— Я же сказал, лежи тихо, — прошипел Гриша, на всякий случай пнув ее в бок еще раз.
* * *Петр Ефимович отложил очередное донесение и, достав из портсигара новую папиросу, закурил. Но едва сделав пару затяжек, он скривился и с силой вдавил ее в пепельницу, полную окурков. Мрачно оглядев свой стол, он привычным движением убрал бумаги в папку и, сунув ее в сейф, поднялся. Пройдясь по кабинету, он взглянул на часы и, обернувшись к дверям, громко позвал:
— Эй, кто там!
В кабинет тут же заглянул дежурный.
— Прикажи, голубчик, кофе сварить, — попросил капитан.
— Может, в булочную послать, ваше благородие? Обед давно прошел, а вы не евши, — осмелился предложить тот.
— Нет. Только кофе, — чуть подумав, заставил себя улыбнуться Залесский.
Дежурный исчез, а капитан снова принялся мерить кабинет шагами. То, что никаких новостей не было, с одной стороны, радовало, а с другой — настораживало. Как ни крути, но у юного казака, который со всем пылом молодости рискнул ввязаться в незнакомую игру, опыта для подобной операции просто не было. Но и изменить что-то Залесский был не в силах. Главным фигурантом в игре стал именно паренек, а значит, ему и придется идти до конца. Можно было бы попробовать сделать вид, что ножны оказались проданы кому-то из его службы, но чем сложнее операция, тем выше возможность провала.
Настроения капитану не прибавила и Герцогиня, безапелляционно заявив, что если с Гришей что-то случится, то она просто уйдет из службы. Такого фокуса от нее капитан никак не ожидал и был просто вынужден пообещать, что ее ненаглядный Гришенька будет возвращен ей в целости. При этом сам Залесский прекрасно понимал, что вынужден лгать старому боевому товарищу. Вся его надежда была только на сообразительность самого Гриши и его умения потомственного пластуна.
Дежурный едва внес в кабинет поднос с кофейником и чашкой, когда следом за ним, словно из воздуха, вдруг возник не кто иной, как мастер Лю. Не обращая внимания на изумленно замершего с подносом в руках дежурного, мастер коротко поклонился и, буравя капитана взглядом немигающих глаз, коротко спросил:
— Где?
— На задании, — так же коротко отозвался Залесский, выразительно скосив глаза на дежурного.
Чуть кивнув, мастер Лю отступил к окну и замер, словно статуя. Капитан откашлялся, чтобы привести дежурного в чувство, и, дождавшись, когда тот выйдет из кабинета, негромко спросил:
— Мастер, как вы здесь оказались?
— Пришел.
— Но зачем?
— Он мой ученик. И сегодня он не пришел на тренировку. Я начал искать и понял, что он далеко. А теперь его аура погасла.
— Погасла, и что? — осторожно уточнил капитан. — Что это значит?
— Он потерял сознание или убит.
— Что? Как? Но откуда вы… — капитан запнулся, сообразив, что задает не те вопросы, да еще и тому, кто давным-давно стал в его службе живой легендой. — Давно это случилось? — спросил он, взяв себя в руки.
— В два часа по полудни. Я посмотрел на часы. Рядом с ним был кто-то?
— Да, его вели мои люди. Вы их всех знаете.
— Похоже, они не справились, — грустно вздохнул мастер.
— При всем уважении, мастер Лю, но мне почему-то кажется, что вы торопитесь с выводами, — аккуратно высказался капитан.
— Я говорю только то, что вижу, — едва заметно пожал плечами мастер.
— И все-таки давайте еще подождем, — не сдавался капитан.
— Чего именно ты хочешь дождаться? — вдруг спросил Лю.
— Для начала, вестей от тех, кто был там.
Словно в ответ на его слова, дверь кабинета без стука распахнулась, и в кабинет ввалился запыхавшийся и бледный, словно призрака увидел, унтер.
— Что? — спросил капитан, моментально подскочив к нему.
— Они вместе вошли в банк, потом вышли, сели в машину и уехали. К ним присоединилась та девка. Но не в кофейню, а рванули так, словно за ними стая чертей гналась. Наши не успели. У Московских ворот они оторвались, — коротко доложил Елизар Михайлович. — Но заставу на Пулковском тракте не проезжали. Похоже, снова в город вернулись.
— Кто вел их до банка? — глухим, каким-то замогильным голосом спросил Залесский.
— Филеры. Мой десяток продолжали кофейню держать.
— Почему они не успели?
— Авто у банка ставить не стали, чтобы не заметили, а пролетку быстро поймать не сумели.
— А ты там как оказался?
— На всякий случай, — вздохнул унтер, понимая, что нарушил приказ. — А как понял, что потеряли, прямо сюда.
— Он все правильно сделал, — вдруг проговорил мастер Лю. — Мальчик должен был видеть рядом хоть одно знакомое лицо. — Что собираешься делать? — повернулся он к капитану.
— Елизар Михайлович, бери своих и к дому купца. Всех, кого там найдешь, к нам в холодную. В доме оставить засаду. Всех впускать, никого не выпускать, — жестко приказал капитан, потом, шагнув к столу, схватил телефонную трубку и, приказав соединить его с казармой, отдал дежурному офицеру следующий приказ: — Блокировать английское посольство. Никого не впускать. Все машины, кареты, дроги, телеги, все досматривать тщательно. А если начнут возмущаться, отвечайте, что есть сведения о готовящемся взрыве. Говорите, что ищете бомбу, которую смастерили эсеры. Они любят всяких революционеров подкармливать, вот пусть и подумают, чем это для них закончиться может. Выполняйте.
— Так мы его не найдем, — качнул головой мастер Лю.
— А что мне еще остается? — обессиленно присев, спросил капитан.
— Думай, — вдруг рыкнул мастер, словно кнутом стегнул.
Вздрогнул даже стоявший у двери унтер.
— Думай. Ты для того здесь и поставлен. А ты, — мастер развернулся к унтеру, — делай, что сказано. Работай. И помни, они должны заговорить.
— Заговорят, — хищно оскалился Елизар Михайлович и в одну секунду исчез.
Проводив его взглядом, мастер развернулся к капитану и, сложив руки на груди, тихо сказал:
— Не торопись петь прощальную песню. Что-то пошло не так, но мы еще ничего точно не знаем.
— Но вы же сами недавно сказали, что…
