- Вовчик! - в панике позвал я друга, но тот не отвечал.
Мне не было видно, что происходит на берегу из-за кустарника, растущего по краям острова. 'А если он ушёл?' - пронеслась в голове кошмарная мысль, - 'Как же я с острова теперь выберусь?'
- Вован, ели-пали! Ты слышишь?
- Слышу! Что хотел? - наконец, отозвался тот.
У меня отлегло от сердца.
- Ты, конечно, меня прости, дружище, но теперь тебе, по-любому, придётся на остров перейти.
Последовала длительная пауза, а спустя несколько секунд Вовка заинтересованно спросил:
- А что там?
- Ногу пробил.
- Что? - не расслышав меня, переспросил тот.
- Ногу, говорю, пробил! Пятку стеклом распанахал! Рана глубокая и широкая, кровь рекой хлещет. Нельзя мне с такой дыркой в воду соваться - заражение будет! А если сюда ещё и трупный яд добрался, то тогда мне точно хана - в рану сразу попадёт, до берега дойти не успею, посинею и помру! Спасай, блин!
Я затаился и стал изо всех сил прислушиваться к звукам, стараясь уловить всплески воды от Вовкиных шагов, однако ничего подобного не слышал.
- Ау! Вовчик! Я тут так кровью истеку!
Снова тишина.
- Ну, хотя бы позови кого-нибудь на помощь! - в отчаянии завопил я.
- Да иду я, задолбал, блин! - услышал, я наконец, такой родной голос моего друга. А ещё мне было отчётливо слышно, что он плачет.
Боится, до ужаса, до слёз, до потери сознания боится, но всё равно идёт! В тот день, когда Вовка перетаскивал меня на своих плечах через заросли водорослей, я понял, что на этого человека могу положиться в любой ситуации. Понял, что значит настоящая дружба и поклялся сам себе, что никогда в жизни, ни при каких обстоятельствах его не предам.
Глава 24. Акваланги
Я сидел около раскладного походного столика и изучал инструкцию к Вовкиному металлоискателю, а именно ту её часть, в которой описывалась методика подводного поиска. Максимальная глубина, на которой прибор мог работать, составляла всего три метра, а какой была реальная глубина грязного озерца, для нас оставалась полнейшей загадкой. Хотя, если судить по диаметру воронки, там не должно быть больше трёх-четырёх метров...
Кто из нас будет водолазом, и так было ясно. Не ясным оставалось одно: как я без маски, ласт и акваланга смогу ползать по дну этого болота, искать под слоем ила и грунта металлы, да ещё и пытаться что-то там откопать!? Задача казалась не то что невыполнимой... Сказочной просто! У меня начали возникать мысли о том, чтобы вычерпать всю воду и парадным шагом ступить на недосягаемые глубины, однако упрямый и находчивый Вовка, несмотря на жуткое похмелье, рассуждал здраво и лихорадочно искал выход исключительно в направлении погружения под воду. После получаса споров и рассуждений, было принято решение, во что бы то ни стало, разыскать акваланг. С этой благородной целью я и выехал в ближайший посёлок, стоящий на берегу живописного водохранилища (благо тот находился всего в десятке километров от места нашей стоянки), оставив друга отсыпаться, стеречь лагерь и колдовать над обедом.
Разыскав с третьей попытки лодочную станцию, на которой наверняка были акваланги, я оказался перед закрытыми железными воротами с надписью 'Лодочная станция Печенежского ВХ'. В ответ на мой настойчивый стук, никто не появлялся, и я решил перелезть через сетчатую ограду на территорию станции, чтобы отыскать хоть кого-то.
Территория эта оказалась довольно ухоженной, лодки, сложенные на берегу кверху дном были свежевыкрашенными, а причалы - увешены спасательными кругами. Значит, всё-таки, кто-то здесь должен быть.
- Ау! - прокричал я, - Есть кто живой?
Никто, кроме чаёк, планирующих над водоёмом, мне не отвечал. Я осмотрелся ещё раз. В нескольких метрах от причала, среди вековых сосен, стояло небольшое строение, явно административного назначения. Постучав, услышал из-за двери приятный женский голос:
- Иду, иду! Одеваюсь!
Через минуту на крыльцо вышла приятной наружности грузная, улыбающаяся женщина, лет пятидесяти. Кутаясь в махровый халат, и вопросительно глядя на меня, спросила:
- Здравствуйте! Вы к Коле?
- Здрасти! Вообще-то, скорее всего, к нему. Мне нужно с кем-то поговорить, по поводу...
- А, ну так он на рыбалке сейчас, - не давая мне договорить, перебила она, - Идём, позову его, а то с самого рассвета торчит на своей сиже. Ничем его домой не заманишь!
Мы подошли к кромке воды, женщина ткнула пальцем куда-то в сторону противоположного берега и с улыбкой сказала:
- Вон он, на том берегу, на сиже торчит. Рыбачит с утра до ночи, паразит, - и как-то не к месту неестественно захихикала.
Было понятно, что ничего не понятно. Дело в том, что само водохранилище настолько большое, что даже в такой ясный и погожий день, я так и не смог разглядеть, где же там этот Коля рыбу ловит. Что уж говорить о том, чтобы он услышал, как эта странная тётка будет его звать?
Но баба-то оказалась не промах! Она весело подмигнула мне, вставила в рот четыре пальца и невероятно громко и протяжно свистнула. Пришлось даже отвернуться в сторону, чтобы не оглохнуть! Но на этом всё не окончилось. Она подошла к столбу, на вершине которого был установлен громкоговоритель, открыла крышку блока управления и начала вращать изогнутую ручку. Над водой разлился пронзительный вой сирены. Сделав несколько оборотов, женщина обернулась ко мне и, с несмываемой улыбкой на лице, прощебетала:
- Во как! - а затем протянула мне руку и представилась: - Любовь Аркадьевна! Можно просто Люба. Или Аркадьевна! Ну, или как больше нравится.
Я пожал руку самому жизнерадостному человеку, который мне встречался за последние несколько лет, и тоже, улыбнувшись в ответ, представился:
- Сергей.
- Идём, Серёжа, я тебя чаем с бубликами угощать буду. Мой хоть и на моторке, а всё равно добираться полчаса будет. Пока удочки соберёт, пока заведётся... Мы-то с Колей городские, а тут всё лето живём. Коля ещё и зарабатывает что-то. Копейки, конечно, но нам-то много и не надо. У нас даже огородик небольшой здесь есть! Идём, покажу!
Я просто не мог отказать такому открытому и гостеприимному человеку. Разгуливая по огороду, слушал, что и где посажено, и какой урожай был собран в прошлом году. Где-то минуте на десятой до меня начало доходить, что я, по всей видимости, крепко влип! За полчаса ожидания Коли, я был введён в курс всех событий, произошедших на лодочной станции и в радиусе трёх километров от неё и даже значительно дальше - в других
