«Прав, не прав…»
Он принес ей бокал с коньяком и стакан воды для себя, и сел напротив.
— Вода? — удивилась девушка. — Серьезно?
Эрик только пожал плечами. Об этом тоже, наверное, стоило ей сказать, но он еще не решил, что и когда.
— Все так плохо? — нахмурилась Анна.
— Суди сама, — Эрик чувствовал себя скверно, но делать нечего, взялся за гуж, не говори, что не дюж. — Перед Парацельсом у меня был профиль Бета-13, чуть-чуть не хватало до 15, а после боя — Бета-7. Чувствуешь разницу?
— Господи! — она очень по-женски, но никак не аристократично прикрыла раскрывшийся от испуга рот рукой.
— Не все так страшно, — отмахнулся Эрик, пытаясь отыграть назад и убавить интенсивность «драмы». — На последнем по времени освидетельствовании, как раз перед квалификационным экзаменом, я уже дотянулся до Бета-9. Со скрипом, но прошел.
— Какая у тебя квалификация? — насторожилась Анна.
— Н-3. — Этот факт не являлся секретным, о нем можно было говорить.
— Н-3? — удивилась девушка. — Но, Эрик, норматив Три — это квалификационный экзамен для старших офицеров на кораблях третьего и второго ранга.
— А ты думаешь, кто-нибудь решился бы присвоить мне звание капитан-лейтенанта, не пройди я медицинское освидетельствование и квалификационный экзамен?
— Скажи… — После довольно длинной паузы, явно вызванной колебаниями морального толка, спросила Анна. — Скажи, это потому, что ты с Верой?
Ну да, самое простое объяснение — это протекция. А кто лучше всех порадеет за «родного человека», если не отец «невесты», который по случаю адмирал, командующий флотом метрополии, и главком по совместительству.
— Не думаю, — покачал головой Эрик, и зря, между прочим. Боль, ударившая в основание черепа, была такая, что он едва не закричал.
— Подожди! — попросил, переждав приступ с закрытыми глазами.
«Черт бы побрал эту хворь! — подумал, доставая футляр с ампулами. — В самый неподходящий момент…»
Он принял лекарство, хотя делать это на глазах Анны было крайне неприятно. Переждал еще минуту, пока стихнет боль, и кисло улыбнулся встревоженной и озадаченной собеседнице.
— Извини! Это обезболивающее. Иногда накатывает…
— Вера знает?
— Вера меня первой в госпиталь и отволокла. Она случайно оказалась там… Или не случайно… Ладно, подожди, Анна. Тут все так запутано. Давай вернемся к твоему вопросу. Дело не в адмирале Мельнике, хотя он мне и симпатизирует. Дело в императоре.
— Что?!
Ну, он ее, видно, смог все-таки удивить.
— После Фронтира меня наградили «Военным орденом» второй степени и, по представлению адмирала Моргенштерна, присвоили звание младшего лейтенанта, — начал объяснять Эрик. — Честно сказать, я был на седьмом небе от счастья, потому что всего за месяц до этого стал мичманом. В обход многих правил, но вполне в компетенции адмирала Севера.
— Так это он тебя вытащил? — Кажется, Анна начинала кое-что понимать.
— Не только он, но Север действительно дал отмашку. И тут вот в чем дело.
Эрик замолчал, соображая, каким образом рассказать о подоплеке событий, не раскрывая военной тайны, хранить которую он обязался, подписав много очень серьезных бумаг.
— Анна, какой у тебя допуск?
— Допуск?
Похоже, ему удавалось удивлять ее раз за разом.
— Это важно?
— Да, — подтвердил Эрик.
— Тогда смотри, — и Анна протянула ему руку с браслетом идентификатора.
Эрик посмотрел. У нее был высокий допуск, но все равно недостаточный.
— Скажем так, — Эрик достал портсигар — маленький, кожаный, на три сигареты и зажигалку — и повертел его в пальцах, раздумывая над тем, закурить или нет. — Есть секретные технические средства управления космическими аппаратами. Научиться ими пользоваться можно, только если организм позволяет. Нервная система на самом деле. У меня она позволяет, ну, или позволяла, если быть точным. Для ракетоносцев самое то. Плюс быстрая реакция, и думаю я тоже быстро. Оттого Север меня и двинул, но без законченного образования, кроме мичмана, ничего не получалось. А во время боя за Фронтир я еще кое-какой техникой воспользовался. Она и вовсе страшно секретная, но без нее фиг бы справился. Понимаешь?
— Начинаю понимать, — кивнула Анна. — Император увидел ту запись…
— Судя по всему, так все и произошло, — Эрик все-таки закурил, надеясь, что не вызовет этим новый приступ головокружения. — Он вызвал меня к себе в день вручения высших наград. Думаю, до последнего момента не был уверен, стоит ли меня награждать чем-то еще. Во всяком случае, мне так кажется. Но потом решил все-таки в мою пользу, и я в один день стал и кавалером, и лейтенантом, поскольку статус «Звезды и Меча» это предусматривает. Но что бы ты ни думала, я после этого год учился на курсах переподготовки и получил направление в училище. И вот только там меня нашла Вера. Так что старший Мельник ко всему этому отношения не имеет.
Тут Эрик несколько покривил душой. Как раз к нынешним его должности и званию Мельник имел, судя по всему, самое прямое отношение, но вот рассказывать об этом Анне он счел излишним.
— Что произошло на Парацельсе? — каким-то уж очень неуверенным, нехарактерным для нее голосом спросила Анна.
— Я был резервистом, как и все мы… Ты ведь тоже?
— Я всего лишь артиллерийский офицер, — пожала плечами девушка. — Командовала орудийной башней… Я была там, Эрик… в системе Парацельса… На крейсере «Жуайёз»[39]…
— Ну, а я был на носителе «Буцефал» в составе 93-й тяжелой штурмовой бригады, — кивнул Эрик. — Командовал головным ракетоносцем типа «Кабир» и возил комбрига. Когда совершили переход, сразу оказались под огнем… В общем, комбриг Бём погиб в первые минуты боя. Выбора не было. Связь со всеми была только у меня, тактик тоже сидел в «кабире»…
— Пункт один-семь регламента?
— Ну, ты сама все понимаешь.
— Вы спасли крейсер Моргенштерна.
— Не без этого… Но по ходу дела… В общем, так, Анна. Это все страшно секретные сведения. Есть такая нейрохимия… Даже я со своей нервной системой без этой гадости делать некоторые вещи с новой техникой не могу. А надо было…
Неожиданно вспомнилось, как это было. В деталях. Во всех гадских подробностях.
— Эрик, не молчи!
