— Шасси убрать, — в тон противнику согласился Макс и вылил в себя свою порцию.
Он тут же почувствовал, что не зря в свое время отказался от алкоголя. Ирисовка обожгла горло, опалила все нутро, он с трудом не закашлялся и осторожно выдохнул, удачно смахнув рукой набежавшие слезы.
Больно — значит живой. Ковальски, соберись, это ж не пулевое ранение, это только водка! И, по крайней мере, у нее приятный аромат ириса, и она не воняет чем-то вроде жженых носков.
Позитив растворился, как только Макс вспомнил, что это была первая порция.
Дара с самого начала хотела было подойти, стать рядом с Максом, но Кристо вовремя ее осадил.
— Куда? Тебе отсюда не видно?
Видно-то видно, но девчонка точно думала, если что, вмешаться. Зря она так. Если она в эту толпу ввяжется, так кто-нибудь ее точно ущипнет, и не один раз. А она — артефактор, да еще с этими своими чертями в омутах. От этой харчевни только синее рыло потом останется, и то будет где-нибудь в небе летать, дракси распугивать.
И Кристо идти было нельзя. По прикиду ж видно — не из работяг, а со Школьного плато, стало быть, маг, стало быть, немножко жулик. Вот и приходилось им со своего места смотреть, как там отдувается Ковальски.
И тут, как назло, подал голос забулдыга.
Вторично отлип усами от стола, продрал глаза, увидел Кристо и прямо расцвел, будто что-то важное вспомнил.
— А тебе эт-та… Прыгунки найти, да? Так мимо Холдонова Холма, через Кислотницу, и потом на запад, в Минорные леса, вы к утру бы как раз и добрались…
И треснулся лбом в столешницу так, что гул по таверне пошел, и еще и захрапел. Тоненько так. Жалостно.
Кристо почувствовал, что пора спасаться, а то от него самого сейчас только крашеные пряди останутся.
— Да я ж не знал, что он так… Да я ж это ненарочно! Вообще, это не я, это все он!
Дара разжала стиснутые кулаки. Посмотрела на Ковальски, а тот как раз в себя опрокинул уже какой-то подозрительный по счету стакан.
— Надо его забирать.
— А ты попробуй, — предложил Кристо. — Да на тебя вся таверна кинется!
Он был прав. Все, кто был в таверне, подтянулись потихоньку к «водочным дуэлянтам», перекидывались фразочками, спорили — одним словом, наслаждались:
— Не, глянь, налил не с краями, пусть доливает!
— Да, как же, доливает, а как это потом до рта донести?
— Языком пущай выхлебывает, чего неясно?
— Откуда этот, с непонятным носом?
— Да должно, из Шанжана. Городские, залётные, с ними-то… потеха. Против Бака-то играть…
— Я в тот раз с двух бутылок грохнулся, могу поспорить, он первую не допьет.
— Давай спорить. Он все равно уже вторую начинает.
Люд набрался опытный и не очень-то болеющий за Макса. Каждый из присутствующих в свое время сразился с Баком на его арене, и каждому не повезло. Кому охота, чтобы новичок оказался крепче тебя.
Кристо выждал момент, когда все увлекутся по уши, и потянул Дару за собой. Нашли местечко посвободнее, посмотрели. Бак пил, как машина. Ему налили — бульк! Налили — бульк опять! Если б ведро принесли, так он и его бы в два булька… Только мешки под зенками набухают, и ничего больше не делается, даже рука не дрожит.
Хотя у Макса тоже так-то руки не дрожали. Он только с гораздо большим тщанием подносил свой стакан ко рту, а выглядел очень порядочно. Кристо скосился на Дару — вот это талантище! С таким артефактом можно так нажираться, что самым уважаемым в любой таверне станешь.
Между поглощаемой ирисовкой — небось, уже на радужник напили! — противники еще ухитрялись разговаривать. Наверное, вместо закуски.
— Ты, значит, столичный? — стакан!
— Да я везде… бывал, — стакан.
— А чего с этими путешествуешь? — стакан.
— Не от хорошей жизни, — стакан.
— С магами знаешься, а? — стакан.
— Можно было бы — не знался б, — стакан.
Кристо прямо весь извелся, прикидывая: а ну, как Ковальски ляпнет что-нибудь не то? Нет, говорил осторожно, видно, артефакт работал здорово. А Дара просто за сердце хваталась рядом: времени-то уже прошло порядочно, выпили — подумать страшно, у артефакта может действие выйти, а Бак все сидит и пьет, пьет и сидит, и управы на него никакой…
По счастью, и Ковальски о чем-то таком подумал.
— А ты, значит, многих перепил? — небрежно спросил он за очередной порцией, которая уже не хотела лезть в рот не как водка, а как жидкость. Перегруз емкости.
— Многих «обсинюшил», — отозвался Бак, собрался с силами и еще навернул.
— Оно и видно, — и доверчивым шепотком: — Телесная магия, да?
Болельщики нехорошо примолкли. У Бака дрогнула рука на стакане.
— Чего?!
— Мешки под глазами у тебя здоровые, говорю. Телесная магия?
Бак криво и уж точно нетрезво ухмыльнулся.
— Да, а лихтарники как же…
— А что лихтарники? — приподнял брови Макс и показал, чтобы ему долили порцию доверху. — Есть столько приемов их обойти! Меня не проведешь, я с магами знаюсь… Только это есть возможность проверить.
И он вполне скоординировано ткнул указательным пальцем местному чемпиону в нос. Конечно, ничего не произошло, Бак с негодованием оттолкнул руку Макса и вылил в себя еще одну порцию…
В ту же секунду Дара нагнулась к Кристо и шепнула на ухо: «Магия, быстро!»
Кристо так и не сообразил, чего она хотела, магия как-то сама вылезла на кончики пальцев. С виду-то ничего не произошло, а лихтарники ее учуяли и возмущенно замигали, да еще и шляпками заскрипели.
Макс изобразил торжествующую усмешку.
Для нетрезвого люда, который в спешке связывал первые попавшиеся причины с точно такими же следствиями, все выглядело более чем внушительно. Тычок в нос — рюмка — лихтарники, значит, телесная магия! Бак пожелтел так, будто глотал водку из желтых ирисов, а она дороже, между прочим.
А все те, кого он когда-то обставил и у кого, конечно, выигрывал радужники…
Сначала вскочил какой-то худой, но длинный, с рудников. За ним поднялся широкоплечий кузнец с проникновенным: «А… клятые маги!» А дальше поднялась такая буча, что хоть ты спасайся: все завсегдатаи орали, трясли кулаками, наскакивали на Бака; кто-то вопил, что надо разобраться; кто-то требовал все долги за раз; лихтарники так и мигали, и в этой суматохе нетрезвых людей никто и не заметил, как Макс соскользнул со своего стула и последовал за Кристо и Дарой к выходу.
У двери уже никого не было. Даже те, кто изображал баррикаду, на карачках, но уползли глядеть расправу над местным чемпионом.
Макс шел довольно твердо, хоть и несколько механически. А когда они прошли шагов тридцать, так и вовсе остановился, вроде как в раздумье. Посмотрел на них. Потом на таверну.
— Дорогу мы знаем, — успокоила Дара. — Можно идти.
— Угу, — отозвался Ковальски.
— Насчет телесной магии
