Анна заводит пикап и, развернув его, направляется к дороге. Вдалеке раздается еще один взрыв. Она поворачивается в его сторону, но, похоже, он ее не сильно беспокоит.
– Что там происходит, – всматриваясь в лобовое стекло, спрашиваю я.
Камеры с управляющего блока пикапа подключены к «Истине», обновляя снимки пустыни, пока мы едем. В темноте трудно что-либо разобрать, но мне удается разглядеть очертания облака пыли, вздымающегося на горизонте, словно сильный ветер поднял с земли стену из песка и перьев.
– Да ничего важного, – отмахивается Анна, а затем косится на меня. – Значит… ты сидишь в камере?
– Вроде как.
– А Лаклан тоже там? Он навещает тебя?
От этого вопроса у меня перехватывает дыхание.
– Не-е-ет, – уверенно отвечаю я. – Он не такой уж и хороший отец.
Да, Лаклан создал меня, но сейчас я скорее причиняю ему неудобство, потому что я стала всего лишь инструментом, который нужен только для того, чтобы спасти Цзюнь Бэй. Я даже не уверена, что он видит во мне настоящего человека.
А ведь я прожила бок о бок с ним целый год. Неужели все это время он ничего не чувствовал?
Анна наконец выезжает на трассу, которую вырывают из темноты бледно-желтые фары пикапа.
– Если это тебя хоть немного успокоит, то знай, что он и к Цзюнь Бэй относился не очень хорошо, – говорит Анна. – Но, думаю, она разозлилась, когда узнала про тебя. Цзюнь Бэй всегда мечтала иметь сестру. И ревновала меня к Коулу из-за наших общих генов. Цзюнь Бэй даже утверждала, что у нее есть сестра, которая погибла еще до нашего рождения, чтобы все ее пожалели. Это так нелепо.
– Возможно, она была права, – отвечаю я.
Не открывая глаз, Коул вздрагивает рядом со мной, касаясь моего плеча. И от этого мою кожу начинает покалывать.
– Лаклан рассказывал, что в «Картаксе» вырастили сотни детей в резервуарах, чтобы проводить над ними опыты в лабораториях проекта «Заратустра», а затем заражали их гидрой, чтобы посмотреть, как сильно они мутируют. Так что мне не верится, что они создали лишь одну копию Цзюнь Бэй. Наверное, они создали десятки детей, чтобы удостовериться, что хотя бы один из них выживет после заражения. Думаю, у вас у всех были братья и сестры, которым просто не повезло.
Анна хмурится:
– Копии? Другие мои клоны, которые попросту не выжили? Это… ужасно.
– Да, согласна. Впрочем, такое случается и в природе. У многих женских особей в яйцеклетках образуется два эмбриона, но затем один из них поглощает второй и выживает единственный плод. Детеныши акул поедают своих братьев и сестер еще в утробе матери. Да, то, что сотворили в «Картаксе», просто ужасно, но природа бывает не менее жестокой.
– Должно быть, ты главный заводила на вечеринках, – бормочет Анна, выкручивая руль.
Вдалеке вновь раздаются взрывы. Она хмурится, вглядываясь в лобовое стекло.
– Не хочешь воспользоваться «Истиной», чтобы узнать, что там происходит? – спрашивает она.
– Ты хочешь, чтобы меня взорвали?
– Я же не прошу тебя отправиться туда… – начинает Анна, но тут перед пикапом возникает яркая вспышка, а затем воздух сотрясает грохот. Анна дергает руль, и машина уходит в неуправляемый занос. – Держитесь! – кричит она, пытаясь выровнять пикап.
А машина, развернувшись еще пару раз, вздрагивает и останавливается в облаке пыли и перьев.
Коул выпрямляется и затуманенными глазами пытается вглядеться в лобовое стекло.
– Что происходит?
Анна разворачивается на сиденье, выглядывая в заднее стекло.
– В нас чуть не попали. Из ручного гранатомета. Видимо, за нами следили. На улице слишком темно, и мне не разглядеть ничего в этой пыли. Агатта, кто в нас стреляет, черт возьми?
– Не знаю, – признаюсь я, повернувшись, как она, и всматриваясь в пустынные равнины. – Мое зрение не лучше твоего.
Кажется, облако пыли на горизонте стало больше, но отсюда ничего не разглядеть. Из-за окружающей нас темноты пустыня выглядит как темно-серая полоса.
– Конечно лучше, – возражает Анна. – Ты же в «Истине». И кто бы в нас ни стрелял, они используют камеры или зрительные модули, которые отправляют данные в симуляцию. Тебе не нужно туда перемещаться – просто сосредоточься и постарайся увидеть их. Для тебя сейчас не существует никаких ограничений. Ты ведь это понимаешь?
Я прищуриваюсь и всматриваюсь в темноту. Анна права – я нахожусь не в реальном мире, а в симуляции. Поэтому то, что я вижу, смотря в лобовое стекло, лишь ее часть. А то, что мне не удается ничего разглядеть сквозь темноту, контролируется кодом, написанным за тем, чтобы «Истина» ощущалась более реалистично.
Но я вижу это не своими глазами. А воспринимаю разумом. И если у людей, которые в нас стреляли, есть панели, подключенные к «Истине», то ничего не мешает мне увидеть их, даже если они находятся в нескольких километрах от нас. Я медленно выдыхаю и сосредотачиваюсь. Несколько секунд ничего не происходит, но затем горизонт искажается, а облако пыли разрастается, пока не окутывает все перед моими глазами.
Я напрягаюсь, и изображение становится четче, позволяя мне разглядеть, что эту стену из песка и голубиных перьев поднял не ветер. Она появилась из-за толпы людей. Как минимум тысячи людей, бегущих по пустыне. Кто-то из них держит в руках фонари, но большинство освещены лишь светодиодами панелей. Их тела покрыты грязью и кровью, а лица искажены, но в их движениях есть что-то странное.
Это не просто толпа людей. Это настоящее полчище.
Каждый из них – оскалившийся одичалый, и они несутся прямо на нас.
Глава 17
Цзюнь БэйЯ натягиваю маску на нос и расправляю затхлую ткань на лице. Рейн, Руз и остальные делают то же самое. Перед глазами тут же расплывается, при виде черно-белого узора, но уловка с загрузкой параметров срабатывает и останавливает взлом. Дакс переводит озадаченный взгляд с Рейн на меня и открывает рот, чтобы что-то сказать, но неожиданно бледнеет. А через секунду зажмуривается и отталкивается от стола, но уже слишком поздно.
– Закройте глаза! – кричит он, пытаясь нащупать за спиной дверь.
Ученые тут же следуют его приказу, но это им не поможет. Рисунок с маски загрузился в их зрительный модуль, как только он попал в их поле зрения. Так что они ничего не увидят в ближайшие минут десять. А мы не вправе отступать.
– Оставайтесь на местах, и никто не пострадает, – объявляет Руз.
Один из ученых вытаскивает пистолет, но я перегибаюсь через стол и выхватываю его. После этого ударяю ученого по виску, отчего тот валится на пол. Двое других вскакивают на ноги, но Руз бьет прикладом винтовки одного по затылку, а второго – в лицо, отправляя их под стол.
– Или все выскочат и получат за это, – бормочет Руз.
Дакс с открытыми, но не видящими глазами, прислоняется спиной к стене. Он на ощупь пробирается к двери, пока я не хватаю его за лацканы пиджака и
