Они сухо распрощались, недопив чай, и не скушав ни одной баранки.
- Пьяница,- злобно сказала выбежавшая навстречу бабе Кате внучка, сердито размахивая во все стороны прутиком,- не умрет.
Баба Катя не стала ее одергивать, промолчала.
Тем не менее, неожиданный прогноз Леночки вскоре сбылся. Не прошло и двух месяцев, как Ираида потихоньку спилась, все знакомые разом отвернулись от нее, и на картах она уж больше не гадала. Катерина сначала помогала, чем могла - подкармливала подружку, рюмку другую наливала по праздникам, но потом ей стало не до нее - родился внук.
***
Поздней осенью в конце октября пропала черная кошка, ушла из дома и не вернулась. Леночка и поплакать толком не успела - появился маленький братик. Она и забыла про кошку. Однажды проснулась от какого-то шума, ее кроватка отгорожена пустыми коробками и табуретками, а чуть рассвело, Леночку выставили за дверь. Девочка бродила вокруг барака как неприкаянная, расшвыривая новенькими ботиночками жухлые листья, пыталась думать о предстоящих переменах. Зевала. Ее маленькие мысли кружились вокруг горстки конфет, хранившихся у бабушки Марии в сахарнице. Жаль, что они выдавались только поштучно. Вот бы их съесть все разом.
Мутный туман стелился по пустынной улице. Листья с деревьев падали усталые и покорные, как мертвые. Холодно. Как будто все замерло вокруг и ждет не дождется, когда же, зазвенит будильник на небесах, когда? Кто-то должен сказать: "Подъем!"
Леночка взяла палку и стала чертить по замерзшей земле какие-то каракули. Букв она еще не знала, что выводила ее рука - неизвестно. Большая собака, подошедшая сзади, легонько цапнула ее за ногу, не больно так, как бы играючи.
- Ты чего, собака, кусаешься? - обернулась Леночка.
- Не колдуй!
Ее не удивило, что собака говорит как человек, возмутило то, что она кусается. Подняв с земли увесистый камень, замахнулась на пса.
- Пошел вон!
Собака зарычала, выставив вперед два жутких клыка, и принялась рыть лапами землю, как бы готовясь к прыжку. И тут сидевшая на верхушке тополя ворона спикировала как мессершмитт прямо на лохматую спину собаки. Собака закружилась как волчок, пытаясь сбросить птицу. Ворона отчаянно отбивалась мощными крыльями, крепко вцепившись клювом в голову собаки. Вырвав кусок шерсти с мясом, полетела прочь.
Проснувшийся ветер поднял в воздух облетевшие листья, и в груди у остолбеневшей Леночки застучало сердце. Как будто ветер расшевелил дремавший внутри страх, и он стал расползаться по всему телу, но девочка не успела испугаться. Из дома выскочил улыбающийся отец. Он подхватил дочку на руки и закружил на месте.
- Леночка, у тебя братик родился!
Ни ворону, ни собаку он не заметил.
Роды принимала Танечка, опытная акушерка, Лилечка к тому времени умерла - повесилась из-за неразделенной любви. Ребенок родился в рубашке, однако никто из присутствующих в тот момент и понятия не имел, что делать с этой рубашкой.
- Высушить и сохранить,- предложила Катерина.
- Не выбрасывать же, надо закопать в подполье, в огороде собаки разроют.
- Нельзя в землю,- попыталась возразить сватье Катерина,- не принято так.
- Сами решайте,- сказала акушерка, - я в своей практике не встречала никаких рубашек. Предрассудки все это.
Как ни странно, бабушка Мария настояла на своем, и закопала Коленькину рубашку в подполье. Отец Коленьки Николай в споре никак не участвовал, больше переживал за жену, а Машеньке было все равно, что решат между собой бабушки.
Вечером у Леночки поднялась температура, она бормотала в бреду про какую-то собаку. Чтобы не заразить маленького, отец отнес девочку к бабушке Марии. Оказалось, что Леночка простудилась, и у нее ангина. Бабушка Мария взялась лечить ее травами, да горячим молоком с медом, знала она и несколько заговоров наизусть.
Леночка повторяла за бабушкой слова молитвы, лизала железную поварешку, пила горькие травы и потихоньку выздоравливала. Про собаку и ворону, которая самоотверженно бросилась ее защищать, Леночка никому не рассказала, но с того времени стала побаиваться собак, особенно незнакомых. Впрочем, и ворон тоже, хотя они посматривали на девочку вполне дружелюбно. Одна из ворон, вечно круживших около Леночки, принесла ей как-то кусочек янтаря с каким-то насекомым внутри. Из этого янтаря по весне вылупилась зеленая бабочка, размером с наперсток. Леночка хотела ее выпустить на волю, но она никуда не собиралась улетать - боялась солнца, и облюбовала себе уютное гнездышко в волосах девочки. Когда бабушка причесывала Леночку, бабочка пряталась куда-нибудь под подушку или забивалась под кровать. Иногда в полнолуние она исчезала на несколько дней, потом появлялась снова.
***
Жить в крошечной квартирке впятером оказалось невыносимо: маленький ребенок все время плакал.
Через три месяца такой нервотрепки Машеньку парализовало (левую сторону лица), и ее увезли в областной центр на самолете. Все заботы о Коленьке легли на плечи бабы Кати. Бабушка Мария хотела взять Леночку к себе, но Катерина не отдала. Воспротивилась.
- Ты с чужими детьми сидишь, зачем тебе она?
- Чтоб не бегала без присмотра.
Катерина посмотрела на сватью с таким вызовом, будто готова была просверлить в ней дырку, и Мария заткнулась. Больше этот вопрос не поднимался.
- Тебе виднее.
Пока бабушка разрывалась между коровой и Коленькой, Леночка незаметно подружилась с местной детворой, и в детский сад стала ходить с удовольствием. Словно спрятавшаяся в волосах бабочка помогала ей: или советом, или еще как-то. Может быть, нашептывала чего-нибудь. На самом деле, Леночка даже забывала порой об ее существовании и вспоминала о бабочке только поздно вечером. Баба Катя по дому ее сильно не напрягала. Все старалась делать сама.
- Наработается еще, жизнь длинная, - защищала она Леночку перед сыном, - пусть набегается вволю.
- Совсем от рук отбилась, твоя Леночка, никого не слушается. И как в школу пойдет, ни бэ, ни мэ, ни одной буквы.
- Ну, так и учи ее.
Сама Катерина не умела читать.
У Николая, как и у большинства в поселке, семь классов, по вечерам он ходил в вечернюю школу, еще в областной центр надо ездить к жене, где уж тут с девчонкой заниматься.
- И когда ее выпишут?
- Скоро, врач обещал через недели две. Коленька-то как?
- Привыкает потихоньку к коровьему молочку, куда ему деваться. Слава богу, молоко у нашей Зорьки хорошее.
Машенька вернулась домой только поздней весной и сразу же на работу. Главный бухгалтер, интеллигентного вида старичок из бывших ссыльных благоволил к молодой и старательной женщине, и через год семье выделили квартиру в новом бараке - трехкомнатную, а Машеньку повысили в должности.
Коленька к тому времени отвык от материнской груди, а как встал на ножки - пристрастился соскребать с печи известку, землю из цветочных горшков, всякую всячину - все тащил себе прямиком в рот. Наверное, не хватало чего-то
