кружились пчёлы. Их мёд был просто настоящим наслаждением. Я не пробовала, но видела его. Прозрачную желтоватую жидкость, где алыми прожилками застыли разные вкусы. Как это возможно, я не знаю, и мы не узнаем никогда. Я словно и сейчас помню этот город. Особенно интересно было управлять виманами. Да, это был второй, основной ярус города, центр гегемонии кшатрии. Не удивительно, что именно там находился командный центр воинов. Туда стекалась вся информация, но выше, ещё выше, было плато с этим храмом. Попасть туда тем, кто не имел доступа, было невозможно. Люди карабкались по лестницам, попадали в туман и шагали вверх по ступеням вечно. Они думали, что по-прежнему взбираются вверх, на самом деле ступени циклично менялись, прокручиваясь колесом, как шестерёнка. Человек шагал вверх, а оставался на месте, как белка в колесе. А вокруг был молочно-белый туман. Он ничего не видел вокруг кроме тумана и серых ступеней лестницы. Так и шагали они, искатели ответов, словно в наркотическом бреду, пока не падали замертво и высшие брахманы отпихивали их ногой в сторону, вниз, в ущелье, когда сами поднимались по ступеням вверх. Да, Артур. Здесь сказке – конец. Жестокость всегда правила миром. И да, я знаю, мне это показали для того, чтобы я осознал свою ничтожность. Да, Артур, это именно так. Артур молчал и смотрел на огромные металлические конструкции. Колонны удерживали их арочными подпорками, по которым иногда пробегали синие искры. А Евгений продолжал говорить. – Высшие брахманы имели особое видение, своего рода третий глаз. И они могли переступить ловушки. Этим воспользовался Кузул. Это плато и этот храм были замаскированы, чтобы никто из непосвящённых не узнал туда пути. Этот храм был управлением машиной. Знаю только, что машина могла всё, так как её построили по технологиям Звёздных Механиков. – Кого? Ты несколько раз упоминал их. Кто это? – Ты про Звёздных механиков? – Да, кто это? – Артур. Я не знаю. Я ничего не знаю про сам Храм. Я, как и ты, здесь в первый раз. – Неужели? А мне показалось иначе. Ты ничему не удивляешься, как будто это уже видел. Да и знаешь, Женя, ты слишком много. – Мне рассказали. – Кто? Очередные отговорки! Я спрашиваю, а ты уклоняешься от ответа. Ты говоришь, что тебе рассказали. Но кто – умалчиваешь. Я спрашиваю, ты опять молчишь, но так много рассказываешь интересного, когда мы попадаем в незнакомые места, чуть ли не всю историю. Вот и про этот храм тоже. Начитанный, типа? Я чувствую себя болваном! – Артур, я не могу ответить. Это часть сделки. Как я хочу тебе всё рассказать, но не могу. Помнишь, как ты играл в ВОВ? Представь, что на твоего аватара наложили печать молчания. Примерно то же самое происходит со мной. Я.. – Ладно, проехали, – недовольно буркнул Артур. Они медленно шли ко второй, внутренней пирамиде. От каждых ворот к ней вела кирпичная дорожка с фигурами вдоль неё. Кирпичная дорожка из странного материала. Он был скользким, но что-то удерживало от падения. Было скользко как на льду, но в последний момент нога находила твёрдую опору, и можно было удержаться. – Скользко, блин! Ноги разъезжаются, а на вид такая удобная кирпичная дорога, как в Алисе в Стране Чудес, – невольно посетовал Артур. – Благими намерениями выложена дорога в ад, – сказал Женя. – Очень смешно! – грубо ответил Артур. – Ты о чём? – спросил его Женя. – О том, что ты только что мне сказал. – Я ничего не говорил. – Да? Значит, мне показалось? – Нет, не показалось, – Женя помрачнел и внимательно посмотрел на статуи. – Замолчите, иначе возвысьтесь, или падите!В статуях вспыхнул голубой огонь в районе сердца и головы и погас. Они не шелохнулись, но как будто оплыли. Многие лица исказились от этого и приобрели отталкивающий, поистине ужасный вид. – Что это было? Ты что говоришь? – Не важно, Артур. Не важно. Им нельзя с тобой разговаривать и мешать. Они должны знать своё место. Идём. Их окружали фигуры людей, человекоподобных существ. Они застыли вдоль дорожки в разнообразных позах. Кто-то просил о чём-то, упав на колени и с мольбой в глазах сложив руки на груди, кто-то в ярости замахивался. Кто-то просто смотрел перед собой отстраненным взглядом или же стоял с отвисшим от удивления ртом. Когда Артур с Женей оказались посередине пути к внутренней пирамиде, глаза фигур вспыхнули и их тёмные тела загорелись светом. Фигуры были сделаны из полупрозрачного материала, как пластик или стекло, и внутри их сейчас метались золотые искры. Прежнего голубоватого огня не было, только золотые искры – они метались, словно отыскивая выход. Всё это длилось несколько мгновений и затем исчезло. Зато отозвались эхом громадные пустоты ажурных конструкций, подпирающие внешний храм. Они на мгновение вспыхнули синим сиянием и погасли, а затем почувствовалась странная вибрация. – Что это? У меня зубы стучат от этого звука, – сказал Артур. А вот Женя был спокоен, словно ожидал услышать эти звуки. – Позвали её, заразу! Мстят. – Что? О чём ты говоришь? – Ничего. Мне Митя рассказывал про неё, и почему она очутилась здесь. Эти слепки живых людей – её работа. Эксперимент по застывшим чувствам. Они до сих пор верят, что она их пожалеет. Машина срабатывает, когда около них проходит душа полная чувств, даёт сигнал, но ответа не будет. Никто не услышит зова. Она такая же пленница, как и эти слепки душ, над которыми она экспериментировала. Как же! Идём, Артур. Сейчас ты скорее её неудача, чем спонтанное событие. – Ты о ком говоришь? О вибрациях? – Можно сказать, что говорю о гармонических вибрациях. Пусть будет так. Ты всё равно её увидишь. – Кого, блин? Кого я увижу? – Не важно, просто увидишь. – А этот звук? Что это было за звуковое сопровождение? – Что ж, это требует пояснения. Внешняя оболочка храма – это маскировка антенны приёма-передачи сигнала. Вся внешняя пирамида – своего рода громадная антенна. Видел когда-нибудь радиотелескопы. Вижу по глазам, что нет. Представь себе гармонический резонатор. Ну это… Ладно, глупость сказал. В общем, эти колоны, которые идут от внутреннего храма к внешнему – не просто силовые подпорки или каркас, это энерговоды. Они собирают энергию, черпают её из Тёмной материи. – А эти фигуры? – Мог бы и сам догадаться. Это защитные системы, настроенные на определённые жизненные формы. Ну, они
Вы читаете Храм жизни (СИ)
