Вот заработал «Вал», глухими хлопками выдавая борьбу с местными гадами, – наемник усмехнулся и ускорил шаг, снова угодив в ловушку Болотника. Три поперечных подпиленных жердины сломались под весом человека, и он с головой ушел под воду, больно ударившись затылком о край настила. Вынырнул, захлебнулся, с трудом отфыркался и, боясь укуса подводной твари, мигом выскочил наружу. Грязно выругавшись, Шрам сделал шаг и поскользнулся – ноги разъехались, больно стрельнуло в паху, штаны порвались. Чуть не сделав шпагат, он с ужасом почуял, что враг совсем рядом, буквально в десятке метров от него. «Так быстро?» – удивился наемник, разворачиваясь в положении «полулежа» и поводя винтовкой по сторонам. Палец непроизвольно нажал на спусковой крючок – во тьму ударила очередь. Недалеко действительно раздался стон, подтверждающий опасения Шрама. Он снова повторил прием с нашпигованием тьмы пулями. Магазин опустел, а наемник рванул по гати дальше, недоумевая, как сталкер мог так скоро догнать его.
Он пока не догадывался, что между ним и Трешем находилось еще одно существо, жаждавшее смерти наемника. Излом по кличке Бурелом, отправленный Болотником в погоню за неизвестным противником, стремительно нагонял добычу, и эта неожиданная очередь из штурмовой винтовки порядком насолила ему, тяжело ранив. Излом издал жуткий нечеловеческий вопль, эхом раскатившийся по Большим Лужам. Шрам дернулся, пальцами угодив в промежуток между лагами, вывихнул большой на левой руке, с трудом унял звездочки в глазах, с болью в кисти и раненой стопе побежал дальше. Ужас сковывал его конечности, ледяным обручем охватил мозг. Треш это или не Треш, ему уже было все равно, лишь бы скорее выбраться из поганых болот и уже на суше, на возвышенности, оклематься и оценить обстановку.
Сталкер на минуту замер, истуканом встав на месте, сжался в комок от жуткого вопля. Очень хотелось включить фонарик, но глухие выстрелы впереди четко дали понять, что делать этого не стоит. Во имя жизни! А еще он вспомнил, что сказал Болотник о Буреломе. Излом! Встретиться с таким уродом в трясинах сталкеру совсем не хотелось. И неважно, друг он ему, со слов знахаря, или недруг, но любоваться видом страшного сильного мутанта в полной темноте казалось занятием идиотским.
Впереди снова послышался стон, недалеко, метрах в двухстах. Не будь там излома, который сейчас выступал на стороне сталкера, Треш с удовольствием бы прострочил эту гнусную тьму из автомата. Но довольствоваться пришлось только кровожадными мутантами, вновь приставшими к нему со стороны трясин. Очередное чудище, похожее на аллигатора, сталкер расстрелял из «Вала» всего в метре от себя. Даже подпрыгнул, испугавшись появления в болотной жиже живого чавкающего бревна. «Болотник расстроится, но давать кушать себя этим тварям я не могу!» Треш пружиной взмыл в воздух, перескочив очередного ползучего гада, попытавшегося залезть на гать прямо перед человеком.
Бледный месяц, вынырнувший на короткое время из сизых облаков, голубоватым светом озарил местный ландшафт. Еле различимо виднелись мутанты, редкие пучки рогоза, гать и неясные очертания излома. Представители фауны резко притихли, а ветерок по-прежнему продолжал шуметь болотным сухостоем. Стон раненого Бурелома стал более явным – видимо, мутант приотстал и начинал сдавать.
Вскоре Треш нагнал его. Излом скорчился на гати, загораживая проход, почти не шевелился и тихонько подвывал, словно брошенный матерью волчонок.
– Бурелом, это я, Треш! – сообщил сталкер на подходе к уродцу. – Я свой, не бойся. Болотник сказал, что мы заодно с тобой.
– У-угу-у-у, – промычал излом, зажимая живот. – Та-а-ам-м-м-м…
Сталкер проследил за рукой-клюкой, указывающей в западном направлении, кивнул.
– Слушай, может, тебе вколоть промедола или дать стероидов каких? – предложил Треш, будто с человеком общался.
– У-у-гу-у…
– Точно? Смотри, не дернись и не обижайся.
Сталкер быстро достал аптечку старого образца, АИ-2, вынул пенал с промедолом и, немного примерившись и все еще боясь реакции мутанта, вколол ему в конечность шприц-тюбик. Бурелом только немного дернулся, клешня на его рабочей руке мгновенно раскрылась и тут же снова сомкнулась.
– Вот так, боец! Терпи. Спасибо за помощь, дальше я сам. Ты это… давай ползи до хозяина… Он поможет. Слышишь?
Излом помотал патлатой головой, дав понять, что не согласен. В тусклом свете месяца сочившаяся из раны в его животе кровь казалась нефтяной смазкой или маслом. Жирная, блестящая, густая.
– Все, я убежал, – бросил сталкер и, переступив излома, подтянувшего конечности под себя, двинулся дальше.
Он бросил прощальный взгляд на восток, боясь увидеть в ночи зарево пожара, но вдалеке только тускло мерцал малюсенький огонек, извещавший о том, что Болотнику и Корсару все-таки удалось потушить пламя. Треш облегченно вздохнул.
Излом издал какой-то клич, похожий на тот, с которым индейцы апачи в старых фильмах устремлялись в бой с ковбоями. Треш не знал, что этот звук, изданный мутантом, отпугивал всякую нечисть болот, прекрасно знавшую Бурелома. Твари притихли, передумав связываться со странной добычей, за которую заступился излом.
«Ну все, сволочь, держись! Теперь между нами никого… Ты мой!» Сталкер прислушался, по звуку шлепания определил примерное местонахождение неприятеля и навскидку послал туда три короткие очереди. Выждал пару секунд и добил магазин, стреляя в сумерки наугад. Затем перезарядился и побежал вперед.
Месяц спрятался за черную тучку, погрузив болота и всю Зону в полную темноту. Ночь снова вступила в свои права…
* * *Пасьют бывшего биатлониста Топоркова Данилы закончился в холмах Каменной гряды. Здесь остановился Шрам, с трудом выбравшийся на сухую землю и решивший держать оборону. Теперь уже до конца! Желательно до конца настырного преследователя. Больше не бежать, не прятаться, потому что уже не было сил, а ран становилось все больше. Пулевое ранение голени вдобавок к измочаленной в капкане стопе дало понять, что бег окончен. Яд гадюки тоже оказывал свое разрушительное воздействие на организм. С новой силой заболело плечо, из раны в щеке
