Демон схватил его под мышки и, расправив тонкие крылья, полетел в темноту. Сверху белобрысый выстрелил по Эдику ледяным болтом, и тому пришлось быстро изменить «Огнемёт» на огненный щит, это дало возможность латнику отбежать к своему демону, и через секунду он уже воспарил в небо.
Эдик замер и смотрел на них. Он хотел послать вслед огненный стрелы, но сомневался, что попадёт по врагам.
Ледяная стена обрушилась, и за ней показался архимаг.
- Хороший выдался бой.
В этот момент из-за тёмного дома выбежала Ульрика с клинком наголо.
- Это всё? - решил спросить у старика Эдик.
- Нет! - архимаг расправил ладонь и направил её на ползущую к Эдику половину зомби. Из неё полетели белые искры, и зомби замер. - Теперь всё!
- Быстро мы их!
- Хороший план! - кивнул старик. - Я знал, что ты не подведёшь.
- Да? - посмотрел на него Эдик.
Перед тем, как спрыгнуть вниз, он понял, что пока колдуны будут идти к лестнице внутри дома, а это не менее двадцати пяти метров по длинному коридору, у него будет шанс спалить их всех сразу.
- Ты убил одним заклинанием пятнадцать колдунов.
- Да? - говорил Эдик, еле стоя на ногах от неожиданно навалившейся усталости. Вместе с напряжением боя исчезла и сила. Она как вода во время отлива, ушла оставив дно незащищённым от жестоких солнечных лучей.
- Главари шли вначале, и когда пламя полетело по коридору, они отгородились ледяной стеной. Все кто были до неё - сгорели заживо, - бодро сообщил архимаг. - Когда я вышел из туалета и выглянул в коридор, то увидел ледяную стену и начал атаковать их магией. Так они оказались зажаты. Два колдуна остались бороться со мной, не считая волков, которые мгновенно умерли, а трио отправилось наружу через парадный вход. Когда я уничтожил двоих, то вышел через заднюю дверь и пошёл сюда.
- Я так и думал, - кивнул Эдик. - Пойду-ка поем.
- Я тоже, - кивнул архимаг. - Хотя надо потушить пожар.
- Да, поспешите, чтобы дом не сгорел, - проговорил Эдик.
Он вошёл в особняк и прошёл по обгоревшему коридору. Когда колдуны шли обратно к дверям, то они потушили пламя. И теперь об ужасном огне напоминали лишь чернота коридора и ужасный запах.
- Кажется у нас тут один живой, - заметила Ульрика, пиная сапогом колдуна в чёрном.
- Погрузи его в сон, - бросил архимаг.
- Хорошо! - воительница врезала валявшемуся колдуну латной перчаткой по голове.
Через десять минут улицу огласил топот двух сотен сапог, и прибежали солдаты Тиммелина. Эдик в этот момент ужинал и, встретившись с ними, приказал отправить гонца к ярлу и в тюрьму, чтобы забрали пленника.
Ульрика пошла за Тиммелином, и скоро он, выбежав из дома, начал отдавать приказы. Особняк оцепили, пленника увели, а Эдик де Тюк пошёл в свою комнату и лёг спать.
Эдик открыл глаза. Свет пробивался сквозь щели в тяжёлых шторах. Эго узкие потоки освещали большую комнату. Из темноты показалась старинная мебель. Особенно ярко вырисовывался камин у стены.
Эдик повернул голову, посмотрев на открытый шкаф, где сидел в засаде Тиммелин, встал и задумался. Он подошёл к плотным шторам, и они с визгом разъехались в стороны, впуская в комнату дневной свет. Эдик выглянул в окно. Из него открывался прекрасный вид на Юхо. Хмурое небо покрывали серые тучи, и должен был скоро начаться дождь. Город понравился Эдику. Он казался живым и красивым. А ведь когда он попал в этот мир, то тоже смотрел в это окно, пока брат не выселил его из этого особняка и жизни героя Юхо. И потом, когда он вернулся, как брат Эдика, он тоже смотрел в него же, но ничего не замечал. Он тоже видел город, но не осознавал его. Для него это была просто картинка. Эдик мог бы увидеть в окне что угодно, но это не было продолжением его жизни. Между ним и тем, что находилось снаружи его дома, стояла огромная стена. Тогда он не видел ни города, ни людей, ничего. Он видел лишь себя.
Всё в этом мире, особенно в первые дни его попадания сюда, казалось лишь украшением его истории. Он видел себя главным действующим лицом. Он смотрел на себя. Его проблемы настолько поглощали всё его внимание, что он просто не осознавал происходящего.
Сейчас же всё казалось ему по-другому. Город почему-то показался ему живым, небо - тоже. Неожиданно он осознал, что вчера он победил. Сколько лет он бежал от всего, прятался в норах от общества, от мира, от его загребущих лап. Но теперь это больше не нужно делать. Он смог устоять. Пускай не один. Но смог!
На этот раз это не было простой удачей, милостью, оказанной ему миром. Нет - это было его достижением. Это было результатом его действий.
Радость от осознания победы была настолько сильная, что он носился по комнате, прыгая чуть ли не до потолка. Когда она подутихла, и Эдик успокоился, он оделся и вышел в коридор.
Выйдя туда, он тут же вспомнил про демонические доспехи, сваленные в соседней комнате. На них остались гнилые внутренности зомби, и они ужасно воняли. Он хотел приказать Тиммелину вычистить их, но вспомнил, что тот больше не его хускарл.
«Ну, ладно, не проблема, - подумал Эдик. - Сегодня пойду к Ягиминду и потребую нового хускарла, да так чтобы я мог самому их выбрать».
Он спустился на первый этаж к туалету и увидел коридор. Он был обожжён пламенем ровно до того места, где колдун создал ледяную стену. Дальше уже были следы борьбы убийц с архимагом. Эдик пошёл к туалету и, убедившись, что гномий унитаз исправно работает, направился к столовой. Солдаты уже вынесли из коридора обгоревшие трупы, и, дойдя до крыльца, Эдик увидел телегу с почерневшими телами. Так же в глаза бросились разрушения, учиненные на переднем дворе. Клумбы были вытоптаны, брусчатка разбита, цветы сожжены.
«Я всё равно хотел сделать ремонт!» - подумал Эдик, возвращаясь в столовую.
- Сир, - в коридоре его встретила Камю, - мессир Дэнир Униберг ожидает вас в столовой.
- Кто, кто? - открыл рот Эдик де Тюк.
«Только всяких сомнительных типов мне не хватало!»
- Архимаг Юхо, - пояснила горничная.
Тут Эдик понял, что он до сих пор не знает имени архимага. Да и ладно.
Он вошёл в столовую. Благо ночью двери были плотно закрыты, поэтому она не пострадала.
- Здравствуй, герой!
