– Валя, это ты? – спросил он, удивляясь тому, как странно звучит его голос в темноте.
– Я, а кто же еще?
– Что случилось?
– А я почем знаю! Вроде взорвалось что-то большое наверху. Вишь, как тряхнуло, аж лампу задуло.
Алексей прислушался. Его чуткие уши смогли уловить лишь сопение детей, которые спали в дальнем углу комнаты.
– А дети даже не проснулись! – сказал он вслух, но не Валентине, а сам себе, чтобы голосом снова раздвинуть надвигающуюся на него тьму.
– Спят, – ответила в темноте Валентина и тут же добавила: – И хорошо. Пусть спят! Меньше мешаться будут.
Алексей услышал, как Валентина встала.
– Ты куда?
– Надо попробовать выйти. Нас, кажется, завалило.
Алексей услышал, как Валентина подошла к кухонному столу и стала шарить по нему руками. Что-то упало, покатилось. Звякнуло. Валентина замерла, видимо, придерживая то, что упало. Потом снова начала шарить руками по столу.
– У нас уже такое было, – сказала она спокойно. – Нужно посмотреть, насколько сильно нас завалило.
Наконец, она нашла то, что искала. Зажигалку. Щелкнула кремнем. Появился маленький огонек, который с трудом осветил ей лицо и руки.
– Видишь, еле тлеет! Воздуха не хватает!
Она снова зажгла керосиновую лампу. Стало еще светлее. Свет лампы уже отчетливо показывал, что в воздухе помещения присутствует большое количество пыли, которая оседает на пол. Алексей увидел, как Валентина подошла к детям, поправила одеяла. Она была уже одета. «Видимо, так и спала в одежде!» – подумал Алексей. Вечером он почему-то не обратил на это внимания, но сейчас заметил, что на ней была юбка до пола, какая-то цветастая кофта, а на шее висел белый платок. Он пошарил вокруг себя руками и нашел свои берцы, стоящие в ногах лежанки, быстро надел их и поднялся. Сунул руки в рукава кожаной куртки. Подтянул ремень. Взгляд его уперся в рюкзаки, стоящие у изголовья лежанки. Их было три.
Один рюкзак принадлежал ему, два других – братьям. «Данила, Илья! Где вы? Что с вами?» – пронеслось у него в голове. Он попытался прислушаться к ощущениям своего сердца. Обычно он всегда легко улавливал их сигналы, но сейчас сердце молчало и чувствовало себя абсолютно одиноким. В голове пронеслись какие-то непонятные видения, вызвавшие в его груди приступы тревоги. Как будто камень лег на солнечное сплетение и стал мешать дышать. «Да нет, не может быть, – успокоил себя Алексей. – Просто сердце так реагирует на не совсем привычную обстановку. Здесь становится душновато. А с ними не может случиться ничего плохого в такой день. Это исключено!» И тут же поправился: «Не „с ними“, а с Данилой и с Ильей! С братьями!» Он поймал себя на мысли, что подумал «с ними», как будто испугался назвать их по имени. А так у него всегда было еще с детства, когда он начинал думать о близких ему людях как о покойниках!
Чтобы отогнать гнетущие мысли, он снова подал голос:
– Ты права! Надо все проверить!
Он достал из своего рюкзака фонарик. Включил его. Фонарик отвоевал у темноты уже большую часть пространства комнаты.
– Можешь пока погасить отрытый огонь! Он нам еще пригодится. Да и опасно! Вдруг где утечка газа какая!
Зажав фонарь зубами и подсвечивая себе, он порылся в рюкзаке, быстро соображая, что еще такого с собой взять, что могло бы пригодиться. Моток крепкой альпинистской веревки надел через плечо, как пулеметную ленту, а складной нож запихнул в один из многочисленных карманов куртки. Увидел на лежанке свой кожаный летный шлем. До этого он служил ему подушкой. Немного подумав, Алексей надел его. Затем нащупал на шлеме кожаный ремешок и засунул в него фонарик.
Валентина усмехнулась:
– А это-то тебе зачем?
– Так удобнее, – он покрутил головой и показал, что свет падает туда, куда он смотрит.
– Пошли.
* * *Едва Алексей откинул полог, маленькая собачка чуть не сбила его с ног. Сначала она зарычала на него, как в первый раз, а потом, видимо, почувствовав хозяйку, проскочила между ног и, поскуливая и виляя хвостом, завертелась волчком перед Валентиной, просясь на руки.
– Вот ты где, моя хорошая, – ласково зашептала женщина, прижимая псинку к груди и уворачиваясь от ее языка. – Ну тихо, тихо! Детей разбудишь!
Собачка, облизав хозяйку, легко спрыгнула вниз и, сделав почетный круг по комнате, вернулась к Валентине, села возле нее и стала выкусывать блох.
Алексей, всегда чутко относившийся к сигналам природы, обратил внимание, что собака, хоть и была явно возбуждена больше обычного, но страха не испытывала. Того животного страха, который проявляется в минуты смертельной опасности и заставляет животных искать защиты у братьев своих старших, у людей.
– Где она была? – спросил Алексей.
Та пожала плечами:
– Не знаю, где-то по подвалам бегала.
– А подвалы здесь длинные?
– Подвалы – не очень, но коммуникации достаточно разветвленные, и по ним, в общем-то, можно пробраться хоть на другой конец города.
– Это хорошо, – сказал Алексей. – Давайте сначала проверим основной выход. А там решим, что делать дальше.
Они прошли по коридору в правую сторону и поднялись по лестнице до двери, через которую вошли.
Алексей несколько раз толкнул ее плечом, потом, сделав несколько дыхательных движений, активизировал свои силы и снова толкнул. Но дверь даже не шелохнулась. Как будто с другой стороны она была привалена массивной бетонной плитой.
– Замуровали, демоны! – пошутил Алексей и посмотрел вниз на Валентину:
– Ну, что будем делать дальше?
Валентина покосилась на собачонку и дала ей команду:
– Джека, искать!
Псина будто ждала этой команды. Она поднялась, полная чувства собственного достоинства, повернулась к мужчине и женщине задом, повиляла хвостом и засеменила вглубь темного коридора, периодически останавливаясь и поворачивая голову назад, наблюдая, идет ли за ней хозяйка.
Коридор в подвале был длинный, темный, сырой и опутанный металлическими трубами. Они прошли его достаточно быстро и уперлись в бетонный блок фундамента. Собачка покрутилась на месте и вдруг исчезла, как будто растворилась в воздухе.
Алексей протер глаза от удивления.
– Джека, Джека! – позвала собаку Валентина.
Собачка снова появилась. Он была вся в песке и отряхивалась.
– Здесь лаз, – догадался Алексей и лег на живот рядом с Джекой. Он сунул руку под бетонный блок. Она ушла в глубину по самый локоть.
– Точно, – прокомментировал Алексей, – Джека прорыла лаз под бетонным блоком в песчаной подушке.
Алексей заглянул в образовавшееся отверстие и прошептал:
– А там свет! Я вижу свет! Надо копать!
Он встал на колени и начал быстро расширять собачий лаз. Валентина принесла откуда-то саперную лопатку, а сама стала откидывать песок куском листового железа. Джека сидела рядом и гордо выкусывала из шерсти блох, всем своим видом демонстрируя, что ей нечего здесь больше делать.
* * *Песок оказался податливым материалом, и уже через пару минут Алексей, зарывшись под бетонный блок, пробил под ним достаточно широкий ход и вытолкал песчаную пробку наружу, к середине склона, оставшегося после взрыва.
