– Слава богу за Леандра и этих ребят. – Он указывает на Петроса и Рубена, что стоят по обе стороны от него. – Мои советники все рвались подойти ко мне. Васко будет гнить в камере, пока я не решу, что готов с ним поговорить. Лучший друг моего отца…
Я и забыла, что это для него значит. Речь идет не только о том, чтобы поймать человека, который пытается его убить. Речь идет о восстановлении справедливости во имя мертвых родителей.
– Он не один, – говорю я. – Я мало чего добилась от девочки, но она ясно сказала, что в заговоре участвовало более одного человека. Я вернусь и расспрошу ее, как только мы закончим.
– Кто-то другой может это сделать, – говорит Каллиас, обхватив меня руками.
– Но не ты. Ты должен держаться от нее подальше. Придется решить, что с ней делать. Но позже. Сейчас нам нужно узнать то, что знает она, а надежных людей слишком мало. Где твои тени? – спрашиваю я.
– После исцеления от яда мне захотелось что-нибудь ударить. В частности, лицо Васко.
Стараюсь не закатить глаза.
– Ты должен пойти наверх. Отдохни. Я присоединюсь к тебе, как только у меня будет больше информации.
Каллиас вздыхает. Затем смотрит на окружающих его мужчин.
– Идите с ней. Помогите ей со всем, что нужно.
Почему-то мне приятно, что он не велит защищать меня. Каллиас знает, что я могу постоять за себя. Ему даже не нужно об этом упоминать.
Я сажусь на помост и торопливо отряхиваю ноги, прежде чем снова надеть каблуки. Теперь, когда спешка миновала, я могу себе их позволить. Затем мы втроем возвращаемся туда, где я оставила Леандра и девочку, которая, кажется, наконец успокоилась.
Я опускаюсь рядом с ней на колени.
– Как тебя зовут?
– Дрея, – говорит она, шмыгнув носом. – Пожалуйста, я до сегодняшнего дня не знала, что он король. Я никогда не видела его раньше.
– Все в порядке, Дрея, – утешает Леандр, гладя ее по голове, – повтори им то, что сейчас сказала мне.
– Их было двое, – говорит она. – Тот человек, что объявил тост за короля и королеву. И леди.
– Какая леди? – спрашиваю я. В заговоре участвовала женщина?
– Она всегда носит черное. Но сегодня пришла в зеленом.
27
Я чувствую, как мои брови взлетают до самых волос.
– Леди Зервас.
Конечно. Яд – женское оружие. Она ненавидела отца Каллиаса за то, что он отверг ее. Потом убила его вместе с женой. Остался Каллиас. Она пыталась предупредить меня, чтобы я держалась от него подальше, потому что недолго ему жить в этом мире. Как же глубока ее ненависть, если Зервас решила убить и потомство союза, который должен был достаться ей.
Леандр вешает голову.
– Мой дядя. Мне очень жаль, Алессандра. Я понятия не имел.
– Я знаю, – говорю я. – Все хорошо. Мы уже задержали его, но мне нужно предупредить охранников о предательстве леди Зервас.
– Не нужно. Я это сделаю. Ты… просто позаботься о нем и скажи ему, что мне жаль.
Я кладу руку ему на плечо.
– Тебе не за что извиняться.
– Я должен был что-то заметить. Я мог бы…
– Перестань. Ничего не поделаешь. Сегодня ты помог Каллиасу. И вы тоже, – добавляю я, оборачиваясь туда, где стоят Петрос и Рубен. – Я прослежу, чтобы король это запомнил. Пора перестать отталкивать своих друзей. Особенно теперь, когда убийцы его родителей, наконец, пойманы.
Я помещаю девочку в комнату на противоположной стороне замка от меня и Каллиаса, поручив ее заботам одного из поваров. Мне, конечно, придется сделать потом что-то более постоянное, но сейчас у меня совсем нет сил.
Леди Зервас и лорд Васко находятся в отдельных камерах подземелья. Мне наконец удалось прогнать дворян с их вопросами и поздравлениями.
Кто стоял за этим?
Мой напиток тоже был отравлен? Думаю, мне лучше обратиться к врачу.
Дайте посмотреть кольцо, леди Статос!
Вы двое – прекрасная пара. Конечно, моя Кларисса также была бы хорошей супругой для короля…
Я закрываю дверь в свои комнаты и на мгновение прислоняюсь к ней, потирая виски.
Управление людьми дело утомительное, но нет ничего приятнее, чем наблюдать, как они делают именно то, что я говорю.
– Ты выглядишь так, как я себя чувствую, – говорит Каллиас из моей спальни. Он сидит на моей кровати, закинув ногу на ногу.
– Мне пришлось успокаивать дворян.
– Ты уже хорошая королева.
Я снимаю туфли, морщась, когда пострадавшие ноги касаются пола. Ступая на пятках, я подхожу к мягкому креслу и падаю.
– Тебе больно.
– Ничего такого, что не исправит принятие горячей ванны.
– Я наберу тебе ванну. – Каллиас подходит к моей уборной. Я слышу, как он возится с кранами и мылом, прежде чем раздается звук воды.
Король босиком подходит ко мне, подхватывает на руки и относит туда.
– Это была Зервас, – говорю я ему, хоть он не спрашивает. – Она работала с Васко. Девочка из клуба все рассказала и также назвала ее. Оба в темницах.
Каллиас усаживает меня так, что я сижу на краю ванны, спиной прислоняюсь к нему, а мои ноги болтаются в воде. Я морщусь, когда порезы начинают пульсировать. Подол грязного платья впитывает воду, но мне все равно. Оно уже погибло.
Мне так приятно шевелить пальцами ног в теплой воде. Каллиас разминает мне плечи.
Я немного обеспокоена его молчанием, но даю ему время все обдумать. Я ничего не говорю. Просто позволяю ему сосредоточиться на мне, если именно это ему сейчас нужно.
– Я рад, что все кончено, – наконец говорит король. – Правда. Но с этим я тоже покончил.
Я сглатываю. Уверена, Каллиас чувствует мое внезапное напряжение.
– Покончил с чем?
Я не знаю, что буду делать, если он скажет – со мной.
Его руки теперь в моих волосах перебирают пряди.
– Всю ночь я наблюдал за тобой издалека, подошел только в конце, когда больше не выдержал. А сейчас? Я прятался от маленькой девочки, опасаясь, что кто-то сможет до меня дотронуться. – Он качает головой. – Неважно, какие меры предосторожности я принимаю. Я мог бы запереться в бетонной коробке, чтобы ничто до меня не добралось, но так жить нельзя. Жизнь короля сопряжена с риском. Я готов его принять. В конце концов, оно того стоит. – Он смотрит на меня. – Ты стоишь того, Алессандра. Я устал жить отдельно от всех. Убийцы моих родителей наконец предстанут перед судом. Но даже в противном случае я все равно сделал бы этот выбор.
– Какой?
Он поворачивает мое лицо вверх.
Я испуганно вздыхаю, и Каллиас ловит своими губами мои. Слегка облизывает и осторожно тянет.
Забыв об израненных ногах, я вскакиваю и толкаю его так сильно, что чуть не падаю в почти полную ванну.
Отключаю воду и выхожу с другой стороны, оставляя ванну между нами.
Но уже слишком поздно.
– Что ты наделал? – кричу я.
– Я тебя поцеловал, – просто отвечает он.
– Ты меня коснулся.
Кажется, он не боится.
– Ты меня не слушала? Я со всем этим покончил! Я
