Аркадий выдохся и замолчал, почти со страхом думая о том, что только что сказал. Произошло так, как он и надеялся. Слова нашлись сами.
Эмма не сводила с него глаз во время всей его речи и теперь тоже продолжала смотреть на него, растерянная и почти испуганная.
– Ты так думаешь? – прошептала она дрожащим голосом.
– Я в это верю, – просто ответил ее друг.
Глава XII
Ощутив под ногами ровную поверхность платформы для переброски во времени, Аркадий открыл глаза и торопливо завертел головой, пытаясь понять по лицам присутствующих, жив ли его помощник и не ждет ли его самого за дверью зала полиция. Но в зале почти никого не оказалось. Только двое медиков в зелено-голубой форме – при виде него они шагнули к платформе с настороженным видом, пытаясь понять, не нужна ли ему их помощь. Светильников вяло помахал рукой, показывая, что с ним все хорошо, и медленно сделал шаг к краю черного круга. Он вдруг понял, что боится задать врачам больше всего тревоживший его вопрос – и вообще боится даже посмотреть им в глаза. Впервые после своего переселения в XXV век ему стало по-настоящему не хватать той многолюдности, что отличала визиты в прошлое в его родном времени. Пришли бы сейчас в зал еще и другие сотрудники ХС, техники и просто не занятые люди, захотевшие посмотреть на возвращение своих коллег из «нырка» – он бы сразу понял по их лицам, что происходило в его отсутствие.
А догадаться о чем-либо по сосредоточенным лицам медиков не было никакой возможности.
Зато жители XXV века, особенно врачи, обычно сами прекрасно догадывались о чувствах других людей.
– Марат жив и пострадал не очень сильно, – быстро сообщил один из медиков, протягивая Аркадию руку и поддерживая его под локоть, пока тот спускался с платформы. – Сейчас он уже, наверное, в больнице. Мы вас можем туда проводить, и вы его навестите, только сначала вас тоже осмотрят.
Второй медик тоже взял хроноспасателя под локоть с другой стороны, и Светильникову стало ясно, что отделаться от них и избежать осмотра ему не удастся. Правда, тут имелся и свой плюс: никто не мог арестовать его до того, как врачи убедятся, что с ним все в порядке, а оказавшись в больнице, он и правда мог увидеться с Маратом и лично убедиться, что жизни помощника ничего не угрожает.
Он оглянулся на дверь диспетчерской, но она оставалась закрытой: Лев, похоже, пытался оттянуть общение с кем-либо до последнего. Аркадия вывели из зала в коридор, соединяющий корпус ХС с больницей. Там Светильников тоже никого не увидел – его помощника уже давно отвезли в одну из палат с восстановительными капсулами.
– Сколько сейчас времени? – поинтересовался Аркадий у своих «конвоиров». Один из них посмотрел на часы:
– Четыре двадцать.
– Спасибо, – рассеянно кивнул хроноспасатель. По его ощущениям, сейчас уже наступило утро, но к такому он давно привык. «Сколько же я просидел у Эммы? – попытался сообразить Светильников, но чувство времени отказало ему окончательно. – Впрочем, какая разница?..» Он уже понимал, что те минуты, пролетевшие для него как один миг и растянувшиеся в вечность, – лучшие в его жизни, но понимал также и то, что они остались в прошлом. Во всех смыслах этого слова.
Его привели в один из кабинетов, где сидела дежурная медсестра, велели раздеться и уложили на кушетку. Пока сестра обвешивала его датчиками, Светильников несколько раз порывался спросить, что ему делать после осмотра – не вызывал ли его к себе кто-нибудь из руководства и не ждут ли его на выходе полицейские. Однако Аркадий каждый раз одергивал себя, понимая, что врачам вряд ли что-то известно, и что если бы они знали, что он нарушил правила и его собираются наказать, то сообщили бы обо всем сразу. Но молчание начальства и отсутствие рядом полиции с каждой минутой вызывали у Светильникова все более сильное беспокойство. Почему от него до сих пор не потребовали объяснить свое поведение? Руководство ХС пытается решить, что с ним делать, или все молчат, пока врачи не убедятся, что он здоров и его можно наказывать прямо сейчас?
По всей видимости, верным оказалось второе предположение, потому что когда медсестра закончила изучать показания датчиков, она первым делом объявила, что с Аркадием и правда все нормально, а потом добавила:
– Свяжитесь, пожалуйста, с вашим директором, Арк. Он очень хотел с вами что-то обсудить, мы его еле уговорили подождать.
Один из врачей к тому времени куда-то ушел, а второй, оставшийся в кабинете, кивнул, и в его взгляде хроноспасатель заметил тень сочувствия – медик явно что-то знал о его самовольных перемещениях по прошлым эпохам.
– Сейчас свяжусь, а потом, пожалуйста, скажите, где мне можно узнать о состоянии Марата Нихматуллина! – попросил Светильников.
– Я вас сама к нему отведу, – тут же пообещала медсестра.
Аркадий благодарно улыбнулся ей и, отойдя подальше от ее стола, взялся за браслет связи.
– Михаил Анатольевич? – осторожно заговорил он, настроив передатчик на заместителя директора ХС, и тут же поправился: – То есть – Мих?
– Он самый, – зазвучал у него в голове ворчливый голос. – А это, как я понимаю, Арк?
– Да, – вздохнул Светильников, опустив голову и постаравшись придать себе виноватый вид, словно разговаривал с Михаилом по видеофону, а не по передатчику. – Мне передали, что вы хотели со мной поговорить…
– С тобой не я, с тобой Рон хотел поговорить, – усмехнулся заместитель руководителя ХС, и по его тону Аркадий догадался, что разговор с директором предполагался очень громкий и эмоциональный. – Но не волнуйся, сейчас мы его уже успокоили. Мы проверили обе точки прошлого, где ты… поприсутствовал, – никаких изменений в них не случилось. Так что, возможно, ты отделаешься только подробной объяснительной на имя Рона. Явишься к нему завтра – там соберется все руководство ХС, и я тоже. Тогда и решим, как с тобой поступить.
– А как же?.. – уверенный, что за все его самоуправство его должны как минимум выгнать с работы, Аркадий растерянно захлопал глазами.
– Ну да, сегодня ты свободен, можешь отдыхать, – спохватился Мих. – Ладно, до скорого.
– Но я же… – провинившийся хроноспасатель замялся, не зная, как реагировать на услышанное, но его собеседник уже прервал связь. Вызывать его снова Светильников постеснялся – какими бы дружелюбными ни стали в XXV веке отношения между сотрудниками, полностью субординацию все-таки никто не отменял.
– Странно, – повернулся Аркадий к врачу и медсестре. – Под стражу меня не взяли, даже на словах не предупредили, чтобы я не вздумал никуда уезжать…
– А куда бы вы сбежали? – пожала плечами сестра. – Если
