– Так что нет, мои воспоминания не стерли, – продолжаю я. – И именно я остановила сестру. Но тогда вы помогали мне, и сейчас мне тоже нужна ваша помощь.
– Что ты хочешь… – начинает Коул, но тут же зажмуривается и валится на землю, дрожа всем телом.
Анна протягивает руку и прижимает ладонь к его лбу.
– Он весь горит.
– Это из-за токсина, – объясняю я. – Он продолжает бороться с исцеляющей сывороткой, вызывая лихорадку. Нам нужно сбить температуру. Думаю, в этом поможет вода.
– У меня есть идея получше.
Анна вскакивает и бежит к пикапу, а затем вытаскивает рюкзак с логотипом «Картакса» и бросает на землю рядом с Коулом. Внутри оказываются сверток с медикаментами, еще одна пара ножей и три синих пакета для заморозки воды. Они напоминают те, что я использовала для хранения доз в хижине. Анна перегибает один из них через колено, разламывая капсулы с реагентами, а затем сгибает синий пластик то в одну, то в другую сторону, пока он не покрывается инеем. После этого она прижимает пакет к шее Коула. Он тут же начинает кашлять, тело сотрясает судорога, а изо рта вытекает струйка крови с серебристым отливом.
– Что происходит? – спрашивает Анна. – Похоже, ему становится только хуже.
– Сейчас проверю, – говорю я, пытаясь подключиться к его панели, но она так сбоит, что соединение тут же разрывается. – Мне снова нужен кабель.
Анна выхватывает серебристую иглу, торчащую из пореза на внутренней стороне локтя, вытягивает ее и втыкает в руку Коула. Интерфейс его панели с незначительными помехами тут же вспыхивает у меня перед глазами. «Щит», который я написала для него, все еще работает, и его сердце с нервной системой защищены, но борьба между исцеляющей сывороткой и нанитами Цзюнь Бэй в других органах не стихает. В его глазах, коже, хрящах. Код Цзюнь Бэй разрушает все улучшения, установленные в его теле, и, похоже, после встречи с исцеляющей сывороткой он стал агрессивнее, чем раньше. Панели Коула необходимы совместимые с гипергенезом алгоритмы, или она отключится совсем. А если это произойдет, то я даже не смогу подключиться и проверить его состояние.
– Ему необходимо установить другие алгоритмы, – говорю я, отправляя панели Анны команду вколоть Коулу дозу обезболивающего.
Это не остановит битву, бушующую в его теле, но поможет справиться с болью. Голова Коула опускается на землю, мышцы на шее расслабляются, а глаза закрываются. Я выдергиваю кабель из его панели и позволяю спрятаться в руке Анны.
– Но для этого необходим генкит… а еще лучше лаборатория, – продолжаю я. – Все коды в его теле сходят с ума, их необходимо заменить. Но я не могу сделать этого с помощью твоей панели.
Анна вздрагивает, когда провод втягивается в ее руку. А затем разворачивает бинт и приматывает им пакет для заморозки к шее Коула, чтобы тот не съезжал.
– Это опасно?
– Пока нет, но нужно как можно скорее оказать ему помощь. К тому же ему очень больно. Его мышцы разрушаются, кости становятся хрупкими, а тело вскоре начнет разрушаться, но я могу ему помочь.
– И как мне довериться тебе? – спрашивает она.
– У тебя нет выбора. Ты не справишься без моей помощи. Сейчас состояние Коула стабильное, но может ухудшиться. Ему нужны совместимые с гипергенезом коды, а в этом я, скорее всего, лучший специалист во всем мире, не считая Лаклана. Кроме того, Цзюнь Бэй улетела из Энтропии. И у тебя больше нет причин оставаться в городе. Поехали со мной, позволь мне вылечить Коула по дороге, и, если ты передумаешь, я не стану тебя уговаривать.
Наморщив лоб, Анна смотрит на Коула с высоты своего роста. Мои слова не убедили ее, но хотя бы заставили задуматься. Вдалеке раздается взрыв. До нас доносится лишь тихий хлопок, но даже он пугает. Анна оглядывается через плечо, сузив глаза.
– Дурманщик? – спрашиваю я.
Она качает головой:
– Нет, скорее граната. По крайней мере, в полутора километрах отсюда. Слушай, я помогу тебе, но мое решение на счет Цзюнь Бэй не изменилось. Возможно, именно она стоит за нападениями. И если она нападет на центр «Картакса» и похитит Лаклана, кому-то придется остановить ее. А я, кажется, единственная, кто понимает, что мы не можем оставлять ее в живых.
– Ты хочешь убить ее? – шепчет Коул.
Его веки все еще закрыты, а слова невнятны из-за обезболивающего.
Анна закатывает глаза.
– Она пыталась убить тебя, Коул. И ты лучше других должен осознавать, насколько она опасна.
– На самом деле, думаю, она не собиралась убивать его… – начинаю я, но натыкаюсь на яростный взгляд Анны. – Не важно.
– Не она… стоит за этими нападениями, – выдыхает Коул. – Не она превращает людей в одичалых.
– Ты серьезно? – восклицает Анна. – Меньше часа назад она выкинула тебя из «Комокса», а ты продолжаешь ее защищать?
– Не она стоит за этим, – повторяет он, кашляя и пытаясь сесть. – Цзюнь Бэй пытается это остановить.
– Думаю, он прав, – соглашаюсь я. – Эти нападения превращают бункеры в скороварки. Мирные жители требуют от руководства «Картакса» начать войну, в которой Цзюнь Бэй не победить. Так что у нее нет никаких причин затевать это.
Анна переводит недоверчивый взгляд с Коула на меня и обратно.
– Может, и так. Но давайте продолжим эту тему, когда Коулу станет лучше. Ты сказала, что нам понадобится генкит, так что я предлагаю вернуться в мою квартиру в Энтропии и отыскать его.
Она подсовывает руки под колени и шею Коула, а затем кряхтя поднимает его. Ее мышцы вздуваются от напряжения под покрытой татуировками кожей. Но девушке все же удается выпрямиться и, покачиваясь, направиться к пикапу.
– Хорошо, так и сделаем, – бормочу я.
Анна усаживает Коула на пассажирское сиденье, после чего закидывает рюкзак в кузов и захлопывает дверь. Я впиваюсь взглядом в пикап, представляя салон изнутри, а затем переношусь на сиденье между Коулом и Анной. Здесь не так уж много места для троих, поэтому я прижимаюсь всей правой половиной тела к Коулу, хотя он вряд ли это чувствует. Он видит и слышит меня, но для него я лишь трехмерная проекция, подгружаемая его зрительным модулем, и имитация голоса, подгружаемая к воспринимаемым им акустическим волнам. Я больше не могу к нему прикоснуться. От этой мысли все внутри сжимается, и я теснее прижимаюсь к
