– Что вы натворили? – ахнула Скарлетт. Ее глаза, казалось, вот-вот вылезут из орбит.
Адриан уложил Нису Далгат в фургон. Он постарался сделать это как можно аккуратнее, но графиня напоминала окровавленную тряпку. Кровь ручьем текла с платья. Кожа на ощупь была скользкой и влажной.
Хотя Ниса Далгат не могла весить больше сотни фунтов, ребра Адриана сильно болели. Агония охватила плечо и поясницу. Глубокие вдохи тоже причиняли боль, но ему требовалось отдышаться. У него дрожали руки.
Скарлетт вскочила и принялась устраивать постель из оставшихся в фургоне одеял. Она помогла уложить Нису и скатала из одного одеяла подушку, очистив его от стебельков травы, словно это имело какое-то значение.
– Подгони фургон к стене, вон туда, – велел Адриан. – Увидишь веревку, свисающую с парапета. Ройс спустится через минуту. Я надеюсь.
– Что вы натворили? – повторила Скарлетт обвинительным тоном, продолжая хлопотать над леди Далгат.
Она думает, что это сделал я? Отлично, придется править самому.
Адриан поставил ногу на спицу колеса и, подтянувшись, вскарабкался на сиденье возницы. Боль острыми иглами – очень длинными острыми иглами – вонзилась в бок, и он, задохнувшись, стиснул зубы.
Повредил что-то, пока ее нес.
Адриан снял фургон с тормоза и, чмокнув губами, как делала Скарлетт, тряхнул поводьями. Фургон тронулся, и Скарлетт вскинула голову.
– Что происходит? Что ты сделал?
Адриан направил лошадей к стене. Фургон запрыгал на ухабах, заставив его подскочить на сиденье, что ничуть не облегчило мучения. Он сделал еще два осторожных вдоха.
– Когда подберем Ройса, нужно будет спешить, – произнес Адриан, понимая, насколько плоха подвеска фургона и каким болезненным будет путешествие.
Он оглянулся на Нису, чье бледное лицо покачивалось в такт движению. Она либо умерла, либо лишилась чувств; в любом случае, страдать ей не придется.
– Куда мы направляемся?
Адриан вновь посмотрел на Нису.
– В монастырь Пустошь Брекен.
– В монастырь? Но…
Оба вскинули головы при виде темной фигуры, возникшей на стене.
Обхватив ногами веревку, Ройс соскользнул вниз, словно дождевая капля по ниточке, и помчался к фургону с криком:
– Быстрее! Быстрее!
Адриан хлестнул поводьями, и фургон рванулся вперед. Ройс подпрыгнул, ухватился тремя здоровыми пальцами за подлокотник переднего сиденья и приземлился рядом с Адрианом. Фургон заскакал по ухабам, подбросив Адриана в воздух. Он ударился с такой силой, что зажмурился. Перед глазами заплясали огоньки.
Они выехали на дорогу, и пытка прекратилась. Их по-прежнему трясло и покачивало, но хотя бы не подкидывало, словно детей на растянутой мешковине на весенней ярмарке. Ройс переместился назад.
– Что вы натворили? – спросила Скарлетт, перекрикивая грохот фургона и свист ветра.
– Как она? – произнес Ройс.
– Захлебывается в собственной крови! Как же еще!
– В каком смысле? Адриан, ты вроде как врач, не мог бы ты…
– Я не врач – но даже мне понятно, что ей следовало скончаться пять минут назад. Сразу же, как только в нее попал болт. – Адриан напрягся – они проехали яму, которая не оправдала его жутких ожиданий. – Это был арбалет. В армии мы пользовались ими, чтобы пробивать доспехи, убивать лошадей и дробить колеса осадных башен. Один-единственный болт остановит разъяренного водяного буйвола. Ройс, ей не выжить. Она харкает кровью, потому что по крайней мере одно легкое у нее пробито, а скорее – разорвано в клочья. Захлебывается собственной кровью – тем немногим, что еще не вытекло.
Ройс посмотрел на Скарлетт:
– Ты знаешь кого-то, кто сумеет ей помочь?
– Адриан сказал, мы везем ее в монастырь. Думаю, это лучшее место.
– В монастырь? Почему туда?
– Меня не спрашивай, – пожала плечами Скарлетт.
– Туда она попросила ее отвезти, – объяснил Адриан.
– Значит, решено, – провозгласил Ройс.
Скарлетт покачала головой:
– Фургон по той тропе не пройдет.
Адриан смотрел на дорогу, но, изредка оглядываясь на пассажиров, видел печальное зрелище. Не доверяя самодельной подушке, Скарлетт баюкала голову Нисы, поставив ноги по обеим сторонам госпожи. Ветер трепал ее огненные волосы, и казалось, она вот-вот расплачется. Ройс держался относительно здоровой рукой за поручень, покачиваясь из стороны в сторону и хмуро изучая Нису.
– Она права, – произнес Адриан. – Часть пути мы проедем, но дальше дорога сужается, становится слишком крутой и каменистой.
– Мы можем сменить лошадей в лощине Брекен! – крикнула Скарлетт. – Оседлаем свежих и оставим фургон, но кому-то придется ехать вдвоем с ней.
– Я ее повезу, – сказал Ройс.
Они подпрыгнули на очередном ухабе, и Адриан стиснул зубы. Если бы не Скарлетт, голова леди Далгат билась бы о деревянный пол. Она бы этого не почувствовала. Госпожа не чувствовала ничего – и, был уверен Адриан, уже не почувствует.
– Кто-нибудь расскажет мне, что произошло? – крикнула Скарлетт. Она была сердита, расстроена, напугана и не выпускала голову леди Далгат, убирая с ее лица волосы.
– Мы опоздали, – ответил Адриан. – Потом Ройс пригрозил убить короля Маранона.
– Ты шутишь? – Скарлетт посмотрела на Ройса. – Это чересчур даже для тебя.
– Расскажешь, почему мы это делаем, Ройс? – спросил Адриан. – Обычно за такие поступки ты на меня кричишь.
Ройс не ответил. Запрокинув голову, он смотрел в небо.
– Кто-нибудь заметил, что начинается дождь?
Глава двадцать первая
Буря
Облака.
В детстве Адриан любил лежать в поле и воображать, как сражается с драконами или троллями. Он видел в облаках замки и башни, где томились нуждавшиеся в спасении прекрасные дамы. В пышных белоснежных и грозных серых глубинах Адриану мерещилось славное будущее и чудеса – чудеса, которые так и не сбылись. Для взрослого Адриана облака означали лишь дождь.
Но эти облака были другими. Нет, они выглядели совершенно обычно и действительно означали дождь – к тому моменту как путники достигли лощины Брекен, он лил как из ведра, – а также что-то еще. Правда, никто не знал, что именно.
«Днем здесь никогда не бывает дождя». Скарлетт повторила это раз десять, прежде чем они наконец добрались до «Колдуэллского дома». С того мгновения, как Ройс привлек их внимание к дождю, она сидела, запрокинув голову, и ее лицо выражало изумление и испуг.
Что это значит? Адриан устал задавать этот вопрос.
Скарлетт так и не ответила.
Они с таким грохотом неслись по лощине, что люди, не поехавшие в замок, выходили посмотреть, что случилось. А может, они и раньше стояли на крыльце, глядели на небо и, подобно Скарлетт, гадали, что происходит.
Вагнер, Джилл, Эшер и Клем тоже находились на улице. И Таша, которая стояла позади Эшера и заглядывала целителю через плечо.
– Леди Далгат ранена! – крикнула Скарлетт, когда Адриан остановил фургон.
Эшер вскарабкался внутрь, а Ройс и Адриан спустились на землю. Ройс замешкался, оглядываясь на фургон и неподвижную женщину. Потом вместе с Адрианом побежал к стойлам.
Конюшне «Колдуэллского дома» недоставало замковой роскоши, но она все равно превосходила любую конюшню Медфорда. Длинный коридор со стойлами по обеим сторонам был таким же чистым и уютным, как и деревенские дома. Сквозь широко распахнутые двойные двери внутрь ворвался штормовой ветер,
