– Ты чего-то стоишь для Стамоса, меня убедительно просили ни в коем случае не причинять тебе вред. Твой друг бесполезен и для него, и для нас. Очевидно, ты это знаешь. Вот почему я склонен полагать, что ты будешь сотрудничать.
– Чего вы от меня хотите? – спросила Ника.
– Я хочу знать, почему эта книжечка и эти адреса так важны.
– Ну так проверьте их в Интернете, – предложила она.
Хефе выглядел раздраженным.
– Простой онлайн-поиск не даст нужную мне информацию.
– Так почему бы не расспросить Стамоса? – сказала Ника.
– Стамос не знал о существовании этой книжечки и о ее важности, пока вы не украли ее у директора. Его реакция на утрату привела Стамоса к мысли, что в ней есть что-то ценное. Сначала он даже не знал, что именно вы украли, – директор сказал ему только, что вы взяли что-то ценное. Однако теперь, когда ваш друг расшифровал этот список адресов, нам нужно знать, почему они так важны.
– Пошлите по этим адресам своих наемников, – пожала плечами Ника.
– Мои люди, разъезжающие по всей стране и стучащие в двери, обязательно привлекут нежелательное внимание.
Хефе выдвинул ящичек в своем бюро, вытащил несколько прозрачных пузырьков и поставил их на своем столе.
– Твоя подруга Эмбер умирает от побочных эффектов пересадки.
То, каким небрежным тоном он огласил информацию, потрясло Нику. Она почувствовала, как почва уходит у нее из-под ног. Эмбер действительно умирает? Можно ли доверять всему, что говорит этот человек?
– Изучая Квинна и Эмбер, мой доктор разработал способ временного лечения ее состояния. Если бы вам удалось сбежать, вы бы этим убили ее за несколько дней, недель, самое большее. – Он поболтал перед ней одним из флакончиков.
Ника готова была бы просто вырвать его из рук Хефе.
– Итак, если ты что-нибудь знаешь об этих адресах, то самое время сказать мне.
– Я ничего не знаю об адресах, – покачала головой Ника. – Я даже не знала, что было в этой книжечке, пока Интеграл не расшифровал ее содержимое. Я взяла ее просто потому, что она выглядела как нечто важное.
– Как жаль, – произнес Хефе абсолютно ровным голосом.
Какое-то мгновение он смотрел на нее. Глаза в глаза.
– Мы еще поговорим об этом позже, – пообещал он и переключил свое внимание на стопку документов на столе.
Когда Бастиан вывел ее из кабинета, Ника знала, что делать. Ей нужны эти флаконы – для будущего побега.
* * *Ника копалась на кухонных полках, пока не нашла то, что искала, – красный и синий пищевые красители и кукурузный сироп с высоким содержанием фруктозы.
Ее научил этому трюку дружелюбный визажист на съемочной площадке во время короткого пребывания Дарьи в должности костюмера. Ника наполнила ингредиентами пакет для замораживания на замочке и встряхнула его. Результат был настолько близок к профессиональной поддельной крови, насколько можно мечтать. Ника приклеила пакет под одежду.
Она сжала острый нож в руке и пошла в лабораторию. Прежде чем постучать в дверь, пронзила пакет с «кровью» ножом и выбросила его в декоративный терракотовый горшок. К тому времени, когда появилась медсестра, на ее белой футболке стало появляться красное пятно.
– Я упала, – простонала Ника, схватившись за «рану». – Помогите, мне больно!
Медсестра недоверчиво посмотрела на нее, затем обвела взглядом коридор.
– Вы должны найти мистера Бастиана, он знает, как поступить.
– Ах, как больно! – простонала Ника и качнулась в сторону.
Медсестра подхватила ее и ахнула, когда увидела, что ее рука красная от «крови». Она выругалась себе под нос и прижала большой палец к датчику отпечатков. Затем потащила реалистично теряющую сознание Нику в одну из комнат лаборатории.
– Что случилось? – спросила медсестра, тяжело дыша и укладывая Нику на больничную койку.
– Я поскользнулась на лестнице, упала и напоролась на железный шип.
Женщина повернулась, чтобы что-то взять с ближайшего столика; Ника же дотянулась до металлического предмета – серебряного подноса – и ударила им медсестру по затылку. Раздался громкий стук, и у той подкосились ноги.
Ника перешагнула через ее бесчувственное тело, вышла в холл и проверяла палаты, пока не нашла Эмбер, присоединенную ко множеству мониторов с мерцающими огоньками. К ней была также подключена капельница. Ника села рядом с подругой и коснулась ладонью ее лба. У Эмбер был жар. Девушка медленно открыла глаза.
– Эмбер, – выдохнула Ника. – Как ты?
Эмбер выглядела так, будто видит сон. Она улыбнулась неуверенно, в тумане сонливости и боли.
– Я в порядке.
Она кашлянула и указала на ящики позади Ники. Та обернулась и увидела, что ящики набиты флаконами.
– Они не знают, как меня вылечить, но выяснили, как сдерживать симптомы. Они называют это антидотом. Правда драматично? Как будто мы в фильме о чуме, а я терпеливый пациент номер ноль, тот, с кого все началось…
Эмбер слабо хихикнула. Ника улыбнулась в ответ.
– Хотела бы я сказать, что это самая странная история, которую я когда-либо слышала, – прошептала она успокаивающе.
Глаза Эмбер закрылись. Ника сжала ее ладонь.
– Саймон в порядке? – спросила Эмбер.
– С ним все нормально, – утешила ее Ника, окидывая взглядом палату; она слышала, как завозилась медсестра в соседней комнате. – Он беспокоится о тебе.
Легкая улыбка заиграла на губах Эмбер, прежде чем она снова погрузилась в сон.
Ника встала, открыла шкаф и спрятала к себе в карманы несколько флакончиков – достаточно мало, чтобы пропажу заметили, но достаточно много, чтобы дать им шанс на успех, когда они снова сбегут.
Ника в последний раз посмотрела на Эмбер, мысленно пообещала ей, что сделает все правильно, а затем ушла.
Глава 16
Зак
Голова медсестры Смит склонилась над Заком. Он посмотрел в ее жабьи глаза.
– Будет немного больно, – предупредила она, казалось, смакуя этот факт.
– Держу пари, вы говорите это всем мальчикам, – откликнулся Зак.
Он умудрялся сохранять нагловатый вид, несмотря на то что лежал в больничной рубашке на голое тело на металлическом операционном столе в подвальной лаборатории – во многих отношениях более уязвимый, чем когда-либо бывал.
Зак не особенно удивился тому, что его школьная медсестра, бывшая одновременно тайным генетиком, появилась в поместье Уэйкфилд после того, как он согласился на пересадку. В конце концов, она была экспертом по пересадкам в Вилдвуде. Зак воочию убедился в связи между директором Вилдвудской академии и своим дядей. Было совершенно очевидно, что на грязную работу отправят именно миссис Смит.
– Хотя, – продолжил он, – я вас скорее представляю себе в кожаном пальто, выкрикивающую приказы по-немецки.
Она проигнорировала его слова, подготавливая шприц.
Зак все же прикусил язык, когда она приблизилась.
– Почему-то, – рассуждала она вслух, словно сама с собой, – именно умники всегда кричат громче всех.
Медсестра Смит слегка улыбнулась, вонзая шприц в его руку.
Она не солгала. Было реально больно, очень больно. Гораздо больнее, чем, казалось ему, он может вынести. Зак сжал пальцы, его ногти уперлись в холодный металл.
Потом было еще больше боли.
А потом не было ничего вообще.
* * *Зак провел весь
