— «Я ждал тебя, Безумный Генерал.» — внезапно произнес волк. Его черные глаза выглядели двумя океанами бездны. Бездны времени и силы. — «Ждал так долго, что мои дети успели стать часть ветра. А их дети — частью земли. И теперь те, на кого мы охотимся, дышат нами и питаются нами.»
— «Зачем ты ждал меня, достопочтенный шаман?» — спросил Хаджар, все еще говоря на языке, которого не знал.
— «Чтобы убить,» — сверкнули черные глаза.
Хаджар не сделал ни единого движения. Собери он все силы. Сожги он собственную душу. Используй все козыри в рукаве, призови на помощь самого Борея, он бы не смог избежать смерти. Есть границы, которые невозможно перейти никому.
И эта граница между силами смертного и Бессмертного. Они находились в разных плоскостях реальности.
— «Тогда почему вы медлите?»
Волк не ответил. Он отвернулся и посмотрел в сторону падающего льда. Целая река редкого материала текла степенно и плавно, пока не обрушивалась неистовой силой, чтобы слиться с водой и отправиться куда-то дальше — все ниже и ниже.
— «Создавший мой дух,» — наконец нарушил тишину Ледяной Волк. — «Сделал это лишь с одной целью. Чтобы, когда придет время, когда я встречу безумца, объявившего войну богам, то убил его. Растерзал его плоть и пожрал душу, но… это было давно, смертный. Задолго до того, как зажглась самое яркое ночное светило; до того, как оно сорвалось на землю».
Волк говорил о Миристаль. В этом Хаджар не сомневался. Самая яркая ночная звезда, погасшая то ли до войны Небес и Земли, то ли после — по обрывкам легенд сложно было понять хронологию этих событий.
— «И когда я сделаю это,» — продолжил зверь. — «То песня о Четырех Генералах никогда не будет сыграна. И отражения не исчезнут.»
Отражения…
Хаджар уже слышал это слово в таком же контексте. Но… почему-то не мог вспомнить. Почему он мог вспомнить?
Проклятье, как же болит голова!
— «Что…» — произнес Хаджар. — «Что за язык, на котором мы говорим?»
Волк повернулся обратно к Хаджару.
— «Имя, Ветер Северных Долин, это не одно слово. И не тысяча слов. Именем можно создавать и разрушать. Именем можно описывать.»
— «Вы говорите…»
Волк кивнул.
— «Мы говорим Именем Севера», — произнес волк. И морозный ветер вокруг завился снежными вихрями, а вьюга затрещала льдом и иней покрыл ладони Хаджара, но не причинил им боль. — «Твое имя, Генерал, содержит в себе три имени. Имени, которые не несут в себе битвы, охоты или войны. Но, когда ты объединишь их воедино, то увидишь, в чем твоя настоящая сила».
Волк поднялся на лапы и подошел к краю обрыва.
— «Я не понимаю… что вы хотите этим сказать?»
— «Отправляйся в край льдов и ветров. Где отец духа твоего был рожден. Там ты обретешь Имя Севера и продолжишь свой путь к Седьмому Небу.»
С каждым словом волка небо над темнело. Звезды светили все ярче, а Хаджар ощущал пришествие силы, которая могла сокрушить целый мир.
— «Что происходит…»
— «Поторопись, брат!» — зарычал волк. Запрокинув голову, он завыл на звезды и луч света, уже почти сорвавшийся с далекого неба. — «Я презрел свою судьбу и мой создатель не оставит этого без наказания!»
Яшмовый Император, догадался Хаджар, он, каким-то образом, собирался вмешаться в жизнь смертных и, нарушив законы Небес и Земли, уничтожить предавшего его волка.
— «Подними свой меч, Ветер Северных Долин!» — волчий вой перекрывал жуткий буран поднявшийся над обрывом.
Хаджар взял синий клинок и сквозь стену льда и снега, прикрывая лицо рукой, подошел к волку.
— «Вонзи мне его в сердце! Я поделюсь с тобой своей силой!» — волк встал над обрывом. Его вой, казалось, замораживал даже само время. Замер не только луч, но и падающий водопад жидкого льда. Застыли вздохи Леханы. И разлетавшиеся над лесом птицы замерли прямо в полете. — «И когда придет время, я помогу тебе обуздать север!»
— «Но почему…»
— «Нет времени, генерал! Все ответы ты получишь в крае льдов и снегов! А теперь бей! Дай мне вернуться к мои детями, братьям и сестрам в краях вечного леса!»
Хаджар заглянул в черные глаза и не увидел там ничего кроме немой мольбы.
Он поднял Синий Клинок и, одним резким, метким ударом, опустил его по самую рукоять в грудь зверя. Тот дрогнул и замер.
Пропал звездный луч, стих буран и улеглась метель. Лехана вновь плавно и мерно дышала, а птицы улетали прочь от странного края.
Хаджар чувствовал как невероятная сила Ледяного Волка — Древнего зверя Небожителя жадно поглощается его хищным мечом. Тот пировал, а волк, иссыхая, становился все легче и легче.
В какой-то момент он, превратившись в мумию, соскользнул с меча и исчез в недрах шумящего водопада жидкого льда.
— Проклятье, — выругался Хаджар. — Да что здесь происходит…
— Мы встретимся в краю Льдов, Безумный Генерал.
Хаджар резко обернулся.
Он успел увидеть лишь то, как Лехана постепенно превращалась в снежную фигуру. А та, в свою очередь, рассыпалась метелью в потоках уносящегося на север ветра.
— Поторопись, — срывался с её уст голос волка. — скоро падет Гора Черепов и тогда придет время горшечника.
Через мгновение Хаджар остался стоять на обрыве в полном одиночестве.
Абрахам все же был прав.
Это действительно была деревня Ледяных Волков.
Или, правильнее было сказать — всего одного, последнего Ледяного Волка.
Глава 1450
Если бы не нейросеть, Хаджар вряд ли бы нашел путь обратно в деревню. И не потому, что его способности и навыки следопыта как-то резко ухудшились, просто бег вместе с Леханой или, вернее было бы сказать, частицей духа Ледяного Волка.
Насколько остро существо должно ощущать свое одиночество, чтобы расколоть собственный дух на сотни и сотни осколков и позволить тем существовать отдельно в виде деревни.
Сколько раз эпохи сменялись друг за другом, пока одинокий волк не овладел подобной силой. Хаджар еще никогда не слышал прежде, ни в легендах, ни в современных (последние пять эпох летоисчеления)чтобы кто-то демонстрировал подобное.
Выбежав к деревне, Хаджар увидел то, что и предполагал. Над осиротевшими срубами, над опустевшей дозорной вышкой и частоколом кружилась легкая, осенняя метель. Вихрем она уносилась все дальше и дальше в черное небо, сливаясь искрами белого света с мерцающими в ночи звездами.
— Хаджар-дан, Хаджар-дан! — спотыкаясь о траву и корни, бежал побелевший Албаудун. — Наковальня Предков! Что сейчас произошло! Только я начал обжимать симпатичную, похожую на гномиху, девушку, как произошло тако-о-о-ое, тако-о-о-е…
— Достопочтенный гном, — обеспокоенно улыбнулась идущая позади Лэтэя. — это была престарелая бабушка.
— Да ему нормально, — кинул в след, стряхивающий со шляпы снег, Шенси. — низкая, полная, с усами — что еще нужно гномьей душе.
Добежав до Хаджара, гном обнажил топоры и, встав спиной к спине, лихорадочно заозирался.
— Это демоны, — бешенно вращая глазами, произнес он в попыхах. — или еще какие твари! Хаджар-дан, надо делать ноги
