— Ну, спасибо, Патриция. Ты тоже выглядишь потрясающе. Мне нравится твоя стрижка. Никогда тебя раньше не видел с короткими волосами.
— Думаю, я так больше похожа на адвоката, — сказала она. — И да, я действительно собиралась приехать днем, но потерялась в своих мыслях. Позавтракала в Ричмонде, пообедала в Норфолке. В общем, целый день каталась туда-сюда.
Казалось, ему стало неловко.
— Ну, да, понятно, почему ты не спешила. Этот отсталый городишко, должно быть, напоминает тебе... ну... сама знаешь.
Его смущенное сочувствие было приятно. Естественно, она не спешила возвращаться в место, где случилось самое плохое событие в ее жизни. Однако, как ни странно, сейчас это ее почти не беспокоило. Также ее не волновал тот факт, что Эрни прикладывал невероятные усилия, чтобы смотреть на что-нибудь еще, кроме ее груди. Патриция всегда ему нравилась. В ее голову даже закралась мысль: «Может быть, я подсознательно решила не надевать бюстгальтер, чтобы произвести впечатление на Эрни».
Какая нелепость.
Но ей льстила его неловкость. Даже захотелось немного поддеть старого друга.
«Хуже не будет, — решила Патриция. — Бедняга наверняка все еще сходит по мне с ума».
— Ну, эм... как твой муж?
— О, он в порядке, Эрни. Собирался приехать, но работа его не отпустила. Что насчет тебя? Женился?
Еще больше смущения.
— Ой, нет. Никого пока не нашел. Позже, может быть.
Он говорил, уткнувшись взглядом в пол.
«Все такой же застенчивый, — подумала Патриция. — Как маленький мальчик».
— Приятно видеть тебя, Патриция, — продолжил он, топчась на месте. — Ну, конечно, хотелось бы не так... Понимаешь, что я имею в виду...
— Конечно, Эрни. Похороны — не лучший повод встретиться со старыми друзьями.
— Мы все знаем, что тебе не нравится приезжать в Аган-Пойнт, но не сомневайся, что это много значит для Джуди.
— Она разбита, — сказала Патриция. — Пройдет немало времени, прежде чем она вернется к нормальной жизни.
— Надеюсь, она сможет вернуться к нормальной жизни. — Эрни покачал головой. — Она была безумно влюблена в Дуэйна. Никто ее не понимал. Ну да ладно, хватит уже об этом. Занести чемоданы в твою бывшую комнату или...
— В комнату для гостей, если тебе не сложно.
Эрни пришел в восторг.
— Она просторней, да и света по утрам в ней больше. Еще моя комната дальше по коридору. Если что-то понадобится, зови, не стесняйся.
Неудивительно.
— Спасибо.
Он взял сумки и повел ее вглубь дома.
«Внезапно я чувствую себя хорошо. Черт возьми, да я чувствую себя прекрасно!» — призналась себе Патриция. Она весь день ощущала, как к ней подбирается депрессия: в машине, за обедом, даже когда она приехала домой. Но теперь все прошло.
Может быть, эта поездка будет не такой уж и плохой.
— Кошмар, конечно. Ну, я о том, что с Дуэйном случилось, — заговорил Эрни.
Патриция не могла оторвать глаз от сильной, мускулистой спины.
— О да.
— Хорошим человеком он не был, но никто не заслуживает такого. Я верю, что все получают по заслугам в этой жизни. Земля круглая, да? Чего же он натворил, чтобы так... Господи.
Патриция коснулась его руки, и Эрни остановился и обернулся. Свет неожиданно удачно подчеркнул его силуэт: сильные ноги в узких джинсах, выпуклые бицепсы. Патриции понадобилась пара секунд, чтобы вспомнить, о чем они говорили. Она нахмурилась, возвращаясь к теме.
— Я не знала деталей, но Джуди рассказала мне, когда я укладывала ее спать. Его обезглавили?
— Наверное, кто-то подчистую отрезал ему голову.
Странный способ сказать это.
— Наверное?
— Так сказал шериф Саттер Джуди. Она не пошла на опознание, и он сделал это вместо нее. А потом слухи...
— Какие слухи?
— Ну, о том, что с телом Дуэйна действительно что-то не так. Ну... что он не просто потерял голову.
Патриция не могла себе это представить.
Что может быть хуже, чем потерять голову?
Но она могла проверить. Патриция была экспертом, практикующим юристом, и могла подать запрос, ссылаясь на закон «О свободе информации».
Должно же быть свидетельство о смерти, отчет о вскрытии...
— На самом деле, народ любит болтать всякое. Сама знаешь, что это за место. Людям больше нечего делать, вот и треплются, хотя их это совсем не касается.
Слухи порождают слухи — она знала это, как никто другой, — и в конце концов истина растворяется в них так, что ее уже не найти.
— Это странно. Джуди имеет право знать все подробности, касающиеся смерти ее мужа.
— Я сам съездил в морг и попытался увидеть тело, но его уже кремировали. Я просил показать мне отчет о вскрытии, но они сказали, что это конфиденциально, — проговорил Эрни, произнося последнее слово как «канфи-дн-ци-альна».
«Ну, это мы еще посмотрим», — подумала Патриция.
Комната для гостей была уютно обставлена. Гобелены, шторы с кисточками. Самое главное, что не было ощущения чьего-то присутствия, потому что здесь никто не жил, — этого Патриция и хотела. Сквозь закрытые двери французского балкона она разглядела покачивающиеся в лунном свете цветы: анютины глазки, гипсофилу, ромашки.
— Подойдет? — спросил Эрни. — В восточном крыле есть еще одна, поменьше.
— Здесь прекрасно, Эрни.
— Можешь открыть окна, если хочешь поймать ночной бриз. Он гуляет в соснах и приносит их аромат с собой.
— Неплохая мысль. — Она села на высокую кровать. Усталость от долгой поездки настигла ее, и Патриция представила, как растянется на удобном матрасе и заснет с посеребренным луной лицом.
— В котором часу похороны?
— В полдень. В восемь я буду готовить завтрак.
— Звучит здорово. Увидимся утром.
— Спокойной ночи.
Она наклонилась, чтобы расшнуровать кроссовки, и заметила краем глаза, что его тень так и не сдвинулась с места. Причину угадать было несложно.
Патриция наклонилась... а на ней не было бюстгальтера.
Эрни явно любовался открывшимся видом.
Затем она посмотрела на него с тонкой улыбкой.
— Что-нибудь еще, Эрни?
Он резко отвел взгляд от декольте,
