Рейз отпрянул назад, и в голове немного прояснилось.
Силане стало неловко:
— Простите.
Рейз помрачнел, в уголках губ залегли складки:
— Не бойся, я не убивать тебя пришел.
Хотелось, чтобы он улыбнулся снова — ему очень шла улыбка. Или хотя бы перестал хмуриться.
— Я просто не ожидала, — тихо ответила ему Силана. — Вот и перепугалась спросонья.
— Если пугаешься, попробуй двери перед сном запирать. Это вообще полезно для здоровья.
Он переоделся и выглядел по-настоящему хорошо. Одежда сидела как влитая, рубашка казалась ослепительно-белой, и даже железные пряжки на кожаном жилете были начищены до блеска.
Силана поймала себя на том, что разглядывает Рейза, смутилась.
— Вам очень идет.
Он моргнул, словно не ожидал это услышать, и пожал плечами:
— Я все-таки на свадьбу собираюсь.
Силана встала, оправила платье:
— Это же просто брачный договор. Не настоящая свадьба.
— Это еще не значит, что я должен выглядеть оборванцем. Джанна мне точно этого не простит, — и, похоже, теперь настала очередь Рейза смущаться. Силана почувствовала неприятный холодок дурного предчувствия:
— Ваша сестра… знает?
Кажется, Рейз даже немного покраснел:
— Слушай, тут такое дело… Я случайно рассказал ей про свадьбу, и она хочет прийти. Точнее, она сказала, что покалечит меня, если я женюсь без нее.
Силана даже не знала, что на это ответить. И в голове вертелись только вопросы.
В первую очередь о том, как можно случайно рассказать о свадьбе.
— А вы… не объяснили ей, что это просто брачный договор, а не настоящая свадьба? — осторожно спросила она.
Рейз помолчал — очень красноречиво — и ответил:
— Нет. Она думает, что все всерьез.
— О.
Он скрестил руки на груди, упрямо сжал челюсти:
— А что мне полагалось ей сказать? Что я наврал про нашу любовь и что ты привязываешь меня как собаку на Арене? Что ты моя хозяйка, но у тебя могут быть проблемы из-за ее исцеления, и поэтому я женюсь? Джанна стала бы меня отговаривать. Еще и сама пошла бы в Храм и наболтала глупостей.
Он злился и нападал на нее, и какая теперь была разница, что ему следовало делать.
— Мне жаль, что приходится врать вашей сестре, — тихо призналась Силана. Ей не хотелось ссориться.
Он расслабился немного, перестал хмуриться:
— Да мне тоже. Прости, что все ей растрепал. Джанна… умеет выпытывать из меня секреты.
Он сожалел искренне, Силана это видела, и, в конце концов, она ведь не просила его никому не рассказывать. Глупо было на это злиться.
— Это даже хорошо, что ваша сестра узнала. Если бы мы подписали договор тайно, она могла бы что-то заподозрить.
— Скорее уж она была бы в ярости, что ее не позвали. Хотя она и так была в ярости.
— Что вы ей сказали?
— Что это я тебя убедил. Что ты все еще сомневаешься, как отреагирует твоя семья, и потому мы женимся тайно, — Рейз пожал плечами. — Наврал, в общем.
— Вы очень меня выручаете, спасибо за это. Я у вас в долгу.
Почему-то он вздрогнул от ее слов, как будто Силана его ударила, и взгляд у него стал… она ни разу не видела, чтобы Рейз смотрел так на нее раньше:
— Нет. Ты ничего мне не должна. Это я никогда не смогу с тобой расплатиться. Ты спасла Джанну.
Он ошибался и не понимал. И, должно быть, чувствовал себя виноватым.
Было очень важно, жизненно необходимо объяснить ему, что все совсем не так. И исцелив Джанну, Силана получила больше, чем отдала.
— Рейз, — осторожно начала она. — Наш гладиаторский контракт…
— К Ирбису контракт! — перебил он. — Я пришел сегодня домой, и она была там. Живая, здоровая, встретила меня у двери. Она со мной, а не гниет в той проклятой палате, и у нее впереди целая жизнь. Ты хоть понимаешь, что это для меня значит?
Его голос дрогнул в конце, и Рейз отвернулся, быстро мазнул ладонью по глазам.
— Прости.
Он казался таким близким в тот момент, таким уязвимым. И таким пронзительно красивым, что Силана не удержалась.
Она протянула руку и коснулась его плеча:
— Все будет хорошо. Рейз, я даю вам слово. Что бы ни случилось, все обязательно будет хорошо.
***
Рейз не собирался ничего рассказывать Джанне, он же не был идиотом. Да и о чем рассказывать?
Брачный договор заключали многие — из-за проблем с семьей, желая платить налогов поменьше, да мало ли по какой еще причине. И значил он не так уж много — его даже можно было расторгнуть через какое-то время.
У Рейза не было женщины, которая стала бы ревновать.
Но все равно внутри зудела какая-то непонятная нервозность и лезли в голову идиотские мысли — во что одеться, какое оружие с собой взять, можно ли будет поцеловать Силану после.
Хотя насчет поцелуя он и сам знал, что нельзя. Но фантазировал, что можно.
Плечо не болело совершенно, и память о ранении стиралась, уходила из памяти, хотя Рейз понимал, насколько серьезно все могло обернуться. Неделями в кровати, адской болью и потом месяцами восстановления.
В лучшем случае. В худшем с Ареной было бы покончено навсегда.
Он бы, конечно, не умер с голоду даже тогда. Всегда оставался бар, который приносил пусть и немного, но им с Джанной бы хватило, и можно было найти другую работу, но от этой мысли противно тянуло внутри. Рейз любил Арену, и мысль о том, чтобы лишиться ее делала почти физически больно.
Теперь ранение исчезло без следа, и казалось, что поединок с Лиамом приснился.
Рейз провел в Парной Лиге всего два боя, но оба раза противники были сильнее.
Стоило ужесточить режим тренировок. Даже сменить гладиаторскую школу. «Кога» ему нравилась и располагалась удачно, но Рейз и сам понимал, что уже перерос и инструкторов, и других гладиаторов там. Нужно было искать что-то новое.
Стоило поговорить об этом с Силаной.
О чем бы Рейз ни думал, мысли все время возвращались к ней. Он теперь жил в ее доме, сражался за нее на Арене, носил ее ошейник и был должен ей за спасение сестры. Еще он часто бесился от ее слов и поступков, от того, как она смотрела на него и на мир.
И хотел ее, но еще больше хотел, чтобы она относилась к нему по-человечески. Как к равному.
И ведь она старалась — Рейз не был слепым, видел это и понимал. Старалась обращаться с ним лучше, старалась его защищать, старалась не обидеть — последнее у нее особенно плохо получалось.
Рейзу просто хотелось большего.
В первую очередь, чтобы она была для него не хозяйкой, а обычной женщиной.
А через несколько часов им предстояло подписать брачный договор. И сколько бы Рейз ни убеждал себя, что это ерунда и формальность, он все равно нервничал.
Он вернулся домой, поговорил с Джанной — она приготовила ему кашу, как в детстве. Пресную и слишком жидкую, но все равно показалась, что вкуснее Рейз не ел в жизни. Джанна
