Тем временем Патриция размышляла: «Пять миллионов? Совсем недурно».
— Конечно. Я продолжу развивать свой проект на другом берегу реки. Уверен, он все равно окажет благотворное влияние на город. — Фелпс окинул взглядом собравшихся. — Во всяком случае, грубо с моей стороны даже обсуждать это в такое неподходящее время, извините.
— О, я так рада, что вы наконец встретились. — Джуди отделилась от группы людей и встала между Патрицией и Фелпсом, приобняв их за плечи. — Это мистер Фелпс, тот застройщик, о котором я тебе рассказывала.
— Да. Мы как раз говорили об этом, — сказала Патриция.
Джуди была пьяна и немного клонилась вперед. Но, по крайней мере, перестала плакать. Она крепче обняла сестру.
— О, и это Гордон оплатил весь алкоголь на похоронах. Разве не мило?
— Да, мило, — согласилась Патриция, подумав: «Наверное, надеясь, что ты напьешься и подпишешь соглашение о покупке себе в убыток».
— Если бы я мог сделать больше, Джуди, — сказал Фелпс. — Вы с Дуэйном стали для меня настоящими друзьями, и мое сердце с тобой в это печальное время. Надеюсь, это само собой разумеется, но если вам что-нибудь понадобится — только скажите.
— Спасибо, Гордон. — Джуди прослезилась, затем посмотрела на сестру щенячьими глазами. — Он такой милый!
«Милый? Ну не знаю. Как по мне, так он жулик», — подумала Патриция. Конечно, в эту минуту она защищала Джуди. Фелпс мог быть прекрасным человеком и честным предпринимателем, но адвокаты предпочитали презирать бизнесменов. Поэтому она предположила, что ее реакция была вполне адекватной.
Несмотря на возникшую неловкость, Фелпс не потерял лица. Джуди была пьяна и в таком состоянии не умела держать себя в руках. Она специально так сильно цеплялась за Фелпса? Намеренно ли она прижималась к нему левой грудью или вообще не отдавала себе отчет в том, что творит? Из-за позы вырез черного платья скользнул ниже положенного, углубляя декольте.
«Моей сестре нравится этот мужчина?» — возник в голове Патриции неожиданный вопрос. Грудь Джуди была такой же необъятной, как и у ее сестры. Патриция наблюдала за глазами Фелпса, надеясь поймать его на горячем... но не смогла.
«С тех пор как вернулась сюда, я будто в шорах, — осознала она. — Пора бы уже снять их и во всем разобраться».
— Мне нужно в дамскую комнату, но вы не отвлекайтесь, — невнятно проговорила Джуди. Она поцеловала Патрицию в щеку, приобняла Фелпса и удалилась.
— Мне тоже пора, — сказал Фелпс, глядя на часы. — Завтра рано вставать. Очень приятно было с вами познакомиться.
— Взаимно.
«Любопытно, — заметила про себя Патриция. —Может быть, он лучший парень в мире, но... не нравится он мне».
В ней говорил циничный адвокат, но какое это имело значение? Когда она обернулась в поисках Эрни, его мускулистая спина уже исчезала за дверями кухни.
Она что, вдруг стала одержима? Неужели возвращение домой воззвало к ее до сих пор дремавшей потребности размножаться?
«Мы даже старшеклассниками не встречались, — напомнила она себе. — Он хотел, а я нет».
Или это какое-то давным-давно погребенное сожаление, которое вознамерилось выползти из ее души и отравить ей и так непростые каникулы дома?
«Смешно», — Патриция отбросила эту мысль. Даже в самые темные часы она знала, что обрела счастье и гармонию, в том числе сексуальную, в объятиях Байрона. Когда она позвонила ему перед похоронами, то завелась, просто услышав голос мужа. Соски затвердели, когда Патриция рассказывала о скучных домашних делах.
«Не знаю, что за ерунда с Эрни, но это глупо и бессмысленно, поэтому нужно поскорее от этого избавиться», — решила она.
— Привет, Патриция. Прими мои соболезнования. Извини, что долго не подходил поздороваться, с возвращением в Аган-Пойнт.
Опять ее застали врасплох, пока она размышляла. Шериф Саттер, несмотря на свои немаленькие размеры, умудрился подойти к ней бесшумно. Она всегда воспринимала его как стереотипного деревенского шерифа — мужлана с подтяжками и большим животом в комплекте, — который заботился о жителях городка, чей покой должен был охранять. Патриция помнила, насколько нежен и заботлив он был после того, как ее изнасиловали, как деликатно обращался с ней во время изнурительного, но необходимого допроса.
Она тепло улыбнулась и пожала ему руку.
— Шериф Саттер. Рада вас видеть. Кстати, вчера я махала вам рукой.
Он подмигнул.
— У «Квик-Марта». Да, мы с Треем видели тебя мельком в блестящей новой машине. Джуди всегда рассказывает мне, как вы с мужем поживаете. Мы рады за тебя.
Это была обычная вежливость, но Патриция оценила этот шаг и действительно была рада видеть Саттера.
— Спасибо, шериф, и я надеюсь, что у вас тоже все хорошо. — Она быстро огляделась. — Где, кстати, ваш заместитель? Я уверена, что видела его на кладбище.
— Отправился в патруль, но тоже выражает свои соболезнования.
Внезапно тень набежала на лицо шерифа, и Патриция заметила, что он сжимает в руках темный пластиковый пакет с официальной печатью.
— Могу украсть у тебя минутку? Не могла бы ты принять это и убедиться, что Джуди получит его, когда немного придет в себя? — Саттер указал на пакет. — Это из лаборатории округа. Им они больше не нужны.
— Что это?
— Личное имущество Дуэйна. Вещи, которые были при нем, когда нашли тело. Вернули сегодня, но я подумал, что пока не очень-то уместно отдавать их Джуди.
— Да, конечно.
— Обручальное кольцо, часы, кошелек.
Патриция открыла пакет и заглянула внутрь.
— Лаборатория обнаружила что-нибудь?
— К сожалению, нет. Кстати, там еще наличные, чтобы ты знала. Хорошая сумма.
«Часы, кошелек, золотое кольцо — всё на месте?» — Патриция нашла это странным. Она открыла кошелек, увидела наличные. Но пять стодолларовых купюр лежали отдельно, на дне пакета.
— Необычно, не так ли, шериф?
— Ты имеешь в виду, что убийца не взял ценные вещи и деньги? Да, это странно. И конечно, все думают, что это убийство, из-за того...
— ...что он потерял голову, — закончила она.
— Да. Но, собственно, причина обезглавливания официально обозначена как «неопределенная». Другими словами,
