– Ну я же… того! – занервничавший громила снова попятился. – Мы же того, шутковали. Мы ж ничего плохого… Выпивши мы…
Меня взяло зло. Напугали до полусмерти, едва не надругались – и все это шуточки?! И под хихиканье пьяного (бывает же?) призрака я сжала гребень. На мгновение мне показалось, что кончики его зубьев, испачканные кровью громилы, тускло блеснули.
– Пошутили, значит? – прошипела я, кипя от ярости. От желания метнуть гребень в лоб громиле меня остановило лишь понимание полной безнадежности этой затеи. Разве у меня хватит на такое сил? Поэтому я крикнула в сердцах: – Чтобы вы больше в жизни хмельного в рот не взяли!..
Запнулась, подыскивая слова… и тут с зубцов гребня вдруг ударила ветвистая синяя молния. Угодила она громиле прямо в лоб, а невезучего рыжего поразила в пятую точку. Рыжий взвизгнул, громила свел глаза к переносице и покачнулся.
– Братцы, бежим! – рявкнул им третий. – Пока она нас не…
Что «не» – неизвестно. От пьяной компании остались лишь затихающий топот и тихий скулеж.
– Ну ты и грозна! – хихикнул призрак. – Ве-э-эдьма!..
– Мистер Крэддок, – сказала я сердито. – Извольте объяснить, что за непонятный артефакт вы мне подсунули!
Облако шустро собралось в подтянутую мужскую фигуру, и призрак поковырял пальцем в ухе.
– Кажется, пять минут назад ты называла меня по имени и на «ты».
– Это была вынужденная мера! Исключительно для достоверности.
– А что, натурально вышло, – покивал призрак, гнусно подхихикивая. – Должен тебе сказать, вы с муженьком прямо два сапога пара.
– Не переводите разговор. – Я огляделась в поисках своих брошенных вещей. Ридикюль валялся под фонарем, а запылившийся узелок рядом смотрелся совсем уж жалко.
– Гребень как гребень, – пожал плечами мистер Крэддок, отлетая в сторону. – Мне, знаешь ли, не до его изучения было.
– Вас им убили, – напомнила я, понимая, что он темнит.
– Точно! – прищелкнул пальцами он. – Считай, крови моей напился, а теперь ты этого типа оцарапала. Видать, что-то там сработало… Короче, ты тут ночевать собралась, что ли?
Объяснение было по-своему разумным, но… впрочем, пусть его. Есть более срочные заботы.
Под насмешливым взглядом призрака я подобрала свои пожитки, завернула гребень в носовой платок и с немалым облегчением убрала его с глаз долой. Казалось, рубины на нем стали ярче, и от этого по спине пробежал холодок. О чем же умалчивает вредный покойник?
Больше на этой мрачной улице делать мне было нечего, и я пошла прочь, все ускоряя и ускоряя шаг. Меня бил озноб, и быстрой ходьбой я пыталась согреться, но тщетно. Призрак колыхался впереди, словно бумажный фонарик.
Мрачные дома вокруг походили на театральную декорацию к какой-нибудь трагической пьесе. В пыли начали появляться частые кляксы. Кап, кап, кап. Крупные дождевые капли падали все чаще, грозя вскорости превратиться в полноценный ливень.
– Проклятье! – выругался призрак, подлетая ко мне, и с неподдельным беспокойством заглянул в лицо. – Эми, ты как? Держишься?
Я обессиленно кивнула. Последняя стычка выпила из меня остатки бодрости.
– Х-холодно, – пожаловалась я, стуча зубами.
– Эй, да ты совсем плоха, – встревожился призрак, «пощупав» мой лоб. – Я тебя сейчас немного подлечу, но потом тебе надо хорошенько поесть и отдохнуть. Слышишь?
Я снова кивнула, прикрыла глаза и даже не вздрогнула, когда на виски легли вполне осязаемые ледяные пальцы. Сразу стало легче, как будто холодок от рук призрака остудил мой горящий лоб.
Не знаю, что он сделал, но через минуту я почувствовала прилив сил, словно после чашки хорошего кофе.
– Спасибо, – сказала я искренне, открывая глаза. – Мне намного лучше.
– Надо отдохнуть, – напомнил призрак тоном заботливой нянюшки. – Тебе вообще есть куда пойти?
Я немного подумала, благо теперь это давалось легче. Гостиницы отпадали, там у одинокой леди, постучавшейся среди ночи, непременно спросят документы, а увидев пометку о браке, тут же сообщат мужу. Не годится.
Быть может, в доходных домах победнее бумаги проверять не станут? Или можно уехать на побережье, в какой-нибудь скромный пансион, представиться вдовой… Вот только фамилия на «Блэк» делала все попытки сохранить инкогнито тщетными.
– О чем думаешь? – заинтересовался призрак, кружащий рядом эдакой большой мухой.
Я озвучила ему свои соображения.
– Ты на себя-то посмотри, – посоветовал призрак хмуро. – Хоть куда соваться рискованно, тебя за распутную девку примут.
Я опустила взгляд на свое платье и досадливо прикусила губу. На лифе не хватало нескольких пуговиц, воротник наполовину оборван, подол тоже потрепан. Барт прав, нужно срочно привести себя в порядок, иначе поутру меня арестует полиция за аморальный вид.
– Где мы? – спросила я, беспомощно оглядываясь по сторонам.
Как-то не доводилось мне раньше гулять по ночам. Город в темноте казался совсем незнакомым, странным и пугающим.
– В двух шагах от Вайолет-стрит, – услужливо подсказал призрак.
– Здесь неподалеку живет Хелен, моя подруга, – обрадовалась я. – Надеюсь, она не откажет в помощи.
– Уверена? – Голос призрака был полон сомнения. – Твой муженек мог и подружек предупредить.
– Имеются другие варианты? – вопросом на вопрос ответила я.
Близких подруг у меня всего две, Хелен и Кристалл, но до Крис идти дольше. Надеюсь, они не откажутся приютить меня на насколько дней.
Барт поднял руки:
– Сдаюсь. Давай к твоей Хелен. Адрес-то помнишь?
Хелен Доусон, хотя теперь уже, конечно, Лэмб, вышла замуж первой. Была она на год старше нас с Крис и не по годам рассудительна. Пока я пропадала в саду, а Крис вышивала или музицировала, Хелен уже крутилась у зеркала и строила глазки женихам.
Ее отец-картежник застрелился, не оставив семье ни медяка, а мать оказалась способна только лить беспрестанные слезы о своей горькой судьбе. Так что Хелен, их единственному ребенку, оставалось надеяться лишь на себя и свою редкую красоту, отчасти компенсировавшую недостачу приданого.
Она сделала отличную партию… если принимать во внимание лишь размер капитала престарелого мужа. Он, кажется, искренне обожал молодую жену, всячески ее баловал и даже спустя четыре года не сводил с нее влюбленного взгляда.
Я подавила всхлип, вспомнив о своем муже.
– Пришли, – вырвал меня из задумчивости преувеличенно бодрый голос призрака. Он подлетел к воротам особняка Лэмбов, ненадолго завис перед гербом и презрительно фыркнул: – Новодел. Нувориши, не из старых родов.
– Ваша фамилия, мистер Крэддок, тоже начинается вовсе не на «Блэк» или «Уайт».
– Зато я своим богатством всем под нос не тыкал, – парировал Барт. – Ладно, стучи, а то охранные чары уже заволновались, чего это ты тут без толку топчешься.
Дом Алистера Лэмба впечатлял. Сам особняк был не так уж велик, зато богато украшен. Ярко освещенное – не свечами, не магическими шарами, а странными грушевидными светильниками – крыльцо, лепнина на фасаде, мраморные колонны, статуи в саду. Я подняла взгляд на крышу и вздрогнула, встретившись глазами с… горгульей? Нет, для каменного монстра взгляд у твари был слишком живым и осмысленным, а на дне зрачков мерцали алые точки.
– Охрана, – шепнул призрак, тоже поежившись.
Видимо, не пожалел магии мистер Лэмб на свое жилище. Впервые вижу, чтобы Барт струхнул. Впрочем, мы ведь не воры и ничего дурного не замышляем, с какой стати нам опасаться сторожей?
Окна в доме не светились, но я решительно забарабанила в
