Наклонился к ней. Пьянящий аромат всё так же сладок. Нет, я не убью тебя. Оставлю себе и буду использовать для удовлетворения любой прихоти, пока моё беспечное сознание не похоронит в себе то тепло, что ты дарила. Хватаю ее за шёлковую копну каштановых волос, тяну вниз, открывая себе вид её тонкой шеи. Ощущаю физическое желание овладеть ею, как на это способен обезумевший вампир. Подавляю это желание. Нет, я не должен поддаваться такому соблазну. Но голод утолить могу. Впиваясь зубами в нежную кожу, пью с её артерии, как с бокала, наполненного вином. Дикая жажда не даёт остановиться. Пульс становится слабым. Я это слышу. Ощущаю, как падает температура её тела… И отпускаю.
Анна лежит на моих коленях, без сознания. В уголках её сомкнутых век переливаются алмазным сиянием капли не выплаканных слёз. Обесцвеченные пухлые губы пропускают сквозь себя маленькие глотки воздуха. Волосы каштановыми волнами разметались по обездвиженному телу. Такая тихая и беззащитная. Кукла в руках чудовища. Прогоняю жалость. Нет, пощады не будет! Ни тебе, ни твоей семье!
Беру её на руки, на мгновение сжимаю пальцы, ощущаю ими мягкие грациозные изгибы. Ослабляю хватку. Нужно делать что-то со своими желаниями. Пора отправляться в путь.
Выхожу из храма. Улица встречает меня теплым солнечным светом. Осенняя пора не всегда бывает такой щадящей, как в этот сезон. Багрово-золотая листва укрыла тропинку. Слышу, как она шелестит под моими ногами. Как же эти осенние отливы схожи с цветом её волос. Откуда этот обманчивый облик? Такая красивая… Неужели правда ведьма, посланная свести меня с правильного пути? Рану от укуса я перевязал куском ткани, сорванной с её платья. Следы крови проступили сквозь неё, напоминая мне свой вкус. Жизни ничто не угрожает, но нужно обеспечить регулярное сбалансированное питание, стерильную обработку и здоровый сон. Что ж, этого добра в моём доме достаточно. По крайней мере было. Неужели мне и правда придется заботиться о ней? О дочери ублюдка, поломавшего нашу жизнь на куски? Придется, раз уж я пока не намерен ее убивать. Но, милая, сладкой жизни тебе не видеть! Я буду мстить тебе каждый миг твоего существования. А, когда предоставится возможность, разорву глотку твоему папочке. Может тогда у меня хватит сил убить и тебя. А, пока что, спи. Уже очень скоро ты поймёшь, что жизнь в тесных стенах твоего поместья- райский уголок в сравнении с новой тюрьмой. Когда-то ты сказала, что не боишься меня. Могу тебе ответить, что зря ты приняла такое решение.
Глава 12
Анна
— Солнечные зайчики, один, два…откуда они? Мама? Но, как такое возможно? Тебя же здесь на самом деле нет?
— Милая, вставай. Анна! Анна… Анна? Чей это голос. Мама, это ведь не ты меня зовёшь?
— Анна! Живо вставай!
Веки тяжёлые, не могу открыть глаза. Слепит солнце. Голос… Влада? Он меня зовёт. Нужно проснуться. Заставляю себя приподняться, зрачки нехотя начинают улавливать силуэты вокруг. Поляна. Деревья. Много деревьев…лес? Что это за место? Как я сюда…? Точно. Начинаю вспоминать. Хотя, такое лучше вычеркнуть из памяти. Но мне напомнят. Его алые глаза, лишенные всякой нежности. Они не дадут мне забыть, что теперь я всего лишь объект отмщения. Как бы там не было, если сбежать от этого всего не получится, нужно столкнуться с обстоятельствами лицом к лицу. Открыла глаза, вопросительно посмотрела. Говорить не было сил. Да и что я ему скажу? Только, долго пауза молчания всё же не продлилась.
— Вставай. За этой тропой моё поместье. Ты же не думаешь, что я внесу тебя в стены родительского дома на руках?
— Влад, зачем я тебе?
— Не задавай лишних вопросов. Знай одно, теперь твоя судьба тебе не принадлежит. Исполняй всё, что велю, тогда, возможно, отсрочишь свою погибель.
— Я и раньше себе не принадлежала. И теперь, с тобой… Возможно, я не хочу бороться за жизнь… Возможно, мне надоело… И что в таком случае?
Говорила я спокойно, без истерик. Слёз не осталось. Голоса не было, да и желания что-либо доказывать тоже. Всё случилось так, как случилось. Времени назад не вернёшь. Какой итог всему этому? Единственный человек, в котором я нуждалась, стал моим злейшим врагом. В его руках я теперь такая же безвольная кукла, какой и была с отцом. Мне надоело бороться…
— Я не спрашивал, чего ты хочешь, а чего нет. Убивать тебя сейчас я не собираюсь. И ты не смеешь мне указывать на свои желания. Если хочешь смерти- жди, пока я наиграюсь тобою. И доберусь до твоего папочки. Ты поняла меня, Анна?
— За что? Я же ничего тебе не сделала…
— Не сделала, говоришь? Помнишь, ты спрашивала, как погибла моя семья? Отец и мать? Так вот, послушай, Анна. На моих глазах твой отец разрезал их на части! Он убивал их так медленно, что мать в свои последние минуты даже не могла кричать от боли. Она открывала рот, глотала слёзы, но голоса не было. Она сорвала его настолько, что с горла срывалось лишь шипение. А пока голос был, она неустанно повторяла — "За что? За что?" — и ей никто не ответил. И тебе не ответят. Но, я думаю, теперь ты и сама поняла…
Не может быть. Не верю… Мой отец всегда был монстром в моих глазах, но это! То, что он сделал с родителями Влада. Я широко открыла глаза, лицо заливал не прекращаемый поток слёз. Так вот значит как? А я, глупая, ничего не понимая, пыталась стать для него близким человеком… Возможно, так и должно быть? Возможно, я должна заплатить своей жизнью за то зло, которое принёс отец?
— И, Анна, даже не думай бежать! Я выслежу тебя, по запаху, по притяжению крови. Тебе уже не быть свободной.
Слёзы потихоньку отступали. Всхлипы стихали. Интересно, это и значит- смириться?
— Влад, помнишь, я как то сказала тебе, что останусь на твоей стороне, что бы ни случилось? Так вот, ничего не изменилось. Какая разница, где пропадать. Я самолично вверила тебе свою жизнь единожды, и не изменю своего решения, даже если для тебя оно теперь ничего не стоит. Если своими страданиями я смогу облегчить твоё горе- так тому и быть.
— Что ж, вот и славно…
Он схватил меня под локоть и потащил по тропе, устеленной осенней листвой. Его глаза я не видела. Он не смотрел в мою сторону. Но на щеке я заметила слезу. Неужели плачет? И в тот момент мне подумалось, бывают ли ещё такие эгоистки, как я? Вижу его слёзы, и в глубине души надеюсь, что плачет он обо мне…
Станислав Николаевич (отец Анны)
— Здравствуйте, Ваше Величество. Прошу прощения
