— Тебе, может, это?.. Водички? — насторожилась Надя.
— Да не, я тут вспомнил… — и Дима снова зашелся смехом, пока на глазах не выступили слезы. — Ой, не могу… Короче… — он застонал и отдышался. — Есть такой канал у мужика…Он там разными способами все уничтожает. Ну, поджигает, взрывает или бензопилой…
— Ага, обхохочешься, — скривилась Машка.
— И я подумал… — Дима стиснул зубы и странно поморщился, будто пытался сдержать чих. — Фух… Не могу… Если этот Игорь расфигачит виолончель…
— Точняк! — от возбуждения Рома даже глаза округлил. — А почему только виолончель? Он может стать таким типа музыкальным маньяком. Драконить всякие инструменты… У бати моего друга есть в гараже и болгарка, и фрезер…
— У нашего, вроде, тоже болгарка была… — задумался Дима.
— Она сто лет не работает, — Рома отмахнулся. — Слушайте, а если облить Надькину детскую скрипку жидким азотом, а потом молотком ударить, она расколется? Ну, в смысле, не просто треснет, а так вот эпично, — хлобысь! — как ваза…
— Ты не представляешь, сколько я раз об этом мечтал, когда она занималась… — протянул Дима и ностальгически вздохнул.
— Я тоже… — подала голос Юля, и Надя отчетливо осознала, что союзников у нее в этом доме не осталось.
— Ладно, — она встала, прихватив банку огурцов. — Маме привет, Андрюху за меня целуйте в пяточки…
— Узбагойзя, — Рома дернул ее за рукав. — Никто не тронет твою скрипку, мы пошутили. Но идея-то бомбическая, скажи? Этих инструментов можно накупить с рук по дешевке, зато видосы получатся — огнище!
— Окей, — терпеливо кивнула Надя. — И скажи, пожалуйста, как это поможет мне раскрутить Игоря? Как из этого вандализма можно понять, что он крутой виолончелист? Или ты правда думаешь, что после такого его кто-то пустит в зал, где есть арфа, орган или дорогущий рояль?
В кухне воцарилась тишина, и только из распахнутого окна донесся с улицы плач младенца.
— Мама возвращается с детьми… — Юля тяжело поднялась с диванчика и побрела в прихожую, словно агнец на заклание. Но вдруг замерла, резко обернулась и уставилась на Надю горящими глазами. Видно, приближение отпрысков пробудило в ней скрытые резервы. — Я знаю! Я знаю, что тебе делать!
— Что? — Надя затаила дыхание.
И Юля уже раскрыла рот, чтобы ответить, но щелкнул замок, распахнулась, ударившись о стену, входная дверь, и…
— Юленька! — мамин голос с трудом пробивался сквозь басовитый вой Андрюши. — Мы пришли! И проголодались!
Юля пулей метнулась к измученной бабушке, выхватила ребенка, и дальше последовало шоу, за которое могли бы передраться самые именитые мировые цирки. Что-то подобное Надя видела, когда ходила в азиатский ресторан, и повар прямо перед ее носом с феерической скоростью рубил осьминогов на гигантской жаровне. Руки его летали, мелькая в воздухе, и Надя не могла оторвать взгляда от этого странно прекрасного зрелища.
Так вот, Юля могла бы уложить того повара на обе лопатки, если бы вместо сына сейчас держала в руках осьминога. Она швырнула на диванчик пеленку, практически кинула сверху Андрея, который даже замолчал от неожиданности и с удивлением выпучил глазенки. Замелькали ползунки, защелкали кнопки и застежки. Откуда ни возьмись, появился чистый памперс, а Надя вдруг обнаружила у себя в руках грязный. Секунда-другая, маленькое облако присыпки, — вот уже и переодетый довольный младенец жадно присосался к материнской груди.
— Тебя бы за деньги показывать… — озвучил всеобщие мысли Рома.
— Это… — Надя пребывала в таком шоке, что даже не испытала брезгливости, сжимая увесистый результат детского пищеварения. — Как ты вообще?..
— Короче, — затараторила Юля. — Ест он быстро, а потом мне придется его укачивать, и поболтать не выйдет. В общем, я вспомнила твою историю… Ну, как ты его на бульваре встретила.
— И? — насторожилась Надя.
— И это как раз то, что нужно! — Юля расплылась в довольной улыбке. — Уличные музыканты сейчас в тренде. У меня только за эту неделю всплыли два ролика. Джазовый ансамбль в Новом Орлеане и еще где-то… В общем, это то, что нужно. Платон у нас весь такой приватный, а Игорь поведет за собой толпу. И это гораздо круче, потому что секси-мальчиков любят только девочки, а движуху обожают все.
— Просто снять, как они играют на улице? — Надя пока не разделяла энтузиазма старшей сестры. — И как это станет вирусным флешмобом?
— Не-не-не, — замотала головой Юля так яростно, что Андрюха на мгновение потерял сосок. — Знаешь, эти флешмобы с танцами? Ну, в метро, на площадях, в торговых центрах…
— Когда все начинают танцевать? — уточнила Надя.
— Ага. Так вот, можно это и с музыкой.
Надя задумалась и потерла виски, чтобы шестеренки вращались быстрее.
— Допустим, я сгоню студенческий оркестр куда-то в людное место… — она принялась кусать нижнюю губу от волнения: картинка вдруг сама начала складываться перед глазами, и чем больше Надя на нее смотрела, тем сильнее верила, что к старшим надо прислушиваться. — Начнет играть кто-то один, потом подключатся другие… Ну точно! И если начнет как раз Игорь…
— Ну! — Юля даже заерзала. — Гениально же!
— И будет круто, если сразу не будет понятно, что остальные — тоже музыканты, — перехватила эстафетную палочку Маша. — Смотри: твой Игорь сидит такой в смокинге и с пустой шляпой, наигрывает что-то. Типичный такой музыкант. А мимо идет девушка с сумками. Бабах! Она ставит сумки, берет скрипку и тоже играет! И все гадают: а кто следующий?
Надя готова была расцеловать обеих сестер, но у старшей на груди причмокивал младенец, а младшая, едва осознав, как сильно она помогла, начала бы тут же требовать что-то взамен. Поэтому Надя просто довольно заулыбалась и на радостях стиснула кулаки.
— Отлично! — она с трудом сдерживала кипучую энергию: хотелось бегать по потолку, мыть окна, отжиматься, лишь бы куда-то выплеснуть излишки энтузиазма. — Теперь только найти площадку… Интересно, надо спрашивать разрешение у городских властей?
— Ну, вряд ли они примут кучку задротов со смычками за несанкционированный митинг… — лениво отозвался Рома, вновь с головой ушедший в работу. — Но я бы не стал рисковать.
— А где тогда? — Надя привычно закусила нижнюю губу. — Нужно место с большой проходимостью, чтобы был максимальный резонанс… Метро?
— Чтобы половину оркестра утрамбовали в вагон, а виолончель растоптали? — поморщился Дима. — Выйдет, конечно, эпично, но ты же сама не хотела крушить инструменты.
— Погоди, — Надя задумчиво уставилась на старшего брата. — А если договориться с твоим шефом?
— С моим?.. — Дима запнулся, и брови его поползли на лоб. — Нет! Даже не думай! И нечего так на меня смотреть, я сразу предупреждаю: не поможет! Нет — и точка!
Надя переглянулась с Юлей и загадочно ухмыльнулась. Дима реагировал так на любой кипеш. Возможно, «нет» даже было его первым словом, этого Надя знать не могла, потому что ее угораздило родиться позже. Когда они втроем, — только старшие дети Павленко, — решили прогулять школу,
