– Не думаю. Знаешь, Алайна, магия – это такая штука, когда не всегда возможно предугадать результат. Особенно если это результат сложного воздействия, которое не описывается простыми уравнениями.
– Он должен был убить себя, этот Максимус, – вырвалось у нее, – тогда все стало бы на свои места, правда?
Мариус улыбнулся и погладил ее по голове, приглаживая встопорщенные перышки.
– Он все это затевал, чтобы остаться в живых. Впрочем, это было только начало. Судя по записям Риверрона и тех, кто продолжал вести дневники после его смерти, начало происходить нечто странное. Вроде бы как мелкие протечки магии в земли теперь уже крагхов. Те немногие маги, что еще оставались в живых, начали искать причины и как-то выяснили, что их превращение в пернатых монстров не прошло просто так для этого мира. По ту сторону Пелены, в землях, где Максимус обрел почти безграничное могущество, остались родственники, да и потомки тех, кого вышвырнуло за Пелену. И вот они, во-первых, начали временами обращаться в крагхов…
– Двуликие?
– Да, именно. И именно через них начался отток магии за Пелену. Но, видать, Максимус тоже почуял неладное и начал опечатывание этих самых двуликих, таким образом устраняя утечки. Как ты понимаешь, это и стало основой дальнейших целей Надзора. Извести двуликих! А если не извести, то перекрыть эти каналы, по которым крупицы магии утекали за Пелену, а еще лучше – организовать обратный приток. Вид печатей со временем менялся, если вспомнить. Потом обнаружилось еще одно интересное свойство двуликих. Их большие скопления провоцировали прорыв Пелены. Я это иначе чем зовом крови не могу назвать. А из-за Пелены приходил рой…
– А при чем здесь Надзор? – Алька потерла виски. Положа руку на сердце, уже начала путаться во всех хитросплетениях магической войны.
– Алечка, – серьезно сказал Мариус, – ты же своими глазами видела Магистра на алтаре, на пересечении энергетических потоков своего же чудовищного артефакта. Его же ты мне и нарисовала.
– Я же не знала, что это Магистр. Выходит, это и есть Максимус? Бесконечно живущий?
– Выходит, да.
Она помолчала. Все это плохо укладывалось в голове, но, похоже, так все и было.
– Ему нужно было умереть, – наконец сказала Алька, – это было так эгоистично, перевернуть весь мир ради себя. – Потом, подумав, спросила: – А как же Велейра? Если здесь не осталось магии, как же…
– Вся магия – в Пелене. И совсем немного просачивается через неопечатанных двуликих. Видно, при рождении королева как-то подхватила крупицу свободно циркулирующей энергии и таким образом обрела способность работать с энергией Пелены. Собственно, я ведь тоже с потоками работаю только через Пелену, обращаюсь именно к ней. Другой свободной магии в мире нет. М-да, только Пелена и Магистр как средоточие потоков. Ну надо же…
Он помолчал, размышляя, затем глянул на Альку.
– Все это, милая моя, имеет очень интересное следствие. По меньшей мере, именно Магистр решает, кому разрешить пользоваться магией Пелены, а кому нет. Мы у него как мухи в паутине, Алайна. Он может в любой момент пресечь канал любого нынешнего стража или, скажем, артефактора, который тоже работает с частицами Пелены.
– Я не представляю, как его можно одолеть, – пробормотала она. – Как одолеть то, что есть магия?
Мариус вдруг рассмеялся, обнял Альку и подгреб поближе к себе. Прошептал на ухо:
– И вот тут-то, птичка моя, начинается самая приятная часть моего повествования. Ну подумай сама: Магистр завязан на Пелену через свой артефакт. Что это значит?
– Не знаю, – она обхватила руками голову, – все слишком запутанно.
– Да нет же! Как раз сейчас все стало просто. Не будет артефакта – не будет потоков энергии, текущих сквозь Магистра. Всего-то и надо, что сломать его артефакт. А для этого достаточно извлечь из-под земли ту часть, что под Роутоном, и ее разрушить.
– Так просто, – с сомнением заметила Алька.
– Нет, ни крагха не просто. Никто не знает, что надо искать и где. Все припрятано у Магистра в кабинете. А может быть, он и уничтожил свои записи, чтоб уже наверняка никто и никогда ему не помешал.
– И не надоедает же ему править!
– Привык, наверное.
– Ну, хорошо, – Алька в сомнении прикусила губу, – хорошо. Допустим, ты сможешь разрушить Пелену. А что дальше?
– Дальше магия рассеется по мировой сфере. Полагаю, что крагхи лишатся своих перьев, потому что исчезнет причина подобного изменения. Тем более что детей они все равно заводят от людей. И двуликих больше не будет. Останутся просто люди. – Внезапно Мариус потянулся к Альке и тронул серебряную цепочку на ее шее. – Что это, маленькая?
– Это… – Она достала из-под туники медальон. – Это мне подарили.
– Симпатичная вещица. – Мариус одобрительно хмыкнул. – И что ты в ней хранить думала?
– Продавец меня уверял, что туда кладут яд. – Алька не смогла сдержать улыбки.
– Яд тебе не понадобится, милая. – Он задумчиво посмотрел на нее. – Знаешь, давай-ка я зачарую эту вещицу так, чтобы ты знала, жив я или нет.
– Не хочу об этом думать!
Алька потянулась к нему, уткнулась лицом в грудь и вдохнула запах его тела.
– Погоди, Алайна, – он отстранился, – мы с тобой стоим над пропастью. И Пастырь ведает, пройдем по узкой тропе или сорвемся. Защита на тебе стоит. Мало ли что случится, я хочу, чтобы ты наверняка знала.
Весь следующий день заняли сборы и совещания. Мариусу вернули его одежду, то немногое оружие и всю ту мелочь, что была в карманах сюртука. Сантор очень не хотел, чтобы Алька тоже шла за Пелену, но тут она собрала в кулак все свое упрямство и объявила, что так или иначе, но все равно пойдет с Мариусом и повелитель крагхов ее не запрет и к стулу не привяжет. Примерно в это время пришла Арианна, принесла на подносе кружки с горячим травяным отваром, а сама присела в уголке и тоже стала слушать. Сантор пил медленными, мелкими глотками, задумчиво смотрел на Альку сквозь белесые завитки пара, потом сухо проговорил:
– Если с тобой что-нибудь случится, наши земли останутся без наследников.
– Это не так. – Алька кивнула на Арианну. – Это тоже ваш ребенок, отец. И даже если у нас ничего не получится…
– У нас должно получиться, – с нажимом произнес Мариус, – теперь знания на нашей стороне.
– У вас будут еще дети, – закончила Алька. – К тому же мне никогда не хотелось править.
Сантор молча кивнул и допил отвар.
– Так тому и быть, Алайна. Глупо против воли держать птицу в клетке. А ты вольная птица – как и я, как и твоя мать.
Самое главное соглашение, к которому они пришли, – надо бы пересечь Пелену где-нибудь подальше, на севере. Там, где вряд ли их будут ждать.
Для этого Мариус настроил свой портальный волчок. Он долго возился с артефактом, старательно рассчитывая дальность портала и энергопотребление перемещения. Затем объявил, что это перемещение будет последним, потому что артефакт почти полностью разрядился, что надо ставить новый фрагмент Пелены, а для этого нужно идти к артефактору, которого здесь нет. Потом он попросил Алькин медальон и что-то проделывал
