Приняв на жесткий блок клыки и рога кабана, Хаджар напряг тело. Мышцы его вздулись, вены натянулись канатами. Кипела драконья кровь и пылал волчий отвар, разгоняя по мышцам энергию. Полновесное столкновение с такой махиной, помноженной на скорость и силу Небесного Императора, отправило бы на тот свет любого Безымянного адепта.
Но Хаджар не был из простых…
С рыком, достойным хозяев небес, Хаджар всем весом наваливаясь на меч, заставляя Синий Клинок скрипеть от натуги, оттолкнул кабана от себя.
Огромная туша, проскользив по земле, оставила глубокие, рыхлые борозды на черной земле.
— «Ты могуч, дитя!» — радостно закричал кабан и вновь бросился в атаку.
Хаджар тяжело дышал.
Он не знал, сможет ли выдержать второе столкновение. Его тело, крепости Небесного Артефакта, вообще не должно было выдержать подобных перегрузок. Если бы не все те же драконья кровь и волчий отвар… В итоге Хаджар, несмотря на крепость небесного артефакта, обладал стойкостью Императорского артефакта.
Кабан, низко опустив рыло к земле, так, чтобы его бивни и рога и смотрели прямо на противника, вновь бросился в атаку. Только на этот раз его синий глаза вспыхнули энергией и облако того же цвета окутало многотонную тушу.
Он двигался так быстро, что даже Хаджар, специализирующийся на скорости, едва смог различить движения противника.
Блокировать подобный рывок попросту самоубийство, так что Хаджар, взмахнув мечом, создал разрез в пространстве рядом с собой. Одновременно с тем, как воздух втягивал его внутрь затягивающегося шрама на теле самой реальности, он отпрыгнул в сторону.
Рывок получился рваный, быстрый и непредсказуемый.
Вот только кабан, высотой с телегу, лишь с виду казался неповоротливым. Он опустил правый рог в землю и всю его тушу развернуло так, что задние копыта впечатались прямо в грудь беглецу.
Хрустнули кости, а сам Хаджар почувствовал, как грудная клетка слегка продавливается внутрь. Если бы не его одежды-доспехи, да что там любые другие доспехи не смогли бы выдержать такого удара и Хаджара попросту пробило бы насквозь.
Хаджар отлетел в сторону и разбив спиной несколько валунов и свалив пару деревьев, поднялся на ноги. Он сплюнул кровью и потер грудь. Из-за одежд не было видно, но, кажется, синяк там будет размером во весь торс.
— «Мало опыта» — буркнул кабан.
Старый вожак. Он тысячи и тысячи лет бился в этом лесу за свою стаю и свое семейство. Пока ледяная смерть не пришла за ними и не забрала всех до единого.
Но таков был закон природы.
Кабан не испытывал злобы. Лишь сожаление, что оказался слишком слаб в той славной битве.
— «Сил осталось лишь на один рывок, дитя», — произнесло животное. Кабана качало из стороны в сторону. Его раны кровоточили все сильнее, а глаза постепенно заволакивала белесая пелена.
У Хаджара оставалась всего одна сильная пилюля. Вся остальная алхимия не могла восполнить и пятую часть запаса энергии. А всего один обмен ударами вытянул из него половину запаса сил из ядра.
Впрочем, того, что оставалось должно было хватить.
— «Вода падает в двух днях к югу отсюда, дитя», — прогудел вожак, мотнув головой в нужном направлении. — «а теперь, позволь мне отправиться в вечные леса… и постарайся не отправиться следом за мной. Твое время еще не пришло».
Ударив копытом о землю, кабан заревел со всей мощью, что еще оставалась в его холмо-подобном теле. Ближайшие деревья треснули от силы рыка. Земля вспенилась беспокойным озером, а камни разлетелись в пыль.
Синее марево полностью окутало тушу монстра и тот бросился вперед, размазываясь мелкой искрой на фоне лесного массива.
Хаджар лишь плавно провел по воздуху мечом, но в то же время движения его были так быстры, что никто из наблюдавших за поединком не смог понять, когда меч Хаджара успел переместиться из одной точки, в другую.
— Бесконечный Ветер, — произнес Хаджар. Да, это была его собственная техника, но тело его еще не успело перенять её на уровень инстинктов. Слишком мало сражений он провел в симуляции нейросети. Так что ему потребовалось произнести название.
Подул ветер. Синяя искра кабана выстрела потоком энергии, который должен был разрушить любую технику. Вот только поток синего ветра, внезапно изменив направление, обогнув луч, внезапно обернулся полосой мистерий и энергии меча, а затем все стихло.
По обе стороны от Хаджара лежали рассеченные половины зверя. Кровь толчками била в воздух, а внутренности постепенно вываливались на багровеющую траву.
К ногам Хаджара подкатилось поблескивающее ядро-кристалл монстра. Взмахнув рукой, он убрал его в пространственное кольцо. Может потом еще пригодится.
Повернувшись к туше, он вложил кулак в ладонь и поклонился.
У этого кабана, рожденного монстром, чести было больше, чем у многих из тех, кого встречал на своем пути Хаджар из числа рожденных людьми.
— Одним ударом, — Абрахам похлопал Хаджара по плечу. — неплохо-неплохо. Не замечал у тебя раньше этой техники. Подцепил в храме жрецов?
— Спасибо за помощь, Шенси, — слегка покривился Хаджар, после чего направился в сторону Гая, сидевшего на валуне. Достаточно крупном, чтобы вместить на себе еще одного адепта.
— Без обид, парень! — крикнул ему в догонку Абрахам, уже обнаживший кинжал. — Я в тебя верил!
После чего он принялся разделывать тушу.
Да, адепты не нуждались в пище так, как смертные, но, как говорили мудрецы, «мы это то, что мы едим». Мясо такого зверя, даже не обработанное алхимией, замечательно восстанавливало силы и давало питание источнику силы адепта — его ядру. Не говоря уже о том, что, правильно приготовленное, оно было еще и вкусным.
Гай, завидев Хаджара, подвинулся, а тот опустился рядом и достал из пространственного кольца несколько склянок с мазями. Аккуратно сняв с себя шубу, скрипя зубами, он постепенно стягивал одежду-доспехи, обнажая торс.
— Позволь я помогу, мастер Ветер Северных Долин, — рядом с ним села и Лэтэя. — я часто помогала Кассию, — она сглотнула. Слова о почившем друге и наставнике давались ей с трудом. — латать раненных.
— Почту за честь, принцесса, — Хаджар протянул ей склянку.
Девушка, зачерпнув палочкой склизкую, желтоватую субстанцию, принялась смазывать ею чернеющий расплывающийся, синяк. Делала она это действительно умело и аккуратно, так что Хаджар почти не чувствовал боли.
— У тебя много шрамов, мастер, — произнесла внезапно она, проведя пальцами по веренице самых крупных следов битв прошлого.
Каждый раз, проходя через ступени развития, тело адепта обновлялось, раны затягивались, шрамы уходили, но имелись и исключения. И в жизни Хаджара таких изменений набралось достаточно, чтобы вызывать как минимум любопытство.
Вся его левая рука была покрыта черными татуировками Имени. Грудь, над сердцем, запечатлела на себе герб Лазурного Облака. А весь торс покрывали шрамы. Страшные и не очень. От мечей, когтей, стрел, железа, кнутов, клыков, от огня…
— Прошу, не называйте меня мастером, принцесса, — попросил Хаджар.
— Тогда, в ответ, попрошу обращаться ко мне просто — Лэтэя.
Они замолчали. Хаджар взмахнул рукой и перед ними появилась
