения?
– В какую игру? «Загон скота»? «Стрит и тузы»? «Королевский двор»? «Неровные ступеньки»?
– Подождите, – сказала королева. – Как вы сказали – «Королевский двор»? Расскажите мне об этой игре.
Я улыбнулся, взял колоду в правую руку и начал её тасовать, ощупывая карты, чтобы проверить – не краплёная ли колода у Харрекса, нет ли у некоторых карт заломов, помогающих ему жульничать. Это была дароменская колода, к которой я не привык. Фериус научила меня дюжине игр риска и стратегии, но мы редко играли колодой в шестьдесят пять карт: четыре масти, в каждой есть туз, девять нумерованных карт и пять картинок, а в придачу четыре разноцветных джокера, которые в дароменской колоде имели вполне подходящее название – «изгои».
– Что ж, ваше величество. Интересно, что вы выбрали «Королевский двор»…
– Потому что я королева?
– Нет. Хотя, полагаю, это тоже было бы логично. Но ваш выбор заинтересовал меня потому, что большинство игроков считают: «Королевский двор» раньше был куда более старой игрой под названием «Приграничье четырёх карт».
– Почему это важно?
– Ну, ваше величество, игра «Приграничье четырёх карт» пришла со старого континента, с равнин маленького местечка, некогда называвшегося Даромис – много, много веков назад, ещё до того, как её народ пересёк море.
Среди собравшейся знати пробежал шепоток. Даже наставники как будто заинтересовались.
– Эй, так и есть, – сказал за моей спиной Харрекс. – Кажется, я тоже об этом слышал.
Я сдал карты, мне и королеве по четыре, а ещё четыре положил картинкой вниз по углам стола.
– Четыре угловых карты – это «двор», – сказал я. – Игра простая. Чем больше у вас однотипных карт, тем лучше. Мы по очереди вытаскиваем из колоды по одной карте. Каждый раз, когда вы тащите карту, вы должны сбросить одну свою вверх картинкой в любой из четырёх углов двора. Ни в одном углу не может быть больше четырёх карт. Игра заканчивается, когда каждый из четырёх углов наполняется и на руках у нас остаётся по четыре карты. Вы можете играть теми картами, которые у вас на руках, можете взять карты из одного угла или сделать и то и другое. Но если вы выбираете и то и другое, вы должны взять карты в две руки, и карты в каждой руке должны побить мои. Вы имеете право первой взять ближайшие к вам углы, я имею право первым взять ближайшие ко мне.
Сутью «Королевского двора» являлись четыре угла: вы наблюдаете за другим игроком, чтобы увидеть, как он среагирует на то, что в каждом углу, и пытаетесь с помощью этих наблюдений угадать, какие карты на руках противника.
Королева рассмотрела свои карты, раскрыв их веером.
– А, понимаю. Итак, если карты в углу дополняют те, что у меня в руке, я могу собрать две более сильных сдачи, чем если бы я пользовалась единственным набором карт?
Я кивнул.
– Верно, но с тем же успехом вы можете застрять с одной отличной сдачей в руке и одной ужасной сдачей и тогда, скорее всего, проиграете. Поэтому есть пара разных стратегий. Вы можете просто играть, а можете скидывать в угол карты, которые вам понадобятся позднее, но тогда вы рискуете, что я возьму под контроль этот угол, складывая туда плохие карты.
– Значит, в игре все в точности как в жизни. Если я «скидываю», как вы сказали, одну часть моего двора, у которой слишком большое влияние, я рискую, что кто-то другой возьмёт контроль над двором, «скидывая» туда своих людей.
Я прикусил губу.
– Вы быстро учитесь, ваше величество.
Королева улыбнулась, по-видимому, довольная моей похвалой.
– Спасибо, мастер картёжник. Думаю, теперь я возьму карту.
Она взяла карту из колоды.
– Теперь вам понадобится какое-то время, чтобы… – начал я.
Она немедленно вытащила одну из своих средних карт и бросила её картинкой вверх в ближайший правый от меня угол.
– Или, полагаю, можете просто сделать вот так.
Я посмотрел на карту, которую она скинула. Это был валет колесниц.
– Довольно ценная карта, чтобы её сбрасывать, – заметил я.
Королева не ответила, а просто безмятежно посмотрела на меня.
Я взял карту из колоды. Не собираюсь рассказывать, какая у меня была сдача, потому что… Ну, нельзя приобретать такую дурную привычку. Достаточно сказать, что, по-моему, всё было в порядке. Я сбросил в левый от меня угол.
– Опять моя очередь? – спросила королева.
Я кивнул.
Она взяла вторую карту, потом сбросила ещё одного валета – на этот раз валета стрел. Она кинула его в тот же угол, что и раньше. Опасный ход, если только она не собиралась брать из этого угла. Но угол был на моей стороне стола, поэтому я имел право первым пользоваться им.
– Когда вы играли в карты с человеком, с которым потом дрались и убили его, ставки были очень высокими? – спросила королева. В её тоне едва угадывался хоть какой-то интерес.
– По правде говоря, дельце было небольшое, ваше величество. Мы поспорили
