– То есть они не воплощаются в людях?
– Этого я не говорил, – тихо ответил наш герой, лихорадочно соображая. Снова сам себя загнал в ловушку. Его фактически прямо спросили, кто он – человек ли? Дальше будет хуже. В этот излёт доминанты религиозно-магического мышления, которое только-только начало трансформироваться в массовом сознании во что-то более рациональное и здравое, подобные ошибки не простительны. Дай только повод подумать, что ты демон. И всё – конец. Да и в образ в какой-то степени его поведение тоже вполне вписывается. Слишком много хаоса и импровизации вокруг него.
Секунда.
Другая.
Третья.
Пауза стала затягиваться. А офицер взгляда не отводил и ждал ответа. Как и все вокруг. Максим же лихорадочно перебирал в голове варианты. Песни, когда-либо слышанные. Стихи. Фразы. Обрывки легенды. Стремясь хоть что-то соорудить – пусть даже условно съедобное.
Наконец он тихо и осторожно произнёс пару кусочков из песни группы «Пророчество Вельвы»:
– На огонь летит в ночи мотылёк, зная – в пламени его погибель ждёт. Но свою судьбу нельзя изменить, что начертано, то должен совершить… Загадочный странник с печальным лицом, когда в последний раз ты видел собственный дом? Ты должен идти туда, где властвует мрак, такая судьба твоя…
Оборвался Максим на полуслове, оказавшись не в силах на лету подобрать рифму к слову «ведьмак». А употреблять это слово было неуместно. Но и этого было достаточно. Офицер едва заметно поклонился, принимая объяснение, и опустил взгляд, отступая. Да и вокруг всё более-менее зашевелилось и ожило. А может, всё так и было – как всегда, и все эти изменения ему просто померещились? Медленно окинул взглядом округу. Но нет. Люди осторожно смотрели на него и тут же прятали глаза, как только он обращал на них свой взор. Пётр Сергеевич же, славный религиозностью, так ещё и перекрестился, осторожно поцеловав крест.
«Да… – пронеслось в голове у нашего героя, – последние мосты догорают…»
Он нервно хмыкнул. И тихо насвистывая себе под нос «Не думай о секундах свысока», отправился по делам. Ну хоть каким-нибудь, лишь бы пресечь продолжение этого разговора. Да и вообще – эти разговоры с каждым разом становятся всё опаснее и труднее. Надо бы с ними завязывать. А то в один неприятный момент просто подведёт фантазия и произойдёт залёт, начавший бить и крушить ореол мистического образа.
Глава 5
1916 год, 19 мая. Неаполь
Градус безумия нарастал с каждым днём, каждым часом. И Максим чувствовал себя на грани. Словно человек, бегущий по рассыпающемуся с каждым шагом мосту. Остановись на мгновение – и всё, конец. Цирк с Бенито был не нужен и опасен в той же мере, что и необходим. Ведь все ждали чего-то подобного и сильно бы удивились, если бы наш герой не оправдал их ожидания. «Опа, Джигурда!» на ближайшее время стало в какой-то мере его профессиональным кредо.
Впрочем, за всем этим бредом и угаром скрывалось и рациональное зерно. И очень немаленькое. Зачем ему были нужны все эти ренегаты и уголовники, прикрывающие красивыми лозунгами свою жажду власти? Не секрет. Им была отведена роль дрожжей, которые наш герой подкинул в сортир, именуемый Римом, чтобы спровоцировать бурления народных масс. То есть сорвать любую организованную оборону в городе. Если уж его и брать, то удар по тылам дело первостепенное.
Но главное – не это. Главное – разведка!
Ведь и Дуче, и его товарищи очень много болтали. И чем сильнее распалялись, впечатлённые удивительно тёплым приёмом, тем больше и интереснее. Среди прочего Максим узнал о бегстве короля Италии Виктора Эммануэля III в Неаполь.
– Этот трус и изменник бросил столицу! – выкрикнул Муссолини. – Вместо того чтобы возглавить оборону и людей, готовых пойти за ним в бой! Мерзавец! Предатель! Убежал в Неаполь! Урод!
Максим, услышав эту новость, демонстративно не подал вида. Просто формально отреагировал, начав говорить, что народ Италии нуждается в другом вожде, в другом лидере, в том, кто не побоится принимать решения и нести ответственность за них. «Тонко» намекнув на Дуче. Через что удалось избежать скользкой темы. Ведь наверняка среди людей этого Муссолини были и двойные агенты, а то и вовсе «засланные казачки». Да и вообще – все эти дни нахождения в Италии его не оставляли мысли о том, что за ним постоянно наблюдают. Буквально из-за каждого угла. Наверное, после Мюнхена это собственные подчинённые пялились. Но психика рисовала куда более причудливые контексты.
Так вот.
Проводил он, значит, итальянских предателей и изменников, пытавшихся поймать конъюнктуру и водрузить свою власть во главе государства. И пошёл спать. Да и водителей отправил. И вообще всех, кроме тех, кто должен обслуживать технику и нести караул. А по вечеру, как стало смеркаться, поднял по тревоге свой полк и выступил маршем.
Двигаться ночью по итальянским дорогам тех лет не самый приятный вояж, но держать километров двадцать в час – можно. Так что первые лучи солнца встретили передовой отряд уже довольно далеко от Рима. Сильно южнее, обогнув его по дуге. Прямо на пути к Неаполю. А резко улучшившееся освещение позволило добавить хода и ускориться. То есть свалиться на голову жидкого заслона совершенно неожиданно, внезапно.
Бой получился короткий. Даже и не бой вовсе, а так – шумиха. Бронеавтомобиль дал пару очередей, и всё. Весь заслон разбежался. Там ведь из-за поворота вырулил тяжёлый бронеавтомобиль с пушкой, выглядевший куда как опаснее и страшнее лёгкого четырёхколёсного.
И если пехотная рота, державшая оборону на дороге, разбежалась стремительно, то король никуда деться не успел. Бронеавтомобили рвались вперёд. Так что Палаццо Реале оказался заблокирован быстрее, чем там осознали происходящее…
Максим медленно шёл по коридору дворца, гулко печатая шаг. Один. Все занимались делом. Каждый солдат и офицер – на своём посту. Даже коридор этот был надёжно перекрыт бойцами. Его бойцами.
Зала.
В центре испуганно жалась друг к другу горстка людей. На некотором расстоянии от них, ближе к стенам – несколько старших офицеров полка. Они вольготно расположились на стульях и креслах. Пленников же вынуждали стоять.
– Ну что, сделаем Италию снова великой? – холодно поинтересовался Максим у короля. Как тот выглядел, он уже знал. Поэтому перепутать ни с кем не мог.
– Что? Что вы такое говорите?! – сказал Виктор Эммануэль и шагнул вперёд. Но, натолкнув-
шись на слегка удивлённый взгляд нашего героя, вернулся на своё место. – Я король!
– Вы? Удивлён. Серьёзно. Я думал, что вы простой офисный клерк, по случаю вырядившийся в дорогой костюм.
– Как вы смеете?! – тихо ахнул не король, что захлёбывался в эмоциях, а его супруга.
Максим криво улыбнулся и в несколько изменённой форме озвучил Виктору Эммануэлю то, что предложил дуче. В адаптивной для монарха. Дескать, давайте переведём Италию из списка тех, кто проигрывает, в партию победителей. И не просто так, а с хорошими территориальными
