Дарт-младший весело взглянул на меня:
– Подставить принца? Даже если в вампирской общине и нашелся бы особо изощренный самоубийца, навредить Высшему мы не можем по определению. – Тут Дилан виновато поправился: – Вампиры не могут.
– Согласен, – вступил в разговор Брэд. – Утечка информации от людей; ясно, что за деньги возможно все.
Ронн с нами не беседовал: он остановился на мультфильмах и под радостное повизгивание персонажей мирно задремал.
– А что за законопроект такой? – вспомнила я про фразу из репортажа.
– Ты что, за политической жизнью совсем не следишь? – возмутился Брэд, и я поморщилась:
– Мне как-то своей хватает…
– Левые опять пытаются протащить закон о правах нелюдей, – пояснил Дилан, встав так, чтобы загородить меня от Дарта-старшего, и успокаивающе поглаживая по плечу. – В том числе о браке и праве наследования. Узаконить право нежити на владение имуществом – ты представляешь реакцию? По всей стране страшные дебаты развернулись…
– Понятно, – вздохнула я. – А тут как раз и принц пожаловал! Да, повезло нам… Но ведь это все несерьезно? Безумием было бы дать нежити все гражданские права, да и некоторые тоже… Люди на это никогда не пойдут!
Дилан присел на диван, потеснив похрапывающего футболиста, и задумчиво произнес:
– Сенат отклонил этот проект двенадцать лет назад, потому что состоял исключительно из людей. Но на людей можно влиять, у всех есть семьи, бизнес и так далее. По сравнению с прошлым разом число сторонников закона выросло почти вдвое и составляет около тридцати процентов. Тридцати, ты представляешь?! И это при том, что есть практически стопроцентная гарантия, что все сенаторы – люди. По крайней мере, проводится специальная проверка, которая эту гарантию должна давать.
– Должна, – нахмурилась я. – Ее ввели не так давно, эту проверку, как раз после последней попытки узаконить все имущественные притязания нежити. Но насколько она точна?
– В том-то и дело! – вмешался Брэд, подходя к нам и вытирая руки полотенцем. – Вампиры все же сильно зависят от солнечного света, он для них вреден, а иногда и смертоносен, так что попасть в сенаторы им трудно, вряд ли кого обманут. Но ведь есть и другие виды нелюдей!
– Есть, – уверенно кивнул Дилан. – В том числе те, которые себя не афишируют и о которых практически ничего не известно.
– И вот в разгар дебатов появляется истинный вампир, да еще принц, – подхватил Брэд, – который чихает на все установленные человеческие правила: он не нуждается в общине, у него полно средств к существованию, а главное, его никто не смог вычислить, пока он сам не признался. Как и чем его контролировать? Что о нем известно? И самое ужасное – а что, если он не один? Если таких много?
Мы печально переглянулись.
– Теперь понимаешь, что Элан значит для такой службы, как твоя? – тихо спросил Брэд.
– Зачем он раскрылся? – ответила я вопросом на вопрос. – В покое его не оставят, это точно.
– Поиграть захотел? – предположил Дилан. – Ничего другого придумать не могу.
– Или самолюбие взыграло, – молвил Брэд. – Все в тени да в тени… Надоело. Хотя к власти он вроде не стремится. Но наши догадки могут не иметь ничего общего с его мотивами.
– Региночка? – окликнул меня Дарт-младший.
– Что? – пискнула я, не глядя на него.
– Что случилось? – нахмурился Дилан. – Ты в лице изменилась, помрачнела вся.
– Да так, – неохотно ответила я. – Пришла абсолютно безумная идея насчет Элана…
– Какая? Давай, дорогая, говори!
– А еще он меня защищает, – тихо сообщила я. – Я резвлюсь на свободе, пока Элан ведет через меня переговоры. Если бы не он – давно бы вернулась обратно в эксперимент на лабораторное мясо. Дурацкая мысль, правда? Скорее он защищает не меня, а свои развлечения, я для него что-то вроде игрового автомата: весело и никогда не знаешь, какую комбинацию выдам. Да, наверное, так и есть, – решила я.
– Наверное, – дружным эхом откликнулись Брэд с Диланом, обменявшись взглядами, а может, и телепатическими мыслями, кто их знает, этих Первородных? Уж точно не я.
На диване завозился футболист и недовольным голосом сонно произнес:
– Вы чего надо мной совещание устроили? Хотите здесь стоять – пойте колыбельные!
Мы приглушенно рассмеялись, и Дилан поднялся.
– Мне пора на работу, – совершенно естественным жестом приобнял он меня и чмокнул в щеку. – Поставь защиту, и из дома не выходите. А я постараюсь что-нибудь разузнать насчет отпечатка и покупки оружия.
Я открыла рот, закрыла, махнула рукой (правой): ну пусть купит, если ему так спокойнее. Можно же и легально, со всякими разрешениями… Пока я успокаивала себя такими мыслями, Дилан уже скрылся за входной дверью, а Брэд – на чердаке, в гостиной остались только я и Ронн. Неожиданно я почувствовала себя… одиноко. И в самом деле, только один мужчина рядом остался, да и тот перевернулся на другой бок и сладко засопел. Неужели затишье? Никто не стреляет, не нападает, не приказывает, не гундосит и не спорит со мной до посинения? Так ведь и заскучать можно. И чтобы со мной этого не произошло, тут же радостной трелью заверещал мобильник. Я торопливо его подхватила и ушла на кухню, чтобы не будить Дарта-среднего.
– Да? – прошептала я в телефон, проявив беспечность и на экранчик с высветившимся именем не взглянув.
– Привет, – раздался мужской голос, и я все-таки проверила звонившего. Анджей Сташек.
Хотела по привычке поморщиться, но лицевые мышцы отчего-то не сократились, подождала ехидной реплики от внутреннего голоса, но и ее не последовало. В чем дело? Ах да, вспомнила, он ведь помог нам сегодня. Точно помог, и неслабо. Только вот что произошло после того, как мы ушли? Полиция в дверь вроде не ломится, убийцы с просьбой о втором шансе тоже, но это все еще ничего не значит. Я тяжело вздохнула.
– Я не вовремя? – вежливо осведомился Сташек, переждав мои печальные размышления.
– Привет, – с некоторым опозданием среагировала я. – Извини, задумалась. – Я поднатужилась и проявила внимание: – Как дела?
Кажется, своим неожиданным дружелюбием я изрядно его удивила, по крайней мере, ответил он не сразу и с хорошей порцией подозрительности в голосе:
– Спасибо, нормально, – и тут же спросил сам: – Как у вас?
– Благодаря тебе неплохо. – Я налила воды в стакан и расположилась за столом, наблюдая сквозь ведущую во двор приоткрытую кухонную дверь, как начинают сгущаться сумерки. – Спасибо за помощь.
– Всегда рад, – сказал он.
Я, конечно, в этом засомневалась, но придираться не стала. Спросила:
– Ты к нам не заедешь? У Ронна плечо болит.
– Пройдет, через пару дней и не вспомнит. Он сильный парень, восстановится и без магии, – пообещал Сташек, и я подумала, что жалобы футболиста на то, что целитель оставил ему кое-что и для самостоятельного заживления, не лишены оснований. – Лучше скажи, у тебя кисти рук больше не ноют?
– Что? – удивилась я и тут же сообразила: – А-а, из-за Ронна… Нет, все отлично.
Надо же, а то я все никак понять не могла, отчего полдня то запястья потираю, то пальцы сжимаю-разжимаю… А теперь все закончилось. Значит, и правда Ронн вне опасности.
– Регина, я не могу приехать, прости, –
