— Ну, не драматизируй. Уши свои ты как минимум можешь в зеркале увидеть, — меланхолично протянула сестренка.
— Спасибо, Таечка, за поддержку! — всплеснула я руками, — вот уж не хватало мне сейчас только твоих подколов.
— Да ладно тебе, Маш. Ну правда, ничего ведь слишком плохого не случилось.
— Еще и такое представление устроила на радость местным кумушкам, — расстроенно протянула я.
— Ну и плевать на них. Пусть говорят, что хотят. Просто объяснись с боссом своим и все, может конфликт сам себя исчерпает. По крайней мере, тебя никто не преследует на самом деле.
Я тяжело вздохнула и взглянула на часы.
— Ладно. Посмотрим. Пойду я писать свою объяснительную.
— Удачи, — пожелала Тая и я вздохнула снова.
Да уж. Вот именно она мне ой как пригодится сегодня…
— О, Марк Захарович уже ждет вас, — пропела ангельским голоском с приторной улыбкой на губах секретарша моего нового босса.
Отлично, хотя бы имя-отчество его узнала. Как, оказывается, полезно иногда устраивать небольшие скандальчики. А то до меня ни одна новость не доходит.
— Спасибо, — я натянула на губы вежливую улыбку.
Подозреваю, что мое лицо перекосило так, будто я кислого лимона съела, потому что Леночка едва не захлебнулась от восторга. Наверняка уже набирала под столом сообщение в местный чат сплетниц. Ура, столичную выскочку с позором и треском выгонят с должности сразу после назначения!
Так, надо собраться. Спина прямая, вдох-выдох, как учил психолог. Жаль, что в детстве он не научил меня справляться с паникой, которая накатывает в ситуациях, когда ты угрожал своему боссу обратиться в полицию. Обозвав перед этим маньяком. И обвинив в преследовании.
— Здравствуйте. Можно? — поинтересовалась я, открывая дверь после стука.
— Проходите.
Спина прямая, взгляд уверенный, подбородок повыше. Надо принимать удары судьбы гордо. Выгонят или просто выговор влепят — это ничего, мы переживем. Зашла в просторный светлый кабинет, шаг, еще и… я позорно споткнулась о мягкий ворс ковра. Черт! Кто додумался здесь его уложить?! Дальнейший путь я пролетела практически бегом, пытаясь поймать равновесие и не упасть.
— Что вы… — недоуменно успел произнести Марк Захарович, прежде чем я протаранила его своей макушкой.
Уцепилась за его рубашку, пытаясь предотвратить падение, и услышала треск рвущейся ткани. С каким же фееричным грохотом мы упали вместе с моим новым боссом на этот проклятый белый ковер! Честное слово, я услышала парочку таких матерных эпитетов, о которых даже не знала до этого дня.
— Марк Захарович, вы в пор…ядке? — из-за приоткрытой двери появилось лицо Леночки, которая не то что запнулась на полуслове, но еще и икнула от неожиданности.
Еще бы, такая картина! Босс полуголый, в разорванной рубашке на полу и я сверху, с задравшейся юбкой платья и красная, как рак. Такого позора я еще не переживала! Обругать начальника при подчиненных с ног до головы, а теперь нас еще и в недвусмысленной позе застали. Кажется, сегодня я в ударе.
— Леночка, закройте дверь! — рявкнул мужчина прямо над моим ухом.
Судя по просиявшему лицу Леночки, она была и не против. А я поняла, что надолго стану местной звездой, потому что прямо явственно слышала, как та тарабанит своими ноготочками по экрану телефона, чтобы поскорее рассказать свежую новость.
— П-простите, — заикаясь, выдавила я.
— Вы порвали мне рубашку! И встаньте с меня немедленно! Я, конечно, не против, чтобы на мне сидели красивые девушки, но точно не в рабочее время.
— Простите, — пролепетала я повторно, чувствуя, как горят щеки.
Видит Бог, я очень торопилась подняться! И еще я совершенно забыла, что в руках у меня неоторванный кусок рубашки, за который я уцепилась еще при падении. Порывисто поднимаясь вверх, я дернула ее на себя. Послышался жалобный треск.
— Ой… — взирая на окончательно оторванный кусок, полепетала я с виноватой улыбкой.
— Мария Викторовна, потрудитесь объясниться, — судя по багровеющему лицу, босс был не то чтобы недоволен… но точно не в духе.
— Такие рубашки делать стали ненадежные, — хихикнула я нервно.
Марк Захарович поднялся. Очень неторопливо и с таким достоинством, словно это не он пару минут назад был протаранен блондинистой головой некой особы. Моей, к сожалению. Я сглотнула, когда он выпрямился и сложил руки на груди. Возникло стойкое ощущение, что надо мной нависла глыба.
— Вы позволили оскорбить меня при подчиненных, потом порвали мне рубашку. Предварительно свалив на пол и устроившись сверху. Я ничего не забыл? — поинтересовался он деловито, перечисляя мои успехи.
— Я не хотела! Я думала, вы меня преследуете. А рубашка… что рубашка? Может, она была некачественная, из Китая заказанная. А что по поводу «свалилась» — это все ваш ковер. Я об него, между прочим, запнулась. А это вышло совершенно случайно. Не я же его сюда положила.
— То есть вы хотите сказать, что во всем случившемся виноват я? — изумился он.
— Косвенно. Самую малость, — проблеяла я робко и, подумав, добавила, — и ковер.
Ну а что? Надо же было как-то защищаться!
— То есть мне самому себе стоит выговор сделать и лишить ежемесячной премии? — поинтересовался Марк Захарович на удивление спокойно.
А ведь еще совсем недавно рвать и метать был готов. Вот это выдержка у человека!
— От премии я бы не отказалась… — тоскливо протянула я, глядя на лоскут ткани в своей руке. А когда подняла взгляд, обнаружила перед собой полуголого начальника. Ну, почти полуголого. Он стянул с себя пиджак и успел избавиться от порванной рубашки. Стоило сказать, что сложен он был отлично. Даже кубики пресса проглядывались.
На несколько секунд я попросту онемела. Впервые я видела полуголого мужчину. Кроме Эдуарда, конечно.
— Вы хоть понимаете, что из-за вашего поведения в фирме пойдут пересуды. О нас с вами.
— Тут нечего обсуждать. Поговорят и быстро забудут, — выдавила я, заставив отвести взгляд от привлекательного торса.
Босс как ни в чем не бывало достал из шкафа новый комплект одежды, выбрал оттуда рубашку и неторопливо оделся.
— Не скажите. Недавно вы сидели на мне с задранным платьем, вцепившись в мою рубашку так, что разорвали ее. Отличная идея для пересудов и сплетен.
— Вас это так волнует?
— Не очень. Мне показалось, что это должно волновать вас. Как правильную девочку, — с ухмылкой заявляет босс.
Разорванная рубашка летит в корзину. Марк Захарович опускается в свое кресло и сканирует меня наглым взглядом.
— Простите?
Не понимаю, мне оскорбиться на это замечание или нет? Учитывая, что за сегодняшнее утро подвигов я совершила предостаточно.
— Ну, я успел немного ознакомиться с вашим личным делом. После университета вы все время работали на достаточно хорошей должности. В фирме своего отца.
Чувствую эту скрытую насмешку и лицо поневоле вспыхивает от стыда. Намекает, что диплом с отличием — фикция, как и вся моя работа. Разве объяснишь в двух словах, что моего мнения даже не спрашивали и ясно сказали: или ты работаешь здесь или нигде больше.
— Я хороший специалист, — твердо говорю я, выдерживая этот взгляд
